Лотерея (сборник) - Страница 49

— Вам нельзя утомляться, — объявила она, взглянув на ее располневшую талию, — сейчас вам надо быть особенно осторожной.

К тому времени, как миссис Харт поняла, что миссис Андерсон никогда ничто не домывает до полной чистоты и никогда не возвращает вещи на нужное место, ситуация уже вышла из-под ее контроля: отпечатки пальцев миссис Андерсон виднелись на всех оконных стеклах, а утреннее чаепитие стало для миссис Харт обязательной процедурой. Сразу после завтрака миссис Харт ставила чайник на огонь, а в девять часов появлялась миссис Андерсон и готовила им обеим по чашке чая.

— Чашка горячего чая с утра необходима, чтобы задать тонус желудку на целый день, — всякий раз приговаривала она.

Миссис Харт не позволяла себе много думать о миссис Андерсон, довольствуясь — и даже гордясь — тем, что у нее есть собственная домработница. «Это настоящее сокровище, — писала она подругам в Нью-Йорк. — Она печется обо мне так, будто я ее родная дочь!» Прошло больше месяца, на протяжении которого миссис Андерсон исправно являлась в их дом по утрам, прежде чем миссис Харт обнаружила, что ее изначальное неясное беспокойство в связи с этим было изрядно оправданным.

То было первое солнечное утро после недели дождей; миссис Харт надела свой самый красивый халат — выстиранный и выглаженный миссис Андерсон, — приготовила мужу на завтрак яйцо всмятку, рассталась с ним перед крыльцом и провожала взглядом до перекрестка, откуда мистер Харт уехал на автобусе в ближайший городок на работу в банковском офисе. Перед тем как вернуться в дом, миссис Харт полюбовалась игрой солнечных лучей на зеленых ставнях и дружелюбно поприветствовала проходившего мимо соседа. «Уже скоро я буду гулять по саду с малышом в коляске», — подумала она, оставляя входную дверь открытой, чтобы солнечный свет разливался по полу гостиной. Когда она зашла на кухню, миссис Андерсон сидела за столом, и чай был уже налит в чашки.

— Доброе утро, — сказала миссис Харт. — Чудный день, не правда ли?

— И вас тоже с добрым утречком, — откликнулась миссис Андерсон. — Я все приготовила, пока вы были на крыльце. Нельзя начинать день без чая.

— Я уж было думала, что солнце никогда не вернется, — сказала миссис Харт, садясь и придвигая к себе чашку. — Так приятно, когда вокруг тепло и сухо.

— Он задает тонус желудку, это я о чае, — сказала миссис Андерсон. — Сахар уже там, только помешайте. Пейте скорее, а не то будете весь день маяться желудком.

— Представьте только, — весело говорила миссис Харт, — прошлым летом, примерно год назад, я еще работала в Нью-Йорке и думать не думала, что мы с Биллом поженимся. Ну а теперь взгляните на меня, — добавила она, смеясь.

— Никогда не знаешь наперед, что с тобою случится, — сказала миссис Андерсон. — Иной раз все вроде бы хуже некуда, прям ложись и помирай на месте, но ежели не помрешь, оно мало-помалу начнет выправляться. Так частенько говаривал мой сосед. — Она со вздохом выбралась из-за стола и понесла свою чашку к раковине. — Хотя, конечно, выправляется-то не у всех.

— А потом все произошло очень быстро, за пару недель, — продолжала свое миссис Харт. — Билл получил новую должность в этих местах, и мои подруги из офиса подарили нам вафельницу.

— Она вон там стоит, на полке, — сказала миссис Андерсон и потянулась за чашкой миссис Харт. — А вы сидите спокойно, пока можно. После родов-то покоя уже не будет.

— Но я не могу только и делать, что сидеть сложа руки. Это все для меня так ново, так волнующе.

— Это для вашей же пользы, — сказала миссис Андерсон. — Я желаю вам только добра.

— Вы меня совсем избаловали, — сочла нужным подольститься миссис Харт. — Каждое утро вы на месте и так мило обо мне заботитесь.

— Я не напрашиваюсь на благодарность, — сказала миссис Андерсон. — Мне главное видеть, что с вами все в порядке.

— Но я и правда не знаю, что бы я без вас делала, — сказала миссис Харт, а затем подумала: «Пожалуй, на сегодня хватит», — и громко рассмеялась при мысли о дозах комплиментов, регулярно выдаваемых по утрам миссис Андерсон в качестве аванса за дневную работу. «В любом случае надо выдавать их ежедневно, если не с самого утра, то попозже».

— Над чем это вы смеетесь? — спросила миссис Андерсон, полуобернувшись и опустив широкие красные кисти на край раковины. — Я сказала что-то забавное?

— Я смеюсь своим мыслям, — поспешила развеять ее подозрения миссис Харт. — Я только что подумала о девушках в офисе, с которыми прежде работала. Они бы просто полопались от зависти, если бы видели меня сейчас.

— Никогда не угадаешь, где найдешь, где потеряешь, — заметила миссис Андерсон.

Миссис Харт протянула руку и дотронулась до желтой занавески на кухонном окне, вспомнив свою нью-йоркскую однокомнатную квартирку и сумрачное помещение офиса.

— Хотела бы я нынче иметь повод для веселья, — продолжила миссис Андерсон.

Миссис Харт отдернула руку от занавески, повернулась к ней с сочувственной улыбкой и пробормотала:

— Я вас понимаю.

— Такого и врагу не пожелаешь, — сказала миссис Андерсон, кивая в сторону задней двери. — Он опять куролесил всю ночь напролет, и я не сомкнула глаз ни на минуту.

С недавних пор миссис Харт научилась распознавать, когда слово «он» в устах миссис Андерсон относилось к мистеру Андерсону, а когда к мистеру Харту. В первом случае, произнося это слово, она кивала в сторону задней двери, за которой начиналась дорожка до ее дома; а во втором кивок был нацелен на парадную дверь, у которой миссис Харт каждый вечер встречала мужа.

— Стыд и срам, — сказала миссис Харт и, поднявшись, направилась к задней двери. — Я за полотенцами, они давно уже высохли.

— Я потом ими займусь, — сказала миссис Андерсон и продолжила свой рассказ. — Он орал и ругался, как бесноватый. Распахнул дверь и кричал: «Проваливай ко всем чертям!» Все соседи слышали его вопли. «Проваливай ко всем чертям!» — кричал он мне.

— Просто ужас, — сказала миссис Харт, теребя ручку кухонной двери.

— Тридцать семь лет прожили. — Миссис Андерсон сокрушенно покачала головой. — А теперь вот гонит меня прочь. — Увидев, как миссис Харт закуривает сигарету, она отвлеклась от темы. — Вам курить-то не след. Потом пожалеете, да уж поздно будет… Потому-то я и не завела детей — что за жизнь была бы у детей под эту каждодневную брань?

Миссис Харт переместилась к плите и заглянула в чайник.

— Пожалуй, выпью еще чашечку, — сказала она. Вам налить еще, миссис Андерсон?

— От второй чашки у меня будет изжога, — сказала та и вернула одну чашку из мойки на стол. — Я ее всего лишь вымыла, но это ваша чашка. И ваш дом. И вы можете делать в нем все, что пожелаете.

Миссис Харт засмеялась, наполняя чашку, после чего миссис Андерсон завладела чайником.

— Я его вымою, пока вы не пошли по третьему кругу, — сказала она. — Слишком много жидкости вредит почкам.

— Я всегда пила много чая и кофе, — призналась миссис Харт.

Миссис Андерсон осмотрела грязную посуду, с вечера оставшуюся в мойке, и вытянула оттуда сразу по три стакана в каждой руке, поддерживая их пальцами изнутри стенок.

— Да уж, грязных стаканов этим утром хоть отбавляй.

— Я вечером слишком устала, чтобы прибираться, — сказала миссис Харт, подумав: «И потом зря я, что ли, плачу ей за мытье посуды?» — Вот и оставила все так до вашего прихода, — добавила она невинным тоном.

— Прибираться за другими я привыкла, — сказала миссис Андерсон. — Кто-то ведь должен делать за других всю грязную работу. У вас тут, я гляжу, была компания?

— Да, знакомые мужа из города, человек шесть.

— Ему не следует водить в дом друзей, когда вы в положении.

Миссис Харт вздохнула, вспоминая приятную беседу о нью-йоркских театрах и о местном танцклубе, куда надо будет как-нибудь сходить, хвалебные отзывы об их доме и увлекательный показ детского приданого двум другим молодым женщинам. За этими мыслями она упустила нить рассуждений миссис Андерсон.