Лось 1-1 (СИ) - Страница 65

— Так ты менталист?

— Да какой менталист⁈ Лиза! Все, что я могу, это внушать доверие при близком контакте. Кому-то хватит, а человек с волей посильнее просто проигнорирует! Мишка сдуру поверил, повелся, но на самом деле никакого воздействия на него не было. Как ты себе представляешь, чтобы я его за ручку при разговоре держал?

Лиза кивнула, но постаралась незаметно отодвинуться, заставив меня грустно усмехнуться.

— Так он из-за денег?

— Угу. Те люди, у которых он одолжился, пообещали за устранение Воронина скостить долг. Знаешь, что самое смешное⁈ Даже не весь, а только половину! Понятно, что с их стороны это тоже заказ, заказчика сейчас СБ выясняет, но Мишка согласился. И разыграл Макса втемную: спровоцировал скандал, подсунул Максу в карман ириски, рассчитывая, что он передаст их Воронину. Но Макс, его надо знать, где-то он внимательный, а где-то дуб дубом. Работая с шефом несколько лет, он даже не обратил внимания, что тот периодически эти ириски жрёт, вот и отдал летчицам, когда у себя в кармане нашел. Он думал, что это Юля их ему подсунула, чтобы не выбрасывать.

— Да уж…

— Вот именно, что «да уж»! Нас, если честно, когда мы все раскрутили, гонор обуял. Захотелось, блин, СБ нос утереть! Это мне Потеевская просто приказала не вмешиваться, а по твоему мужу еще изрядно потопталась, напомнив об условном сроке. Дураки были. Прости, Лиза.

— Для Алексея все это важным было! — она ласково погладила перекладину креста, — Не извиняйся. Он ведь счастливым на самом деле был…

— Был…

Мы опять долго сидели молча.

— Леше звание вернули посмертно, а тебя разжаловали, обидно, наверное?

— Не разжаловали, а выперли в отставку, немножко разные вещи. Там вообще как-то все по-глупому… Еще до вашего набора вместе с Зайками у нас ошивались две девушки. В смысле, одна девушка, примерно твоя ровесница, а одна взрослая женщина. У меня с молодой, не знаю даже как назвать… Короче, мы друг другу нравились, но она была моей подчиненной, и роман у нас не получился.

— А как же Зайки? — удивилась Лиза.

— С Зайками я уже потом сошелся, и ты видела, чем мне нарушение принципов аукнулось.

— Да, перед Ворониным они тебя сильно оклеветали.

— Воронин мне не может простить смерть твоего мужа. Если бы ни она, слова Заек остались бы просто словами.

— Ты не прав. Иван Дмитриевич оттает, но тебя уже не будет.

— Зайки в своем праве! — твердо возразил я, — Я перед ними виноват.

— В чем же⁈ — зло спросила Угорина, показывая себя моим другом.

— В том, что не смог оттолкнуть вовремя. Ладно, мы сейчас не о них. Как раз со Светой у меня силы воли хватило, пока меня перед ней не подставили. Там не очень красивая история случилась, в которой я вроде бы не виноват, но в ее глазах упал ниже плинтуса. Я думал, что все давно забыто, но Светик оказалась злопамятной. А поскольку веса у неё почти столько же, сколько у СБ, меня предпочли слить ей в угоду. Отсюда весь фарс с трибуналом за якобы неподчинение прямым приказам.

— Откуда ты знаешь?

— Так мир не без добрых людей, довели, — Я сам удивился, что Маздеева откликнулась на мое письмо, приехав на трибунал, и хоть ее даже не вызывали свидетелем, кое-что ей удалось мне рассказать, — На самом деле к лучшему. Если бы ни суд, я бы сам не смог уйти, и так бы и продолжал тянуть лямку, варясь в этом гадюшнике. Знаешь, у СБ талант! Всего за полтора года они отличный коллектив превратили в непонятно что: Мишка скурвился, Макс уходит, твоего мужа убили, Воронин уже не тот, да и все ребята изменились, ни для кого последний месяц бесследно не прошел!

— Я вообще-то рассчитывала застать тебя, вернувшись. Алеша хотел, чтобы ты нашему ребенку крестным стал.

— Оставь мне адрес своей бабули, ты же у нее рожать собираешься? Я отпишусь, как устроюсь. И приеду, когда придет время.

— Ловлю на слове.

— Здесь меня пока терпят. Прямо на выход не просят, но уже поторапливают. Пока Макс заканчивает свои дела, я его жду, но после выезда меня обратно уже не пустят. Прошли времена, когда во мне нуждались.

— Алексей тебе кое-что оставил, — сказала Лиза, зарываясь в сумку, — Он все забывал отдать, пока… — на свет появился тугой сверток, — Мы полки освобождали, я хотела выкинуть, а он сказал, что тебе нужно передать. Я не смотрела. Держи.

Заглянув под обертку, обнаружил пожелтевшие письма. Агеев? Точно!

— Это бумаги по другому делу. Спасибо.

Вроде бы недолго мы с Лизой сидели, а вернулся я в общагу уже вечером, застав вернувшегося из КБ друга. Это меня не стали держать, практически в один день выпнув на волю, а он старательно заполнял обходные, уже замаявшись собирать подписи.

— Тут тебе что-то принесли. Хотели дождаться, но я сам не знал, когда ты придешь.

— Мне? Что? — кто и что мог мне послать?

— Мне не доложились! — раздраженно ответил Макс, указав на две запечатанные коробки с черным конвертом поверху.

Прежде чем приступить к разборке, открыл послание.

«Выписка из завещания. Михаилу Анатольевичу Лосяцкому, моему доброму другу и "почетному сыну», две синих коробки с пожеланием: «Найди!»

Сунулся в конец письма — Светлана Владимировна умерла неделю назад. А я и не знал. Второй привет с того света за сегодняшний день.

Бог любит троицу. Третьим оказался не привет, и не с того света, а очень даже с этого. Ночью к нам пришел растерянный Сашок. Четверка Андрюхи Иголкина, отбивая окно, не добила тварь. Раздор, сукин сын, упал от пулеметного огня, но когда Игла сунулся к нему с ножиком, лихо полоснул растяпу-лейтенанта по броне и скрылся в портале. Противодействие новой тактике чужаки вырабатывали не сразу, но со вчерашнего дня отсчет пошел.