Лорд Престимион - Страница 24

— Ну, это вопрос спорный, тут есть над чем подумать, — возразил Престимион, потом принюхался и сморщил лицо. — Что за мерзкая вонь! Полагаю, это запах твоих милых зверюшек Ты мне их сейчас покажешь. — Лицо его вдруг прояснилось. — Однако сначала надо вас познакомить. Это наш новый придворный маг, Гиялорис. — Корональ показал на своего спутника. — Его зовут Мондиганд-Климд. Уверяю тебя, что он уже доказал свою способность приносить пользу. А это наш знаменитый Великий адмирал, Гиялорис Пилиплокский, — произнес он, теперь уже обращаясь к су-сухирису — Но тебе это наверняка уже известно, Мондиганд-Климд.

Су-сухирис улыбнулся левой головой и кивнул правой.

— Вы правы, ваше величество.

— Мы поговорим о Дантирии Самбайле позже, — продолжал Престимион, — но самую суть вопроса я изложу тебе сейчас. Мы уже все это обсуждали втроем: проблема состоит в невозможности отдать этого человека под суд за те преступления, которых он не помнит и о которых, кроме нас, не знает никто на всей планете. Кто выступит в зале суда в качестве обвинителя? И как Дантирия Самбайл сможет защищаться? Даже убийца имеет на это право. А как быть с раскаянием?

Без осознания вины не может быть раскаяния.

— Нам эти проблемы уже известны, Престимион, — ответил Гиялорис.

— Да, но мы их так и не решили. Теперь Мондиганд-Климд предлагает наложить на него контрчары, которые снимут забвение и позволят ему понять, за какие именно деяния мы его судим. А после можно будет вновь стереть его воспоминания. Но, как я уже сказал, мы поговорим об этом позднее. А теперь покажи мне своих драгоценных зверей.

— Хорошо, — согласился Гиялорис, — покажу. — Он уже готов был направиться к клеткам, но пришедшая в голову запоздалая мысль заставила его остановиться.

Гиялорис мрачно задумался и после небольшой паузы тоном, который выражал крайнее неудовольствие, сказал:

— Судя по твоим словам, новый маг посвящен в тайну забвения. Но ведь, насколько я понял наше соглашение, о нем не должен был знать никто, ни одна живая душа.

Легкая краска на лице Престимиона свидетельствовала о том, что он несколько обескуражен и смущен.

— Гиялорис, Мондиганд-Климд и сам уже догадался о нашей тайне, — после короткого молчания ответил он наконец, — Я только подтвердил то, о чем он подозревал. Формально это было нарушением клятвы, согласен. Но фактически…

— Значит, у нас не будет тайн от этого человека? — возмущенно спросил Гиялорис.

Престимион поднял руку в примирительном жесте.

— Мир, Гиялорис, мир! Он великий маг, этот Мондиганд-Климд. Ты разбираешься в искусстве магии гораздо лучше меня, друг. И тебе, конечно, известно, что сохранить что-то в тайне от истинного мага почти невозможно. Вот поэтому я и счел разумным взять его к себе на службу. Говорю тебе, Гиялорис, мы побеседуем обо всем позже. Покажи мне, что ты привез для меня из Каракса.

Гиялорис нехотя повел Престимиона к ближайшим клеткам и стал показывать короналю свою добычу. Он достал свой потрепанный клочок бумаги и начал читать имена чудовищ, объясняя Престимиону, который тут малорн, который мин-моллитор, а который зитун.

Престимион говорил очень мало, но по выражению его лица было ясно, что он поражен непревзойденным уродством этих тварей, резкой, кислой вонью, которую они испускали, и ощущением угрозы, исходящей от их всевозможных форм клыков, когтей и жал.

— Зейль, — повторил Престимион. — Ну что за отвратительное чудище! И вурхейн — так называется этот бородавчатый, раздутый мешок? Какой разум мог придумать таких тварей? Какие они отвратительные!

И какие странные!

— На севере я видел и другие странные вещи, милорд. Должен сказать, что даже встречал людей, которые громко смеялись на улицах.

Престимион насмешливо улыбнулся.

— Наверное, они счастливы. Разве быть счастливым так уж странно, Гиялорис?

— Они смеялись в полном одиночестве, милорд.

И очень громко. Причем смех их никак нельзя было назвать веселым. А еще один в полном одиночестве танцевал на площади Каракса.

— Я и сам все время слышу подобные истории, — вмешался Септах Мелайн. — Люди странно ведут себя повсюду. Мне кажется, в последнее время стало гораздо больше случаев помешательства, чем раньше.

— Возможно, ты прав, — ответил Престимион. Его голос звучал озабоченно, но в то же время несколько рассеянно, словно он размышлял сразу о нескольких вещах, но ни одна из них не поглощала его внимание полностью. Он отошел в сторону от остальных и ходил взад и вперед вдоль клеток, качая головой и бормоча имена искусственно созданных зверей-убийц, словно читал молитву:

— Зитун… малорн… мин-моллитор… зейль…

Он явно был странным образом очарован уродливыми формами и несомненной злобностью одиозных тварей, которых маги Корсибара изобрели для войны.

В конце концов он отошел от клеток, потряс головой и расправил плечи, словно хотел уничтожить впечатление от только что увиденного.

— Что скажешь, Престимион, после того как ты на них посмотрел, не лучше ли будет всех их уничтожить? — спросил Гиялорис.

Казалось, Престимион сначала не расслышал вопроса. Потом он ответил, словно говорил откуда-то издалека.

— Нет-нет, не надо. Мы их оставим как напоминание о том, что могло произойти, если бы Корсибар продержался немного дольше. — И прибавил после длинной паузы:

— Знаешь, Гиялорис, мы можем использовать этих тварей для испытания доблести твоих молодых рыцарей.

— Каким образом, милорд?

— Заставим их сражаться против твоих малорнов и зитунов и посмотрим, как они справятся. Им придется продемонстрировать всю свою находчивость и мужество. Как тебе кажется? Разве это не блестящая идея?

Гиялорис не мог найти слов для ответа — столь нелепой показалась ему эта идея. Он бросил взгляд на Септаха Мелайна, который едва заметно покачал головой.

Но Престимиона эта мысль, казалось, забавляла. Он несколько мгновений со странной улыбкой смотрел на чудовищ, как будто перед его мысленным взором юные лорды уже сражались на арене с этими шипящими страшилищами. Потом словно очнулся от грез и произнес уже более деловым тоном:

— Давайте теперь займемся этой так называемой проблемой помешательств. Кажется, она заслуживает пристального внимания, и мне нужно самому разобраться в сложившейся ситуации. Септах Мелайн, расскажи, как обстоят дела с организацией моего шествия по городам Замковой горы?

— Планы почти готовы, милорд. Еще пара месяцев, и все будет в порядке.

— Два месяца — это слишком долго, если люди смеются в полном одиночестве и как безумные танцуют на улицах Каракса. Да еще и выпрыгивают из окон верхних этажей. Интересно, еще были подобные случаи? Я хочу поехать прямо сейчас — завтра или, в крайнем случае, послезавтра. Приготовь для нас новую маскировку, Септах Мелайн. И пусть она будут лучше, чем в прошлый раз. Тот парик был чудовищным. А эта ужасная борода!.. Я хочу отправиться в Сти, а потом в Минимул и, возможно, в Тидиас… нет, не в Тидиас — кто-нибудь может тебя там узнать. Пусть это будет Гоикмар. Да, Гоикмар. Этот красивый город со спокойными каналами.

Из клеток раздался громкий рев и вой. Престимион оглянулся.

— Кажется, вейхант хотел сожрать зейля. Я правильно запомнил их названия, Гиялорис? — Он снова тряхнул головой, на его лице явственно читалось отвращение. — Кассай… малорн… зитун! Фу! Что за чудища!

Пусть тот, кто их придумал, не знает покоя в могиле!