Лолита: Сценарий - Страница 13

Гумберт смотрит вверх, оттуда падает немного папиросного пепла. Затем сама дама — сандалии, штаны, шелковая блузка, лицо того типа, который можно определить как слабый раствор Марлены Дитрих (в таком порядке), — сходит по ступеням лестницы, все еще постукивая указательным пальцем по папиросе.

Рукопожатие.

ГУМБЕРТ: Здравствуйте. Позвольте, я объясню ситуацию.

ШАРЛОТТА: Да, мне все известно. Проходите.

Гумберт и Шарлотта входят в гостиную. Яванскими жестами она предлагает ему выбрать себе место. (NB.: в последней сцене пьесы эти жесты повторит Долли Скиллер.) Они садятся.

ШАРЛОТТА: Давайте познакомимся, а потом я покажу вам вашу комнату. Я курю только «Дромки».

ГУМБЕРТ: Спасибо. Я не курю.

ШАРЛОТТА: Что ж, одним пороком меньше. А я вся состою из маленьких грехов. C'est la vie. (Закуривает.) Вам правда удобно в этом старом кресле?

Он вынимает из-под себя старый теннисный мяч.

ГУМБЕРТ: О, вполне.

ШАРЛОТТА: (забирая у него мяч) Мне кажется, мистер Гумберт, что у меня есть именно то, что вы ищете. Вы ведь намерены провести в Рамздэле все лето?

ГУМБЕРТ: Не уверен в этом. Нет, не могу сказать. Дело в том, что я был очень болен и приятель посоветовал мне Рамздэль. Я представлял себе просторный дом на берегу озера.

КИНОАППАРАТ тем временем иронично инспектирует различные щели и трещины комнаты.

ШАРЛОТТА: Ах да, озеро всего в двух милях от моего просторного дома.

ГУМБЕРТ: Да, конечно. Но я воображал себе виллу, белые дюны, рябь озера в двух шагах, череду утренних купаний.

ШАРЛОТТА: Если честно, между нами, из особняка Мак-Ку, хотя, возможно, он немного новее моего, совсем не видно озера, да, совсем. Нужно пройти два квартала, чтобы увидеть его.

ГУМБЕРТ: О, я не сомневаюсь, что там могли быть некоторые недостатки, что-то могло бы меня разочаровать. Но я имел в виду, что я следовал вполне определенной мечте, что мне подойдет не всякий дом, а тот самый дом.

ШАРЛОТТА: Мне жаль Мак-Ку, но им не следовало обещать так много. Что ж, я могу предложить вам благоприятное окружение в очень изысканном районе. Если вы играете в гольф, а я уверена, что играете, то от нас практически в пешей доступности расположен загородный гольф-клуб. И мы весьма интеллигентны, да, сэр. Вы ведь профессор литературы, не так ли?

ГУМБЕРТ: Увы, да. Мне предстоит в следующем учебном году преподавать в Бердслее.

ШАРЛОТТА: В таком случае вам, конечно, хотелось бы выступить в нашем клубе, членом которого я с гордостью состою. В прошлый раз у нас выступала профессор Эми Кинг, очень стимулирующий наставник, рассказывала нам о докторе Швейцере и докторе Живаго. А теперь давайте посмотрим на ту комнату, уверена, она вам понравится.

Шарлотта и Гумберт на верхней площадке.

ШАРЛОТТА: Это то, что можно назвать полустудией или практически полустудией.

Она быстро прикрывает дверь в комнату Лолиты и отворяет дверь напротив.

ШАРЛОТТА: Вот, пожалуйста. Не правда ли, милая книжная полка? Взгляните только на эти колониальные подставки для книг. А в тот угол (задумчивая пауза, локоть упирается в ладонь) я поставлю наш второй радиоприемник.

ГУМБЕРТ: Нет, нет, пожалуйста, не надо радио.

Он морщится, увидев на стене репродукцию «Крейцеровой сонаты» Ренэ Принэ — унылая картина, на которой взъерошенный скрипач пылко обнимает свою белокурую аккомпаниаторшу в тот момент, как она встает из-за рояля, все еще касаясь клавиш своими липкими девичьими пальцами.

ШАРЛОТТА: А этот ковер мистер Гейз и я купили в Мексике. Мы отправились туда в свадебное путешествие. Это было — дайте подумать — тринадцать лет назад.

ГУМБЕРТ: Примерно столько же лет назад я женился.

ШАРЛОТТА: О, вы женаты?

ГУМБЕРТ: Разведен, мадам, благополучно разведен.

ШАРЛОТТА: Где это было? В Европе?

ГУМБЕРТ: В Париже.

ШАРЛОТТА: Париж, должно быть, восхитителен в это время года. Мы с мужем, кстати сказать, собирались в Европу незадолго до его смерти — после трех лет счастливой семейной жизни. Он был обаятельный человек, очень цельная натура. Вы бы с ним нашли общий язык. А здесь —

Гумберт открывает дверь в чулан. Раскрашенная складная ширма падает на него. На ней повторяется изображение нимфетки в трех видах: 1) пристально смотрящей поверх черного газового веера; 2) в черной полумаске; 3) в бикини и смешных арлекинских очках. В ткани ширмы прореха.

ШАРЛОТТА: Ох, простите. Мы купили ее в местном магазине, чтобы дополнить нашу мексиканскую обстановку, но она не подошла. Я скажу Лолите, чтобы она забрала ее в свою комнату. Она ее обожает.

ГУМБЕРТ: В доме живет горничная?

ШАРЛОТТА: Ах нет, почему вы так подумали? Рамздэль — это не Париж. К нам трижды в неделю приходит молодая негритянка, и мы считаем, что нам еще повезло. Этот ночник, похоже, не работает. Будет исправлено.

ГУМБЕРТ: Но вы, кажется, сказали —

Бережно, чтобы не сказать мечтательно, Шарлотта прикрывает дверь не имевшей успеха комнаты. Она отворяет следующую за ней дверь.

ШАРЛОТТА: Здесь ванная. Уверена, что вы, как европейский интеллектуал, терпеть не можете наши современные роскошные уродства — обложенные кафелем ванные и золотистые краны. А у нас — старый добрый тип ванной комнаты с эксцентричной водопроводной системой, от которой англичанин придет в умиление. Прошу прощения за этот грязный носок. А теперь, если мы снова спустимся вниз, я покажу вам столовую и, конечно же, мой прекрасный сад.

ГУМБЕРТ: Я полагал, что у меня будет отдельная ванная.

ШАРЛОТТА: Увы.

ГУМБЕРТ: Не хочу отнимать у вас время. Это, должно быть, ужасно скучно —

ШАРЛОТТА: Ничего подобного.

Гумберт и Шарлотта проходят через прихожую в столовую, киноаппарат движется вместе с ними.

ШАРЛОТТА: Это столовая. Там — веранда. Вот, кажется, и всё, cher Monsieur.

(Вздох.)

Я вижу, впечатление у вас не очень благоприятное.

ГУМБЕРТ: Я должен подумать. Меня ожидает шофер у дома. Позвольте мне записать номер вашего телефона.

ШАРЛОТТА: Рамздэль 1776. Так легко запомнить.[53] Много я не запрошу. Двести долларов в месяц, полный пансион.

ГУМБЕРТ: Понимаю. У меня не было с собой макинтоша?

ШАРЛОТТА: Я видела, что вы оставили его в такси.

ГУМБЕРТ: Да, конечно. Что ж…

Кланяется.

ШАРЛОТТА: Погодите, вы должны увидеть мой сад!

Гумберт следует за ней.

ШАРЛОТТА: Здесь кухня. Может быть, вам будет приятно узнать, что я превосходно готовлю. Мои пироги получали призы в наших краях.

Гумберт выходит за Шарлоттой на веранду. Далее следует взрыв ослепительного волшебства и узнавания. «С камышового коврика, из круга солнца, полуголая, на коленях, поворачиваясь на коленях, моя ривьерская любовь внимательно на меня глянула поверх темных очков».

В этом месте хорошо бы экранизировать развернутую метафору из следующего абзаца романа: «И как если бы я был сказочной нянькой маленькой принцессы (потерявшейся, украденной, найденной, одетой в цыганские лохмотья, сквозь которые ее нагота улыбается королю и его гончим), я узнал темно-коричневое родимое пятнышко у нее на боку»[54]. Потрясенный Гумберт проходит за Шарлоттой в глубину сада.

ШАРЛОТТА: Это была моя дочь, а вот мои лилии.

ГУМБЕРТ: (бормочет) Дивные, дивные…

ШАРЛОТТА: (с очаровательной непринужденностью) Ну вот и все, что я могу предложить вам: удобный дом, солнечный сад, мои лилии, мою Лолиту,[55] мои пироги с вишней.