Лохотрон для братвы - Страница 45

Опера еще туда-сюда подергались, поспрашали, ну и успокоились, когда покушать на халяву захотели, но подляночку мелкую Мака-рычу сделать не забыли. Сами ушли пожрать на подконтрольный объект, а Кострова в пахучем кабинете оставили, подумайте, мол, до вечера, если не сознаетесь, то камера здесь рядом, и уехали.

В принципе, они свою работу сделали, зло, как могли, наказали, а все остальное за следователем и прокурором, у которых дело находилось. Шумиха уже стихала, повышения ожидать не приходилось, а денежки Чернявенького — агента секретного, уже по справедливости между собой попилены, и отчеты о проделанной работе наверх ушли. Для милицейских бюрократов, чтобы галочки где нужно проставили и расписались размашисто.

Макарыч тоже времени зря не терял, благо кабинет не закрытым остался. Решил по знаменитому дому экскурсию себе организовать. Зашагал по широкому коридору, на дверные вывески поглядывая, фамилии начальников отделов запоминая, мало ли пригодится. С этажа на этаж нигде просочиться не удалось. Всюду двери металлические с запорами и охраной, народец разделяющие по признакам: попался или еще нет. И больше ничего интересного, по крайней мере на этом этаже.

Встал у огромного окна старикаша, на проспект посмотреть, и толстых ст. опер, улов поджидать начал. Ну разок обратил внимание, как молодой мент оплеухи навешивал такому же молодому парню, нужные показания, видимо, выбивая, а так все было скучно и уныло.

К сумеркам кабинеты захлопнулись, право-хранители рассосались, и только за полночь упитанные майоры явились. Андрей уж было на заношенном кожаном диванчике заснуть собрался.

— Ну что, колоться бум? — Татарчук явно был под шофе. — Ну тогда пошли.

Опять двери запорами защелкали, галеры длинные с камерами, двор-часовой и свобода за воротами. Экскурсия и общение закончились…

Осень оказалась слякотная, дождливая. Юрик на даче своего нового шефа Иванько поселился, от бандитской мести запрятался. В город страшно появляться было, но на следственные действия, ну там допросы, очные ставки, приезжать приходилось. Бывало, по улице идет, оглядываясь, и всюду ему отморозки мерещатся, а если вдруг чего блеснет в окошке каком, то скукожится весь, не снайпер ли, думает. От безделья на даче детективов начитался, вот фантазия и разыгралась. На нервяке весь.

Да и следовательница, Любовь Павловна, все вопросы неудобные задавать норовила:

— Откуда у вас, гражданин потерпевший, такие суммы страшные появились?

Юрик сначала на Репкина ссылался, мол, у того занял. Но однажды у кабинета с Василием Ивановичем столкнулся лицом к роже. Судья злой такой от Любови Павловны выскочил.

Юрик ему: «Здрасте!» — от неожиданности. И: «Не виноват я, видите, какой Андрей Дмитриевич мафиози оказался!»

Ничего не ответил Репкин, и в нос своему зятьку резко так — бац, впервые в своей жизни прием карате на практике применил. Пришлось к следовательнице с расквашенной физиономией явиться.

Та сразу:

— Что это с вами, гражданин Чернявенький?

— Да тут на лестнице оступился, скользко у вас, — ответил, а у самого на душе муторно, и кровь течет.

Любовь Павловна — женщина добрая, первую помощь медицинскую оказала и на очные ставки в тюрьму беднягу повезла.

А там подозреваемые над терпилой потешаются и внагляк спрашивают:

— Когда, гребень, долги вернешь? — ничего не стеснялись, хотя Юрик про них правду рассказывал.

Ну и они тоже правду говорили, не всю, конечно, но и он про многое умалчивал. Попробуй тут следствию разобраться. Короче, в тупик зашло. Либо этого сажать, либо тех отпускать.

Но этого не сажать коллеги из УБЭПа просят, агент — сексот уж больно ценный, говорят. Ну что тут делать? Как такой скандал на суд выносить?

Судью Репкина трогать опять-таки накладно получиться может. Любовь Павловна женщина мудрая была, опытная, уже на пенсию собиралась. Чувствовала, что эти бандюги, терпила-мощенник, судья-взяточник, но ничего доказать невозможно, а интуицию к делу не пришьешь.

Кострова, подумав, она в качестве свидетеля вызвала для начала. Повесткой. Тот пришел, обходительный такой, вежливый, на отморозка не похож. На вопросы отвечал без запинки, толково. Получалось, что Чернявенький одним денег должен за освобождение, а у горцев действительно украл. Про Репкина ничего не сказал, мало, говорит, знаю.

— Да закройте это дело, Любовь Павловна, не выловите вы там ничего, — сочувственно посоветовал Костров на прощание. — А потерпевшему специалист для лечения нужен.

— Наверное, вы правы, Андрей Дмитриевич. Я и сама смотрю, аферист он какой-то, — ответила усталая следовательница.

Посоветовалась с начальством да к концу месяца к ужасу Чернявенького всех на подписку выпустила. А потом и дело закрыла.

Так бесславненько закончился несостоявшийся шумный процесс над так называемой интернациональной «бандой чеченских террористов»…

Однако, дорогой читатель, автору на этой ноте вторую часть повести закрыть захотелось. Просто здесь на некоторое время цепь взаимосвязанных событий прервалась. Конечно, герои наши поживают и даже, наверное, чем-то забавно интересным на почве добывания средств существования занимаются. Но у них пути-дороги разошлись.

К примеру, Юрик Чернявенький исчез бесследно и ничем не проявляется. Оно и понятно, делов натворил, пакостей всем наделал, а отвечать не хочется. Жалко с ним расставаться, любопытный персонаж, но автор с оптимизмом надеется, что такой энергично деятельный человечек обязательно себя в каком-нибудь месте обнаружит, когда все приутихнет и ажиотаж спадет…

Равиль Тутаев по крайней мере на это рассчитывает, а пока по своей основной специальности трудится, замочки на квартирах неосторожных граждан на предмет прочности проверяет и в качестве собственного гонорара излишки у лопухнувшихся конфисковывает. А так Юрика вспоминает и очень встретиться хочет.

Иногда с Лерочкой развлекается, ну там в кино или еще куда водит, похоже, что-то у них получилось…

Глеб неизвестно где. Может, плавает еще, а если вынырнул, то наверняка нарисуется, трудиться на заводе или в котельной не будет…

Вадим заботы на себя Жорины принял, пока босс в далеких краях отдыхает, временно обязанности его выполняет. Дел хватает, так что не до Юрочки ему, хотя с чеченами перезванивается, как с бывшими подельниками.

А те Чернявчика ищут, отомстить мечтают, засады на каждом шагу расставили, не дай Бог найдут. Тогда у автора для следующих глав книги никакого материала не найдется, а жалко, молодой Юрик еще и талантливый, в какого крупного афериста может вырасти, всем на удивление. Если, конечно, не попадется…

Ну вот, «чехи» его выследить безуспешно пытаются, а в свободное время водку паленую крутят и еще какими-то доходными делишками занимаются. Ну, может, еще оружием приторговывают. Но это догадки, ничего конкретного ни автору, ни органам не известно. Хотя вся милиция у нас и на страже.

Майоры так майорами и остались, даже не похудели, хотя проценты по раскрываемости в экономической безопасности немного повысили. Видать, молодые худенькие лейтенанты их на теплом местечке подсиживать стали. Или агенты-сексоты операм активней помогать начали, вот проценты в рост и пошли. Может, и нужны стране подобные опер, упы, чтобы барыг доить, но позвольте посомневаться, в любом случае, все надоенное за наш счет оплачивается, не говоря об общественном разврате сознания…

Таня-Галя по своим адвокатским делам так и крутятся, гонорары крупные берут, но ничего удивительного, тоже по-своему талантливы и все так же изысканно привлекательны. И чего это ухажеры вокруг них не крутятся?..

У Репкиных в семье все тихо, не скандалят. Наташка только грустная иногда к Катерине Васильевне чайку попить заезжает, и вместе в окошечко молча смотрят. Судья на своем месте работает, только иногда странные приговоры выносит, за две копейки украденные так надолго парней определяет, а бывает, за крупные аферы условно ограничивается. Автор ни на что не намекает, может, у Василия Ивановича настроение меняется, допустим, в отношениях с Ниной Петровной что-то не систематически складывается, а может, от перепада погоды…