Лиссабон в кубе - Страница 8

— Я с вами согласен, — с напускной искренностью поддержал его Альфред, решив подчеркнуть свою солидарность с ветераном. — Всему свое время. Пожалеешь розог — испортишь ребенка. Тяжело в учении — легко в бою. Скупой платит дважды. Трудись, как муравей… — Тут он спохватился, что уклоняется от темы, и прекратил словоблудие. — Видите ли, руководство Академии сейчас придерживается того мнения, что ее выпускники, вступая в жизнь и становясь агентами разведслужбы, в процессе выполнения заданий встречаются со старшими, более опытными товарищами вроде вас, от которых они непосредственно на месте черпают сведения об общей политической обстановке. Вот теперь я до конца понял, что настоящим противником в самом точном значении этого слова являются фарседды, однако…

— Фарседды — наши враги? Да они являются нейтралами, единственными на свете нейтралами! Послушай, малец, и заруби себе на носу раз и навсегда. Абсолютно исключена возможность осуществления первоклассной шпионской деятельности на Земле без знаний общих принципов и тех основополагающих фактов, на которых они строятся. Начну сначала. На лидсгаллианцев напали гаруниши, верно?

Альфред кивнул.

— Верно! Это известно каждому школьнику.

— Вот и прекрасно. Нам пришлось вступить в войну с гарунишами не потому, что мы что-то имели против них или питали очень дружеские чувства к лидсгаллианцам, а потому, что в случае победы гарунишей у них появится возможность покорить майрунианцев, которые считались нашими единственными предполагаемыми союзниками в борьбе против растущей мощи ишполийцев.

— Естественно, — потрясенно промямлил Альфред. — У нас не было иного выбора.

— Разумеется! Но именно это вынудило гарунишей действовать заодно с оссфолианами. Оссфолиане возобновили действие договора о взаимопомощи с кензийцами из сектора Ригеля, а из страха перед кензийцами ишполийцы объединили свои силы с нашими, толкнув тем самым майрунианцев в лагерь гарунишей. Затем произошла Битва в Девятом Секторе, в ходе которой оссфолиане четырежды переходили из одного лагеря в другой, из-за чего в конфликт оказались втянуты менимейцы, казкафьяне, доусады и даже кензийцы из секторов Проциона и Канопуса. После этого, разумеется, военно-политическая обстановка значительно усложнилась.

— Да, разумеется, — Альфред провел языком по пересохшим губам. — Стала еще более сложной.

— И весьма запутанной! — поднял указательный палец Джон Смит.

У Альфреда Смита сил осталось только на то, чтобы кивнуть ему в ответ, после чего, чтобы совсем не сойти с ума, он решил перейти к более насущным проблемам по времени и местоположению.

— А тем временем здесь, на Земле, обосновались шпионы из… обосновались шпионы… Простите меня за неосведомленность, но сколько, по вашему мнению, действует в данное время на Земле разведок воюющих сторон?

— Разведки всех сторон! Каждой! Включая и фарседдов, которым постоянно нужно быть в курсе всех дел для того, чтобы иметь возможность поддерживать свой нейтралитет. Земля, как вы помните из курса Элементарной Секретности, который вы проходили на первом же году обучения, идеально расположена, ибо она находится вне зоны обычных боевых действий, но легко доступна почти для всех воюющих сторон. Это единственное оставшееся безопасным место, где можно передать через линию фронта информацию, заключать различные договора и вести переговоры. Поэтому она пользуется заслуженным уважением всех втянутых в конфликт сторон. Ведь, в конце-то концов, именно на Земле мы предали доусадов, здесь же была достигнута договоренность о полном уничтожении менимейцев между их союзниками — майрунианцами и казкафьянами. Точно так же нам сейчас приходится следить за нашими самыми старыми союзниками — лидсгаллианцами, которые делают попытки установить контакт с гарунишами с целью заключения сепаратного мира. Я раздобыл доказательство. Даже узнал, когда именно и где должен был произойти контакт и каковы были его предварительные условия. А затем меня провела эта бабенка со своей болтовней о Кливлендском конкурсе, где она якобы победила три года назад.

— Контакт должен был состояться на чем-то вроде конкурса красоты, не так ли?

— Конечно! — Собеседник потерял всякое терпение. — А где же еще можно установить контакт с такими существами, как гаруниши?

— Даже представить себе не мог, — едва выдавил из себя Альфред. — Значит, все-таки гаруниши!

Он надолго замолчал, ошеломленный грандиозностью нарисованной Джоном Смитом картины. На ум пришло что-то прочитанное о Лиссабоне Второй Мировой войны. Но это был Лиссабон в квадрате, Лиссабон в кубе, Лиссабон возведенный в какую-то невероятную экспоненциально растущую степень. Вся Земля представлялась ему необъятным лабиринтом, нашпигованным шпионами, контрразведчиками… Внезапно ему захотелось узнать, а каково же истинно человеческое население планеты? Кого больше — людей или замаскированных агентов? В «Мозаичном нейлоне» жизнь представлялась намного проще, и это был единственный вывод, который Альфред сумел сделать.

— Они идут, — перебил ход его мыслей Джон Смит. — Они хотят забрать нас с собой на Лидсгалл.

Стена раскрылась. Вошли двое мужчин и женщина. Они были в верхней одежде, несли в одной руке казавшийся тяжелым чемодан, в другой — цилиндрическое оружие. При взгляде на цилиндры Альфреда озарила неожиданная мысль. Оружие не принесло ему особого вреда. Видимо, метаболизм людей и вакклитиан был настолько различен, что заряд, который должен был оглушить инопланетянина, у человека вызвал лишь небольшое скопление газов в желудке. А если Земля остается в полном неведении относительно того, что на ней происходит, это оружие не должно причинить вред землянам. Более того, в таком случае агенты, руководствуясь только необходимостью нейтрализации друг друга, постепенно неизбежно должны были прийти к всеобщему соглашению не иметь при себе оружия, которое могло бы причинить вред людям. А если до них дойдет истинная причина внезапного отказа оружия?

Необходимо действовать, и действовать без промедления! Альтернативой этому может быть только камера пыток, расположенная на неприятно большом от Земли удалении. Даже узнав, что он — человек, лидсгаллианцам не останется ничего иного, кроме как любым способом избавиться от ненужного свидетеля.

Один из мужчин что-то покрутил в своем чемодане и прозрачный куб как бы растворился. Повинуясь недвусмысленным жестам рук, сжимающих оружие, они пересекли помещение и подошли к потайной двери. Сейчас Альфреду уже трудно было узнать мадам Дюбарри и гугенота без масок и маскарадных костюмов. Они стали заурядными во всех отношениях людьми из толпы. Что, разумеется, было главной целью, которую они преследовали. Когда все пятеро начали проходить сквозь дверной проем, он принял окончательное решение. В какое-то мгновение они все оказались очень близко друг к другу, фактически прижались телами. Он схватил женщину за руку и с силой толкнул ее на гугенота, который от неожиданности замешкался. Затем, увидев, что Джон Смит находится между ним и еще одним мужчиной позади, рванулся вперед, подобрав свою кардинальскую мантию, и пустился бежать. Повернул налево, затем еще раз налево, и очутился в главном коридоре подвала. Впереди, в дальнем его конце, виднелась каменная лестница, ведущая на улицу. За спиной он слышал шум борьбы и отдаленный сдавленный крик Джона Смита.

— Так, малыш, так! Нам нет преград! Четвертую скорость! Еще одно, последнее усилие! Дорогу осилит идущий! Смелого пуля… Голос его прервался, послышался глухой звук падения тела.

Рядом сверкнуло розоватое свечение, дернулось несколько раз и остановилось на его туловище. Он зычно рыгнул. Свечение стало алым, оно все потемнело до кроваво-красного зловещего цвета. Отрыжка усилилась, но он уже успел добраться до лестницы и начал быстро подниматься.

Минут через десять Альфред уже садился в такси на Шестой Авеню. Живот слегка побаливал. К счастью, боль прошла довольно быстро. Когда машина подъезжала к гостинице, он оглянулся. Погони видно не было. Это успокоило его. Лидсгаллианцы не узнают, где он живет. Интересно, а каковы они на самом деле? Пауки? Едва ли. Различные названия рас и вся эта титаническая межзвездная схватка указывали на то, что в космосе существует множество различных форм разумных существ. Правда, все они должны быть достаточно небольшими, чтобы помещаться в теле обычного человека. Возможно, это змеевидные существа или же червеобразные. Похожие на крабов или каракатиц. Может быть, даже на крыс. По коже Альфреда побежали мурашки. Он чувствовал, что неплохо бы было хорошенько отоспаться. Ведь завтра — первый рабочий день в «Блэксиме». А затем, как только предоставится возможность все обдумать и взвесить, он примет окончательное решение, что предпринять. Обратиться в полицию, ФБР, еще куда-нибудь. Может быть, даже в редакцию одной из нью-йоркских газет. Еще лучше — к кому-нибудь из популярных телекомментаторов, чтобы эта история стала достоянием более широких аудиторий. История должна выглядеть убедительной. Неплохо бы было иметь какие-нибудь доказательства. Жаль, что лидсгаллианцы в данный момент, скорее всего, уже находятся в пути на свою родную планету. Ну да ничего. Существует еще его собственная шайка — вакклитиане. Еще пару деньков поводить их за нос, а потом воспользоваться ими в качестве доказательства. «Собственная шайка» ожидала его в номере гостиницы. Все четверо — Коун, Келли, Джонс, Джейн Доу. Похоже было, что ждут они уже долго. Джейн Доу, видимо, даже плакала. Мистер Келли сидел на кровати, держа на коленях открытый портфель.