Лирелии - цветы заката (СИ) - Страница 107

После церемонии мы решили поехать всей семьей в Храм Солнца и Луны, чтобы вознести поминальные молитвы о душе Лаира и всех невинно убиенных. Подруги поехали со мной. После Храма мы отправились в родную Академию, чтобы решить вопросы с наверстыванием упущенного, ведь пока мы лежали в госпитале и потом помогали следствию, учеба на месте не стояла. Это ж сколько нам теперь предстоит выучить, чтобы догнать свои группы, а-а-а! А мне еще, желательно, разобрать все эти завалы до свадьбы. Спасибо друзьям, пришедшим на помощь. Благодаря их участию, нам удалось разжиться копиями лекций, лабораторных и всего прочего, а это уже изрядно облегчало задачу. Оставалось только все это изучить. То, как нас встретили в родной Академии магии, когда мы туда приехали – вообще отдельная песня, тронувшая нас до слез, оставившая приятное послевкусие в воспоминаниях.

От тяжелых физических нагрузок нас пока освободили до полного исцеления. Пережитое давало о себе знать быстрой утомляемостью. Что же до узников химеры, то практически все уже были выписаны и набирались сил дома. Делайл пока что еще не приступил к работе в Академии, проводя время в стенах родительского дома в Восточной империи. Лишь несколько магов, подвергшихся более серьезному вмешательству химеры, медленно шли на поправку под личным наблюдением главврача госпиталя – генерал-лейтенанта Инганнаморте. Магический резерв у всех постепенно восстанавливался. «На сегодня еще отдыхайте, тем более, что пятница, а со следующего понедельника жду вас в стенах нашей Академии! Пора возвращаться в учебный строй, милые леди-орденоносцы!» - торжественно заявил нам магистр Лийсарран, подписав приказ, освободивший нас от сегодняшних занятий.

Главным предметом обсуждений у адептов, как и у всей империи, по-прежнему еще оставалась поимка и разоблачение Грэтты Элрод. Милой на лицо и ужасной в своей сути. Снова мне вспомнилась любимая поговорка старшего брата про обманчивость наружности.

Покинуть стены альма-матер так просто нам не дали, и мы задержались здесь еще на несколько часов, обсуждая с одногруппниками события последних дней. Джеран, наконец, вернулся к своему прежнему стилю одежды, а то мы даже волноваться уже начинали. Но раз феерия вернулась в повседневный гардероб магистра, значит, все в порядке. И мне действительно хотелось, чтобы он уже, наконец, нашел себе вторую половину и больше не тяготился одиночеством. Я уверена, что для каждого из нас когда-то, да найдется тот, в чьих глазах мы будем целым миром.

После Академии я отправилась с Эриком к нашему свадебному организатору, чтобы согласовать еще некоторые важные детали предстоящего торжества. Месяц-то, он быстро пролетит. Потом мой будущий супруг отвез меня на примерку подвенечного платья, естественно к леди Арилиш, которая между делом тоже не удержалась, и завалила меня вопросами о химере. Наручные часы показывали только четыре часа дня, а у меня уже возникло это утомительное чувство, когда день еще не кончился, а я уже все.

- Поехали ко мне домой, а? – предложил мне Эрик, когда мы покинули салон. – Там у меня запеченный в сливочном соусе лосось, молодой картофель с зеленью, овощной салат с маслинами и фетой. Сегодня утром на меня снизошло кулинарное вдохновение.

- А ты знаешь, чем меня соблазнить, - шутливо заметила я, окинув Эрика игривым взглядом.

- В мои-то годы давно пора уже научиться приемам мастерского соблазнения, -отшутился Эрик.

- Должна заметить, что кроме таланта к ювелирному искусству, вкусная еда – еще один твой бесспорный талант, - сделала я комплимент будущему супругу, с аппетитом поедая обед.

Было заметно, что моя похвала для него, что коту сметанка. Все мы любим, когда нас хвалят. После обеда мы перешли в зал, Эрик включил проектор и поставил пластинку с какой-то милой, расслабляющей советской комедией про служебный роман начальницы и подчиненного, под которую я и уснула. Нет-нет, не в обиду земным советским режиссерам, комедия отличная, но мое сознание, изрядно притомившееся за день, решило, что нам нужен отдых. Я даже не помню, как уснула, только лишь легкие прикосновения любимых губ к моему лицу. До чего же приятно вот так засыпать!

Проснулась я от трескучего раската грома и яркого всполоха молнии, доставшего меня даже через смеженные веки. Вздрогнув, я подскочила с дивана и с громким «ой» упала, запутавшись в пледе. Где-то рядом послышался низкий рык Тора.

- Что, тоже испугалась? – спросил у меня питомец Эрика.

- Ага, - кивнула я. – Уж больно громко и неожиданно, когда ты спишь.

- А я и не спал, но все равно что-то аж подскочил. Разыгралась непогода, - посетовал пес.

- А где Эрик? – спросила я.

- Он поручил мне охранять твой сон, а сам пошел в сауну попариться. Эрик говорит, что банька и сауна мысли просветляют, - рассказал мне Тор.

- Ясно. И долго он там уже?

- Минут сорок, наверное, не больше, - ответил Тор, широко зевая.

- В таком случае, я, наверное, тоже не прочь косточки попарить, - сообщила псу, собравшись к Эрику.

- А я, пожалуй, подремаю, - ответил мне Тор, и еще раз зевнув, улегся на ковер.

Быстро сбегав в спальню, я сняла рубашку Эрика, а вместе с ней и белье. Еще бы банное полотенце взять, но Эрик вроде упоминал, что это все лежит в предбаннике сауны. Надела легкий алый шелковый халатик с кружевной отделкой. Всего-то дойти от дома до сауны. Не замерзну, все же юг, как-никак.

Часы показывали ровно двадцать два ноль-ноль, земля остывала под прохладным покровом апрельской ночи, но все же это уже не холод, а весенняя свежесть, и я не мерзла, пока я шла по траве в сторону сауны, где призывно светилось оконце. Садовые фонари разгоняли густой полумрак, предвещавший скорую грозу, деревья, взволнованные ветром, бросали на дорожки изменчивые, причудливые тени, а небо грозилось пролиться дождем, то и дело озаряя пространство вспышками молний. Новый порыв ветра, и я поспешила к сауне. Оттуда послышался плеск воды и громкое: «Эх, хорошо-о-о!» Я сразу узнала этот голос. Кажется, Эрик, только что вышел из парилки, и вылил на себя ледяную воду из подвесной деревянной кадушки. Вдруг в мою голову закралась откровенная и любопытная мысль: «Интересно, а он сейчас полностью обнажен или как?» Воображение мигом нарисовало соблазнительную картинку, мгновенно пробудившую томительный трепет во всем теле.

Улыбнувшись своим шальным мыслям, я подошла к дверям сауны, и в этот момент они открылись, и мне навстречу вышел Эрик с обернутым вокруг бедер полотенцем.

- Ой, Герда! – удивился он, увидев меня. – А я уже подумал, что ты проспишь до утра, и решил немного расслабиться. Попросил Тора посидеть с тобой.

- Я выспалась, - ответила ему, не скрывая лукавой улыбки. – Но расслабиться тоже совсем не прочь.

Мой взгляд скользнул по его крепко сложенной, ладной, пышущей силой фигуре - широченным плечам, мерно вздымающейся могучей груди, стальному, плоскому рельефному животу и узким бедрам, на которых совсем низко сидело банное полотенце. От него не укрылся мой настрой.

- Герда? – произнес он с вопросительной интонацией, и в его льдистых глазах зажегся огонь.

Казалось, что между нами полыхнула молния, и воздух около нас стал жарче на пару сотен градусов. Я шагнула навстречу ему, оказавшись совсем близко, и коснулась разгоряченной после сауны кожи, покрытой каплями воды, стекавшими вниз. Мои пальцы медленно скользили по влажной коже его широкой груди и вниз к животу, и дойдя до полотенца, я отняла руку, словно дразня его. Я подняла глаза и встретилась с откровенно-многозначительным взглядом. Эрик обвил рукой мою талию и впечатал в свое тело так, что я животом ощутила его каменную плоть. Его абсолютная близость, запах, учащенное дыхание будоражили мою кровь, волновали тело, кружили голову от проснувшихся фантазий.

- Решила меня подразнить? – спросил он, неотрывно глядя в мои глаза.

Наши лица были так близко, что пока он говорил, я губами ощущала жар его дыхания.

- Да, - ответила, пряча улыбку. – И что мне за это будет?