Лили. Заставлю тебя полюбить - Страница 7

– Хватит острить. Собирайся.

– И куда же? Снова повезёте меня избавляться от ребёнка вашего брата?

– Если мне не изменяет память, ты работаешь в «Добронравов Групп», то есть, на меня. Заявление на твоё увольнения я не подписывал. – Он смерил меня взглядом. – А я подписываю всё, что считаю значимым для компании. Каждая шестёрка сперва получает моё одобрение. И если кто-то хочет уйти, меня об этом ставят в известность.

– Сегодня же напишу заявление об увольнении.

– Право твоё. Но отрабатывать всё равно придётся. – Он опять посмотрел на часы. – Всё, хватит острить. У меня на это нет времени.

Я поджала губы. Можно подумать, это не он ко мне пришёл, а я к нему. У меня тоже на него времени нет с утра пораньше.

Мирон рассматривал меня, и я, как ни старалась скрыть смущение, не смогла. Даже злость не помогла.

– Ты работаешь в моей компании младшим менеджером по персоналу. Сегодня – рабочий день.

– И что дальше?

– Дальше ты выйдешь на работу.

Я приподняла бровь. То ли он не протрезвел со вчерашнего вечера, то ли не в своём уме. Брат Марка не только напыщенная скотина – он ещё и двинутый на оба полушария!

– Я не терплю прогулов, – прочеканил он, не сводя с меня глаз. – И опозданий тоже.

– Я же у вас в плену.

– С чего ты взяла?

С чего я, мать его, взяла?! Да хотя бы с того, что двери в этом доме отпирались только с учётом его желаний. Захотел – запер меня, захотел – дал глоток свободы.

– Так с чего ты это взяла?

– Вы сами так сказали.

– Я тебе такого не говорил. Ты сама так решила. – Его губы искривились – Бабская черта – накрутить в своих мозгах невесть что и свалить на других. Не прокатит, девочка. Не со мной, не надейся. У тебя двадцать минут – одевайся и спускайся вниз. Учти, опоздаешь хоть на минуту, я…

– Уволите меня?

– Нет. – Очередная пауза. – Сделаю так, что на тебя повесят внушительный долг, и ты будешь отрабатывать до конца дней своих. Как тебе?

– Вы – мерзкая сволочь! – процедила сквозь зубы.

– Допустим. Но это не меняет того, что ты на меня работаешь. Время, – постучал по запястью. – Не забывай о нём.

Я очнулась, только когда осталась одна. Вернулась в ванную, но что делать, не понимала! Я всегда знала, что мне делать! Знала, что поеду учиться в столицу, буду землю рыть, но получу хорошее образование и найду хорошую работу. Останусь в Москве, чего бы мне это не стоило. Но… Сейчас я прижималась плечом к двери и не знала ничего ровным счётом. Только что Мирон Добронравов – опасный, сволочной и дико привлекательный мужчина. И что я…

– Всё в порядке, – погладила живот.

Только малыш, кажется, знал, что я вру.

Время на сборы значительно сократилось из-за отсутствия выбора. Всё, что было у меня из одежды – вчерашняя блузка и юбка. Приехала я в больничном халате, но вещи нашла в комнате, хоть понятия не имела, как они туда попали.

Одевшись, посмотрелась в зеркало и, поколебавшись, подкрасила губы.

Мирон ждал в машине.

– Ты опоздала, – сдержанно сказал он.

– Могу вернуться и остаться дома. Будем считать, что я на больничном.

– Без проблем. Но в этом случае тебе придётся его предоставить.

Машина тронулась с места. Я предпочла не отвечать ему. Утро только занималось, темнота ночи сменилась серостью рассвета. Я различила несколько построек в далеке, беседку и деревья – ничего принципиально нового. Свинец влажного утра упал на плечи и пригвоздил.

У ворот мы притормозили, но на считанные мгновения. Меня вывезли за пределы персональной клетки, а ощущение было, что клетка осталась во мне.

– Что всё это значит, можно узнать?

– То, что ты ждёшь ребёнка от моего брата, не освобождает тебя от обязанностей. Ты рассчитывала сесть Марку на шею? Нет, девочка, не прокатит. Будешь работать до родов, я позабочусь, чтобы тебе было, чем заняться. В «Добронравов Групп» деньги просто так не получает никто.

Он был, как всегда: волосы аккуратно причёсаны, весь такой дорогой и свежий, пахнущий достатком и безупречностью. Весьма вкусно пахнущий, надо сказать. Запах свежести, кофе и кожаного салона так и сбивал с мыслей. Но я не поддалась.

– Вы серьёзно думаете, что каждый вечер после работы я буду возвращаться сюда только потому, что вы так решили?!

– Именно.

– Вы бредите! Да я… Я заявлю на вас в полицию, и…

– Ты ничего не сделаешь, – жёстко оборвал он меня – Ты будешь каждое утро ездить на работу до декрета, а каждый вечер возвращаться в мой дом.

– Только потому, что вы решили так?! У нас не средневековье! Я…

– Ты ничто и звать тебя никак, Лиля. Но это мы опустим. У тебя есть выбор? – быстро посмотрел на меня.

Мы выехали за пределы территории и направлялись к выезду из посёлка. Дорога была хорошая, ровная, я бы могла подумать, что мы на месте стоим. Только сбоку мелькали деревья, а на их фоне – лицо Мирона. Взгляд непроницаемый, губы сжаты.

– Ты будешь делать всё, что мы тебе скажем, – повторил он спустя пару минут. У тебя нет другого выбора. Твоя мать работает в столовой поваром. А отец фермер?

– Откуда вы…

– Связи. Так вот, насколько я понимаю, чтобы содержать семью, твой отец взял кредит на технику.

Он выдержал продолжительную паузу. Мне стало не по себе, предчувствие недоброго сковало.

– Представь, что он не сможет платить кредит. Твоя мама сможет тянуть всю твою семью на зарплату поварихи? Кажется, у тебя еще две младшие сестры и брат.

На этот раз его направленный на меня взгляд оказался дольше. В нём не было насмешки, только пренебрежение. Я для него – мошка. И что раздавить меня он может в любой момент, Мирон явственно показал. Откуда он про мою семью столько знает?! Заслал своих людишек, чтобы выяснили всё?!

– Так как думаешь, Лиля? Мама справится?

– Вы не мерзкий. – Выплюнула я. – Я вчера ошиблась, Мирон. Вы подлый. Расчетливый. Мерзавец.

Я найду способ с ним справится. У нас же не девяностые, в конце концов! Людей в наше время не похищают и не заставляют жить по своим правилам!

– Ничего личного, Лили.

– Не называйте меня Лили! Так…

– Мой брат тебя называл?

– Откуда вы знаете…

– Он рассказал.

– Он не мог.

– Ну хватит, – отсёк грубо. – Я много чего знаю. Марк смеялся, рассказывая мне о тебе.

– Ненавижу тебя.

– На ты мы не переходили.

– Вот именно, Мирон Фёдорович, не переходили! Поэтому прошу ко мне тоже обращаться на вы.

– Как скажете, Лилия…

– Александровна.

– Отличное отчество, Лилия Александровна.

– Спасибо папе, – сказала с гордостью. – Лилия Александровна – звучит куда лучше, чем… Не будем показывать пальцем, чьё имя.

Он не ответил. Притормозил на светофоре с каменным выражением лица. Но мне он казался напряжённым.

Я отвернулась к окну. Рано или поздно всё вернётся на свои места. Почему Марк вчера прочитал сообщение и не ответил?! Единственной причиной для такого могла быть смерть. Меня передёрнуло от мимолётной мысли о том, что его может не стать. Бред! Он прочитал сообщение! Прочитал!

***

Дорога заняла больше часа, хотя Мирону, на удивление, удалось объехать пробки. Мы даже почти нигде не застряли. На подземный паркинг он не въехал – остановил машину прямо напротив главного входа.

– Выходи.

Я одарила его злым взглядом.

– Вечером, чтобы была на этом же месте. В пять минут седьмого.

Не дождавшись ответа, он повернул ко мне голову.

– В пять минут седьмого, – повторил сухо и твёрдо.

– Буду.

Я вышла из машины и захлопнула дверь так сильно, как только могла. Но хлопок вышел так себе. Это же не папина «Лада» – здесь всё предусмотрено!

От злости и беспомощности меня колотило. Перехватила на себе взгляд одной из сотрудниц. Народа у офисного центра было полно – Добронравов, как он сам выразился, не терпел опозданий, и все стремились угодить ему. Сколько человек видело, что я вышла из машины хозяина?! Десять?! Больше?! Сплетни разнесутся быстрее, чем простуда в детском саду!