Лицо суфизма - Страница 114

половину своего имущества, а также одну из своих жен (после того, как даст ей развод), чтобы он женился на ней. Но он отказался и произнес свою известную фразу: «Да

благословит Аллах твое имущество и твою семью! Но лучше укажи мне, где рынок». И он

стал еще богаче, чем был в Мекке до хиджры, потому что занимался торговлей и

приобретением богатства.

И Абу Бакр ас-Сыддик (да будет доволен им Аллах), когда его избрали халифом,

отправился с утра на рынок по своему обыкновению, неся одежды, которыми он торговал.

И ему встретился ‘Умар и Абу ‘Убейда. Они спросили его: «Куда ты направляешься?». Он

ответил: «На рынок». Они сказали: «Что ты делаешь, ведь ты стал халифом мусульман?».

Он сказал: «А откуда мне кормить мою семью?». И они запретили ему заниматься

торговлей, и выделили ему шесть тысяч дирхемов в год.

Посмотрите теперь на слова Абу Бакра: «А откуда мне кормить мою семью?». Клянусь

Аллахом, если бы кто-то из нас сказал суфиям подобную фразу, они бы сказали ему: «Ты

совершил ширк!». Что же, - Абу Бакр совершил ширк? Или он не уповал на Аллаха? Или

аят об уповании (таваккуль) не достиг его ушей? Или же его слова они тоже

истолковывают по-своему, ведь они наставники в толковании и искажении?

И мы видим среди сподвижников таких, которые оставили наследникам тысячи тысяч, как

Тальха, аз-Зубейр, Ибн ‘Ауф и другие. Все это дает нам понять, что сподвижники,

которым уже при жизни была дана благая весть о Рае, понимали таваккуль совсем не так, как это делают суфии. Можно ли предположить, что от сподвижников и Пророка (да

благословит его Аллах и приветствует) укрылось истинное значение таваккуля, в то время

как суфии-еретики поняли его лучше, чем они? Конечно же, нет! Но суфии сделали это, как и многие другие свои действия, с целью ослабления общества, распространения в нем

бедности, разрушения его и приведения к гибели.

На то, что узаконенный исламский таваккуль совершенно не противоречит

зарабатыванию денег, поиску пропитания и совершению действий, ведущих к

достижению цели, указывает то, что Аллах, Который, с одной стороны, приказывает нам

уповать на Него, говоря: «Уповайте на Аллаха, если вы являетесь верующими»

( Трапеза, 23), и говоря: «Пусть же верующие уповают только на Аллаха»

(Препирающаяся, 10). Он, с другой стороны, приказывает искать пропитание и ходить по

земле в поисках его. И Он приказывает нам готовить силу для устрашения врага и

противодействовать ему. Как же Аллах приказывает нечто и в то же время приказывает

противоположное ему? Клянусь Аллахом, это же противоречие, а абсолютно невозможно

противоречие между Словами Аллаха. Отсюда следует, что значение таваккуля должно

быть иным, нежели представляют это суфии – что это отказ от совершения каких-либо

действий, помогающих достичь цели. Напротив, таваккуль – это принятие мер и

совершение действий, ведущих к цели, и предоставление Аллаху того, что выше сил раба, с полным доверием Ему и довольством Его Предопределением, как мы уже говорили. И,

наконец, я хочу привести простой пример двух таваккулей – суфийского и исламского, для сравнения между ними и большей ясности. Первый подобен человеку, имеющему

поле, которое вспахивают и засеивают. Но он не вспахал его и не засеял семенами и не

орошал, но оставил все это, уповая на Аллаха и надеясь, что на нем вырастут лучшие

виды пшеницы или риса. А второй человек вспахал поле и засеял его семенами, чтобы

собрать жатву. Он орошал его, добавлял необходимые удобрения, уничтожал насекомых-

вредителей и окружил его забором, чтобы на него не забрел скот и не погубил посевы. А

после того, как сделал все необходимое, он положился на Аллаха. Так какой же из двух

человек имеет больше прав на то, чтобы собрать полученный урожай? Ответ очевиден, и

упование первого – это суфийский таваккуль, а упование второго – исламский таваккуль.

Равняйте на это и все остальное.

101 – Джихад

Суфизм: его представители отвращают людей от Джихада и сражения с врагами,

преуменьшают его важность, и говорят, что он не является обязательным (ваджиб), и не

участвуют в нем (кроме немногих из них), и доказательств этого и примеров из истории –

великое множество.

Говорит устаз ‘Абду-р-Рахман аль-Вакиль в своей книге «Хазихи хийа-с-суфиййа»

(«Таков суфизм») об ‘Абду-ль-Хамиде аль-Газали: «В 492 году хиджры Бейту-ль-Макдис

(Иерусалим) был захвачен крестоносцами, а аль-Газали, выдающийся суфийский

предводитель, был в то время еще жив. Но это великое событие ничуть не взволновало

его, и он даже не упоминает о нем в своих книгах. Аль-Газали прожил после этого еще

тринадцать лет (он умер в 505 г. х.), и не пролил ни одной слезинки, и в нем не поднялся

пыл мусульманина, который заставил бы его защищать первую кыблю… В то время как

другие поэты говорили:

Куфр Исламу чинит несправедливость,

Затянулось для него религии горькое рыдание…

Сколько мечетей превратили в монастыри,

И на их минбаре – крест водруженный,

Кровь свиней на нем для них – вещь благая,

И дым от сжигания свитков Корана в нем – благовоние.

Сотряс ли этот крик боли аль-Газали? Нет. Он был занят своими книгами, в которых он

докладывал о том, что, видите ли, неживые предметы обращаются с речью к вали. И он

философские рассуждения, не участвуя в сражениях, и даже не призывал к этому других.

И Ибн ‘Араби и Ибн аль-Фарид, выдающиеся суфийские лидеры, жили в эпоху крестовых

войн. При этом ни о ком из них не известно, чтобы он участвовал в сражении или

призывал к этому. Ни в их стихах, ни в их прозе не запечатлено даже печального вздоха

из-за трагедий и горя, постигшего мусульман. Они заявляли людям: «Аллах – сущность

каждой вещи, пусть же мусульмане взывают к крестоносцам, поскольку они – не иначе, как Божественная Сущность, воплощенная в подобном образе». Таково положение

выдающихся суфийских лидеров и их позиция по отношению к врагам Аллаха.

Боролись ли они с захватчиком и притеснителем?...».

Мы приводим здесь свидетельство доктора ‘Умара Фаруха из его книги «Ат-тасаввуф фи-

ль-Ислям» («Суфизм в Исламе»): «Разве не удивится читатель, узнав, что Абу Хамид аль-

Газали был свидетелем падения аль-Кудса (Иерусалима) и захвата его крестоносцами, и

прожил после этого около двенадцати лет, ни словом не упомянув об этом важнейшем

событии? Если бы он обратился к жителям Ирака, Персии и турецких земель с призывом

помочь их братьям в Шаме, сотни тысяч из них устремились бы на Джихад на Пути

Аллаха и уберегли бы арабов и Ислам от долгих лет, наполненных отчаянной борьбой и

Джихадом. Причина же этой небрежности аль-Газали в том, что он в это время уже стал

суфием, или, по крайней мере, убедился в том, что суфизм есть один из жизненных путей, более того, это наиболее верный и счастливый путь... Также и ‘Умар ибн аль-Фарид и

Мухйи-д-дин ибн ‘Араби – они жили в разгар крестовых войн, но ни словом не

упоминают об этих войнах в своих трудах… И когда напали европейцы на аль-Мансуру в

1259 году (647г. х.), собрались суфийские лидеры. Знаете, для чего? Для того, чтобы

почитать «Ар-рисаляту-ль-кушейриййа» и обсудить чудесные способности, даруемые

вали!

Однако суфии объясняют свое молчание и довольство несчастьями, постигшими их народ, тем, что эти несчастья – наказание Аллахом Своих грешных творений. И если Аллах

отдал какой-то народ под власть тирана, то никто не должен сопротивляться Его Воле или

чувствовать досаду в связи с ней…» (цитата с небольшими изменениями).

А вот третье свидетельство – доктора Заки Мубарака. Говорит он после того, как недолгих

рассуждений на тему крестовых войн: «Знаете, почему я упомянул эти слова о крестовых