Личный враг Бога - Страница 10

– Да. Но твой друг должен немедленно покинуть мою гостиницу.

– Слышишь? – Кесарь повернулся к Глебу. – Не спорь с ним.

– И не собираюсь. Спасибо за помощь. Я все верну, скажи только, где тебя найти.

– Эй, парень! Ты делаешь большую ошибку, принимая меня за друга. Просто сейчас мы в Городе, а два золотых для меня – пустяк. И, кроме того, я сегодня в хорошем настроении. Так что собирай свои вещи и уматывай побыстрей. А если нам доведется встретиться вне Города, на диких землях – мы поговорим с помощью наших мечей. Здесь так собирают долги. И отдают тоже. Надеюсь, ты будешь готов к этой встрече.

– Зря ты так, Кесарь. Нам бы держаться друг за друга.

– Не учи меня. Молод еще.

– И все равно спасибо.

– Давай-давай. Пожалуйста. И помни, парень, деньги здесь – не последняя вещь.

– Это везде так. Но в других местах кроме денег есть и иные ценности. А здесь…

– Покиньте здание, – прервал его гвардеец.

– Одну минуту, – заторопился Глеб.

Поняв, что представление окончено, толпящиеся у дверей люди стали расходиться. Ушел и хозяин, бросив прощальный взгляд на собирающегося Глеба. Из посторонних в комнате остались одни охранники.

Впрочем они-то как раз посторонними и не были.

Глеб заправился, подтянул перевязь меча, оглядел комнату – не оставил ли чего, хотя пришел сюда совершенно пустой и уходил сейчас так же – сказал:

– Пока! – и, опередив плечистых гвардейцев, вышел в коридор.

Ему позарез нужны были деньги. А про Рябого Пса он опять позабыл – теперь старая обида, нанесенная обманщиком, казалась ему мелочной и пустой.

Что-то все-таки изменилось за те четыре дня, что Глеб провел в гостинице. Теперь люди на улицах Города не казались ему чужими. Напротив, он воспринимал их почти как родных, легко заговаривал с ними, пристраивался бок о бок к незнакомым прохожим и шел, непринужденно болтая о пустяках. И, как ни странно, те воспринимали это вполне нормально и с удовольствием поддерживали разговор.

Город оказался не так уж и велик. Бегло ознакомившись с его географией, Глеб уже недоумевал, как он вообще мог здесь заблудиться.

Действительно, что-то изменилось!

Единственное, что пока оставалось неизменным – это пустота в карманах.

На его расспросы о том, как достать денег, большинство прохожих лишь пожимали плечами и торопились уйти – Глебу показалось, что они принимали его за нищего. Некоторые люди, выслушав его короткую историю, рекомендовали наняться в охрану к торговцам. По крайней мере и еда будет, и крыша над головой, и жалование. Но Глеба этот вариант не устраивал. Прежде всего потому, что деньги ему нужны были как можно скорей – он, все-таки, собирался отдать долг Кесарю, да и желудок не желал ждать и, громко бурча, сердито требовал пищи. Кто-то посоветовал обратиться к ростовщикам и даже назвал несколько фамилий и адреса, но тут же стал отсоветовать, многословно рассуждая о том, что не стоит новичку залезать в долги, ведь проценты в банках всегда велики, и может так получиться, что потом всю оставшуюся жизнь будешь расплачиваться, а если не повезет, так и в последующих жизнях… Глеб, терпеливо выслушав все доводы, отказался от идеи займа.

Но без денег никак.

– Парень, – сказал ему увешанный оружием, бугрящийся мускулами атлет, которого Глеб встретил возле маленькой закусочной, – в Городе ты много не заработаешь. Туго здесь с работой, понимаешь? Все принадлежит Одноживущим, Королю. Вот у них деньги есть. А нормальные люди приходят в Город тратиться. А деньги ищут за стенами, в диких землях. Знаешь сколько стоит зуб водного чудовища Г’Йенда?

– Нет.

– Пять тысяч золотых.

Глеб присвистнул и спросил:

– А кому он нужен?

– В основном подобные вещицы покупают маги и лекари. Еще их охотно берут ремесленники, изготавливающие амулеты, обереги и прочие игрушки. Но пять тысяч – это еще мелочь. Самая крупная моя сделка – кожа черного дракона. Тогда я выручил ровно восемьдесят восемь тысяч золотых монет, а вдобавок мне еще мне отдали талисман, который предсказывает бурю.

– И как же вы носите такие деньги? – спросил Глеб, почесав затылок.

– Ношу?! – усмехнулся здоровяк. – Зачем? Я держу их в банке, и беру необходимую сумму, когда мне вздумается. А с собой у меня всего пятьсот. И то тяжело.

– А мне бы хоть полсотни, – сказал Глеб и смутился того, что эту нечаянно вырвавшуюся фразу могли счесть формой попрошайничества.

– Иди в дикие земли, парень. Чем дальше от Города, тем меньше конкурентов. В крайнем случае будешь просто охотиться и продавать мясо в деревнях. Хотя это занятие недостойно настоящего мужчины.

Атлет оценивающе посмотрел на Глеба и добавил:

– Хиловат ты, парень. Недавно у нас?

Глеб неопределенно скривил лицо и развел плечи пошире.

– Пожалуй рано тебе в дикие земли. Лучше ограбь кого-нибудь. Или укради. Купишь новое оружие, доспехи, потренируешься. Потом и пойдешь приключений искать… Бывай, парень! Удачи тебе!

Он ушел, а Глеб еще какое-то время стоял у закусочной и вдыхал аппетитно пахнущий воздух.

Весь день он проходил по Городу.

Уже давно опустилось за стену солнце. Темнело.

Глеб устал. Ноги окаменели. Желудок ссохся. Разболелась голова и сильно хотелось спать. Ему нужен был отдых.

Людей на улицах Города становилось все меньше. Высветились изнутри окна домов. По небу рассыпались звезды…

Уже поздней ночью, окончательно обессилев, Глеб забрел в район новостроек. Здесь приятно пахло смолой и древесными опилками. Мягко светились в темноте дощатые стены строящихся домов, с дырами дверных проемов и незастекленных рам.

Глеб забрался в ближайший недостроеный дом и долго в темноте бродил по нему, то и дело натыкаясь на балки, запинаясь о валяющиеся под ногами доски. Он чуть не сломал себе шею, шагнув в комнату, где еще не было пола. Свалившись на ворох шуршащей стружки, он пошарил вокруг руками, и чувствуя, что от усталости больше ничего не может и не хочет, перевернулся на спину и мгновенно заснул, прижав к себе драгоценный меч.

Водки было много.

Сам Сергей почти ничего не пил, но гостям роздыху не давал: то и дело наполнял рюмки и красиво, со знанием дела говорил очередной тост. Не выпить было кощунством.

После пятой рюмки раздался звонок. Сергей поднялся с дивана и ушел открывать дверь. Вернулся он с двумя девушками.

– Карина, – представил он, – и Вероника. Наши соседки. А это Глеб.

– Очень приятно, – проговорил, пытаясь привстать, Глеб.

– Присоединяйтесь, девчата, – пригласил Иван, хлопнув широкой ладонью по кожаной обивке дивана. – А то водки море, а нас только трое, – он расплылся в улыбке, страшно довольный тем, что сказал почти в рифму.

У Карины были роскошные волосы и изящные руки. Она приземлилась рядом с Иваном, ладонью мазнула его по щеке, попеняла:

– Опять ты не брился, – голос у нее был грубый, низкий. Неприятный голос.

– Вы подвинитесь? – мягко спросила Вероника. Глеб поднял на нее глаза. Девушка улыбалась. Улыбалась широко, но как-то тихо, словно бы немного неуверенно.

– Да, конечно. – Он заерзал, тесня Ивана. – Меня зовут Глеб. И можно «на ты», я ведь еще не настолько стар, чтобы… э-э… величать меня… значит… – Глеб запутался в словах – все-таки выпито было уже немало – и замолчал. Вероника села рядом.

Оказалось, что у всех уже налито, а пересевший на кресло Сергей произносит какой-то тост.

– Хорошо сказал, Сережа! – Карина захлопала в ладоши. Все чокнулись, выпили за что-то, кажется за знакомство.

«Утром на работу», – с тоской подумал Глеб, а потом вспомнил, что завтра суббота. Выходной.

Он разлил по рюмкам и коротко провозгласил:

– За встречу.

– За встречу! – весело подхватила Карина.