Лезвие сна - Страница 129

«Она должна быть здесь», – подумал Алан, доставая из багажника машины картонные коробки. И не только из-за презентации наконец-то изданного сборника и воплощения мечты об открытии Мемориального общества для детей с улицы, но и потому, что Кэти заслуживала большего, чем было дано ей при жизни. Она заслуживала счастья. Она должна была жить. Если бы хоть кто-нибудь из друзей сумел вовремя заглянуть под ее маску...

Неожиданная смерть Кэти шокировала Алана. В отличие от Изабель он с самого начала поверил в самоубийство, но не мог понять причин ее поступка вплоть до того момента, когда прочитал ее дневник. Кэти хотела лишь забыть прошлое. Алан не мог даже представить, какой была ее жизнь, не мог вообразить противоречие, существовавшее между той Кэти, которую он знал, и ужасными воспоминаниями, терзавшими ее сознание долгие годы. У нее не хватило сил бороться с ними, и Кэти нашла способ избавиться от прошлого.

Мариса тронула его за рукав. Алан повернулся и понял, что она чувствует, что происходит в его душе.

– Ты сможешь с этим справиться? – спросила она.

– Да, – кивнул Алан. – Но я не могу не думать о том, как несправедливо, что ее нет сегодня с нами. Я по-прежнему скучаю по ней.

– Мне никогда не приходилось с ней встречаться, – сказала Мариса, – но я и сама скучаю по Кэти. Особенно сегодня.

Мариса обняла его, и Алан ответил ей тем же. Наряду со всеми невеселыми событиями этого года, он наконец понял, как сильно они с Марисой любят друг друга, и об этом открытии он ни на минуту не пожалел.

Алан захлопнул багажник и поднял коробку с книгами, предназначенными для продажи на сегодняшнем вечере. Мариса подхватила вторую коробку – с рекламными сувенирами, красочными закладками и значками. Обогнув машину, они остановились полюбоваться зданием мемориала, которое было куплено и отделано на деньги от продажи первого тиража книги Кэти.

Необычное четырехугольное здание мемориала находилось всего в нескольких кварталах от Детского фонда. С момента его постройки в середине тридцатых годов дом сменил многих владельцев, но впервые в его стенах расположилось некоммерческое учреждение. Алан лелеял надежду, что несчастливая судьба предыдущих разорившихся хозяев не коснется Общества искусств.

Работа по подготовке помещения заняла несколько месяцев, и Алан не представлял, как бы они справились без помощи Изабель. Она не только перечислила на счет мемориала весь свой гонорар за иллюстрации, но и добавила к нему деньги, вырученные от продажи почти всех оригиналов этих картин. Кроме того, Изабель следила за ремонтом и отделкой помещения, а в дальнейшем собиралась отвечать за повседневную деятельность этого заведения.

Изабель и Козетта вместе с котом Рубенсом занимали небольшую квартирку на третьем этаже дома и распределяли свое время между мемориалом и островом Рен, хотя Алан уже не мог вспомнить, когда Изабель проводила на острове больше чем два-три дня в неделю. Первый и второй этажи были разделены на несколько мастерских, предназначенных для всех видов изобразительного искусства. Кроме того, имелась огромная комната, в которой размещались библиотека и несколько рабочих мест для будущих писателей.

Алан до сих пор удивлялся тому, насколько преобразилось здание за несколько коротких месяцев, прошедших с момента покупки. Без изменений осталась старая пожарная лестница, зигзагом пересекающая стену, старая кирпичная кладка. Зато все окна были расширены и остеклены заново, крыльцо полностью перестроили, территорию вокруг здания привели в порядок. Большую часть работ осуществили члены творческого сообщества Нижнего Кроуси и сами дети, ради которых и было куплено здание. Джилли и Софи выполнили громадную вывеску, возвещавшую о новом статусе дома.

– Ну что, идем? – спросила Мариса, кивая в сторону входной двери.

– Конечно, – с улыбкой согласился Алан.

И он, и Мариса считали, что приехали слишком рано, но, открыв дверь, обнаружили, что вечер в полном разгаре. Джорди Риделл ради этого события собрал прежний состав своей группы, и теперь в углу огромного холла первого этажа раздавалось попурри из мелодий прошлых лет. Повсюду мелькали знакомые лица – соседи со всего района, музыканты, художники, члены Совета попечителей, сотрудники Детского фонда и, конечно, дети с окрестных улиц. Некоторые из них выглядели угрюмыми и встревоженными, и Алан не мог понять, то ли они недовольны сегодняшней суматохой, то ли это их обычное состояние. Он подумал о тяжести воспоминаний, но хотел надеяться, что Общество искусств поможет разогнать хотя бы некоторые из этих теней. Большая часть детей все же была переполнена восторгом от красочного события.

Алан и Мариса пробрались к столу, где предполагалось продавать книги. Не успел Алан разложить книги, как появился первый покупатель.

– Выглядит совсем неплохо.

Алан поднял голову и с удивлением увидел стоящего перед столом Роджера Дэвиса. Он не встречал детектива с тех самых пор, как они вместе разбирались в печальных событиях в Катакомбах в прошлом году. Алан удивился произошедшей с ним перемене, и дело было не только в том, что Дэвис был одет в хлопчатобумажные брюки, форменную рубашку и ветровку. Его лицо выражало искреннее дружелюбие, чего раньше Алан ни разу не наблюдал.

– Вы как будто удивлены моему приходу.

– Вроде того.

– Ну, мы все гордимся вашими начинаниями. Майк – мой напарник, помните? – Алан посмотрел на второго детектива и кивнул. – Так вот, мы организовали в участке сбор средств в поддержку мемориала и собрали почти полторы тысячи долларов. Даже самые отъявленные скряги не стали возражать. – Дэвис достал конверт из кармана ветровки. – Мне поручили вручить чек прямо здесь.

Алан принял конверт.

– Я... я даже не знаю, что сказать.

– Мне будет достаточно и простого «спасибо», – улыбнулся Дэвис.

– Да, конечно. Огромное спасибо вам всем.

– Так, значит, это и есть та самая книга, – произнес Дэвис, взяв один из томиков. – Мне ни разу не попалась в руки ни одна из ее книг. Сколько она стоит?

– Я с радостью подарю вам этот экземпляр, – сказал Алан.

– А деньги от продажи книг тоже пойдут в пользу детей?

Алан кивнул.

– Тогда я заплачу за книгу, – возразил Дэвис, доставая бумажник из кармана. – И не вздумай возражать, а то я тебя арестую.

За спиной Дэвиса мелькнуло лицо Изабель, стоящей у столов с напитками вместе с Джилли и Роландой. Она приветственно помахала Алану рукой и улыбнулась, заметив бумажник в одной руке Дэвиса и сборник Кэти в другой. Алан снова переключил свое внимание на детектива.

– Вы не услышите ни единого слова протеста, – сказал он. – Мы рады любой помощи, детектив Дэвис.

– Роджер, – поправил его полицейский. – А если вам потребуется наша поддержка, просто загляните в участок, договорились?

– Это очень любезно с вашей стороны, – сказала Мариса.

– Да, ну...

«Господи, да детектив покраснел от удовольствия», – подумал Алан.

Дэвис заплатил за книгу и отошел поздороваться с Изабель и остальными гостями. Алан покачал головой.

– Я с трудом этому верю, – обратился он к Марисе.

– Чему именно? – спросила она. – Тому, что ему не чужды обычные человеческие чувства, или тому, что он умеет краснеть?

– И тому и другому. – Мариса обняла его за талию.

– Всё дело в этом месте, – сказала она. – Как только мы впервые пришли осматривать дом, я сразу сказала, что в этом месте благоприятная атмосфера. Помнишь?

Алан кивнул.

– Скажи, тебе никогда не приходилось испытывать тоску по дому, которого у тебя никогда не было? – спросила она, глядя снизу вверх в его лицо.

– Я не замечал такого.

– А со мной случалось. И не только со мной. А это место, по моему глубокому убеждению, заставляет каждого чувствовать себя как в родном доме.

– Не могу поверить, что мы провернули такое дело, – воскликнула Джилли. – Я никак не ожидала, что придет столько людей.

– Я вас понимаю, – кивнула Роланда в знак согласия.