Левая политика. Текущий момент - Страница 20
Но, констатировав симптомы болезни, реформаторы странным образом уклоняются от дальнейшего обсуждения, стыдливо и упорно избегая вопроса о причинах, породивших нынешнее плачевное состояние дел. В свою очередь, предлагаемые рецепты «лечения» основаны не на анализе причин «болезни», а на догматическом и заранее готовом подходе, который не только не предполагает серьёзной дискуссии, но и вообще несовместим с ней. Главный упор делается на диспропорции между структурой профессиональной подготовки и структурой спроса на специалистов на рынке труда.
Правду сказать, вузовская система России развивается в последние годы вопреки деятельности и осязаемым намерениям государства, даже вопреки основным показателям и тенденциям развития экономики. Импульсом для такого развития является прежде всего устойчивый спрос со стороны населения на услуги системы образования, в частности высшего. Так, если в 1993/94 учебном году в Российской Федерации насчитывалось 626 высших учебных заведений, из них 548 государственных и муниципальных, то в 2005/06 учебном году в Российской Федерации насчитывается уже 1068 вузов, из них 655 государственных и муниципальных. Количество студентов на 10 тысяч человек населения также растёт: со 176 в 1993/94 учебном году до 495 в 2005/06. В целом число студентов на 10 тысяч человек населения возросло за 10 лет в 2,8 раза, для государственных и негосударственных вузов этот рост составил соответственно 2,45 и 15,2 раза. Есть ещё один очень любопытный факт статистики. Доля расходов на питание в структуре общих расходов домохозяйств сократилась с 49 % в 1995 до 33,2 % в 2005 году. Доля расходов на оплату услуг, напротив, выросла с 13,7 до 23,5 %, причём доля расходов на оплату услуг в системе образования выросла почти вдвое, с 1,2 % до 2,2 %. Сопоставимо выросла только доля расходов на медицинские и жилищно-коммунальные услуги.
При этом хотя рост доли расходов на услуги и снижение доли расходов на питание вроде бы свидетельствует о существенном повышении благосостояния, ни в коем случае нельзя утверждать, что население России стало за эти десять лет сколько-нибудь богаче. Статистика динамики доходов населения за 14 лет (с 1991 по 2005 год) этого не подтверждает. Несмотря на заметный рост среднемесячной заработной платы в рублёвом и долларовом эквиваленте, её покупательная способность не растёт. Так, среднемесячная начисленная заработная плата (в ценах 1991 года) в 2005 году была почти на 100 рублей меньше, чем в 1991-м — 447 рублей по сравнению с 548. Ухудшилось и соотношение среднемесячной заработной платы и выплат социального характера к величине прожиточного минимума, в 1991 году оно составляло 335, а в 2004 — 264 %.
Конечно, статистика не учитывает теневых доходов, но ведь они были и в 1991, и в 1995 годах. Так что мы вполне можем говорить о реструктуризации доходов, вызванной не только повышением цен на услуги образования, но, учитывая количественный рост системы высшего образования, и устойчивыми предпочтениями российских граждан. Заметим, кстати, что эти предпочтения нельзя рассматривать только как инертность мышления «части населения, не сумевшей адаптироваться к рыночным условиям» (в терминах неолиберальных аналитиков), так как и статистика, и социологические исследования свидетельствуют о развитии и устойчивости этих тенденций.
На этом фоне можно сделать парадоксальный вывод, что если рассматривать образование по рыночным критериям как самостоятельную отрасль, то её следует признать одним из наиболее успешных секторов экономики, сумевшим при минимальных инвестициях добиться беспрецедентного роста!
Итак, атака на систему общего и высшего образования непопулярна. Это отчасти и определило ту кажущуюся непоследовательность и бессистемность в реформировании системы образования, которые мы наблюдаем сегодня. Многие решения кажутся частными, немотивированными, случайными, разрозненными. Однако по содержанию и духу, по возможным последствиям все шаги очень существенны и связаны между собой.
Особенно ярко это проявляется в связи с так называемым Болонским процессом. История вопроса такова. Первая (Болонская) конференция состоялась 18–19 июня 1999 года. До этого имела место Сорбонская встреча четырёх стран — Франции, Италии, Германии, Великобритании, на которой обсуждалась перспектива создания единого образовательного пространства. На Болонской встрече обсуждение продолжили уже 29 стран. Был намечен ряд мероприятий по общеевропейскому образовательному сотрудничеству. Отсюда и название «Болонский процесс». 18–19 сентября 2003 года состоялась Берлинская конференция, третья в рамках Болонского процесса (вторая, Пражская, прошла 18–19 мая 2001 года), и именно на этой конференции Россия вместе с шестью другими странами присоединилась к соглашению. Планируется, что Россия войдёт в европейское образовательное пространство в 2011 году.
Болонская декларация обща и абстрактна, она провозглашает принципы, которые сами по себе не вызывают возражений. Представители 29 европейских стран подтверждают огромное значение образования в современном мире и важнейшую роль, которую оно играет сегодня в развитии общества. На фоне восторженных фраз формулируются цели, которые авторы заявления рассматривают как «первостепенные для создания европейского высшего образования и продвижения европейской системы высшего образования по всему миру». В числе этих целей:
1. Принятие легко понимаемых и сопоставимых степеней, приложений к диплому, для обеспечения возможностей трудоустройства выпускников вузов в европейских странах.
2. Принятие системы двухуровнего образования: достепенного и послестепенного.
3. Внедрение системы кредитов, то есть перезачетов трудоёмкости для студентов и преподавателей.
4. Создание единой системы критериев оценки качества высшего образования и развитие межуниверситетского сотрудничества в создании совместных программ обучения и учебных планов, проведения исследований.
Одним словом, Болонская декларация констатирует тенденции к интеграции, проявляющиеся в системе высшего образования в рамках Европейского Союза, и формулирует ряд мероприятий, необходимых для развития и укрепления этих тенденций. Увы, предполагаемые конкретные мероприятия могут оказаться отнюдь не такими безобидными. Поэтому далеко не все европейские страны с одинаковым энтузиазмом кинулись навстречу единому общеевропейскому образовательному пространству. Многие страны присоединились к Болонской декларации с оговорками, некоторые растянули процесс вхождения на несколько лет.
Российская система высшего образования находилась большей частью вне этих процессов. Она складывалась в течение ХХ века относительно самостоятельно, ориентируясь на потребности советского общества, прежде всего на потребности ускоренной модернизации страны. У нашего высшего образования и сегодня есть ряд собственных задач, которые надо решать, причём интеграция в европейскую систему — далеко не первоочередная среди них. Прежде чем рассуждать о Болонском соглашении «вообще», необходимо понять, как те или иные меры, пусть имеющие благие цели, скажутся на реально существующей отечественной системе образования, учитывая её специфическое развитие в прошлом и особую социальную роль в настоящем.
Начнём с того, что устойчивую ориентацию значительной части российских граждан на получение высшего образования нельзя считать просто блажью, странной особенностью менталитета или проявлением загадочной русской души. «Упрямство» россиян в отношении высшего образования позволило более или менее сохранить как саму эту систему, так и социальную самоидентификацию, позитивную социальную ориентацию большинства граждан, подвергнутых шоковой терапии. Нельзя забывать, что ориентация на получение образования создаёт и определённую структуру потребления: спрос на книги, компьютеры, Интернет и т. д. Сохраняется определённый тип поведения, который препятствует маргинализации населения, разрушению многих социально значимых связей и норм. Можно утверждать, что устойчивое стремление к высшему образованию во многом оказалось спасительным для общества. Отсюда не следует, конечно, будто наша система образования пережила кризис безо всяких негативных последствий. Точно так же я не утверждаю, будто советская система образования была безупречной. Дело лишь в том, что грядущие реформы ни одной проблемы российского высшего образования не решат, а многие меры — только их усугубят.