Летящие в сны - Страница 2

И все-таки… не хочется отступать… так быстро…

– Слушай, а я не помню, а что я сделал?

Останавливается. Замирает. Прислушивается – к безмолвию пустыни.

– И я не помню… миллионы лет прошло… но нехорошее что-то…

– Так давай будто бы и не было ничего…

– Было же…

– Что было… Мне, может, самому было бы стыдно за то, что было… что я там сделал…

Идем – через пустыню, из ниоткуда, в никуда. Почему-то не так я представлял себе нашу встречу… да я ее никак себе не представлял…

– Кем работаешь?

– А?

– Кем работаешь, говорю?

Она отвечает – каким-то замысловатым словечком, об которое сломаешь не только язык, но и голову. Почему-то стесняюсь спросить – что это значит.

– А ты?

Отвечаю. Кивает. И видно по ее рубиновому глазу, что она тоже ничего не поняла…

Нет, второй глаз у нее тоже есть – совсем крохотный, под первым, рядом с зачатками носа и рта. И длиннющие пальцы, одни пальцы, без рук. И толстенный хвост, извивается, хлопает, прыгает по песку. Рисует фигуры.

– А то… заходи как-нибудь.

– А?

– Заходи как-нибудь… говорю.

– Спасибо. Как-нибудь.

Говорит так, что я понимаю – не зайдет. Слишком большое расстояние между нашими мирами. И я к ней – не зайду, чувствую, мне там будут не рады…

Идем. Через пустыню. В никуда.

Хочу спросить ее адрес, хоть радиоволну – и не спрашиваю. Диктую частоту своей волны – на всякий случай.

– Спасибо.

Говорит таким тоном, что я понимаю – она со мной не свяжется.

И все-таки… не может это быть… так… после всего, что было, после всего, что мы пережили, черт возьми, были же вместе, когда-то, так давно, что уже и не помним, как это было. Но было же, трава, высушенная августом, солнце утонуло в заводи, серпик месяца запутался в ветках, идем куда-то – по траве, какой тогда был я, какая тогда была она, какие мы были…

Изменился…

Киваю. Наверное, она права. Наверное, я и правда совсем другой, не помню, каким я был раньше. Но каким-то был. Не всегда же я был огромным мозгом – сияющим, горячим – в окружении электромагнитных полей… И она тоже не всегда была такой. Когда-то она была такая же, как я.

А тогда… не помню никакого тогда, даже если подниму и перелопачу историю поколений и поколений – не вспомню, прошлого уже нет, разметало его, как раз…

– …разметало нас по свету.

– А?

– Разметало нас, говорю, по свету. По всей вселенной.

– Да… разметало.

Хочу предложить – как бы нам собраться всем вместе – тут же умолкаю, самому смешно…

– А с тобой еще ничего… а то я с одной встретился… тоже вместе раньше были… так она меня чуть не убила.

Не отвечает. Наверное, не услышала. Чертит на песке непонятные знаки, на всякий случай обхожу их стороной, чтобы не смахнуть.

– Как… чуть не убила?

– Так… буквально… из пушки из какой-то целилась.

– Кошмар.

Она доползает до глубокой впадины, где тысячи лет назад плескалась вода. Взмывает в воздух. Вспархиваю за ней, не могу оторваться, как это она летает, сама по себе, без ничего… А до корабля мне теперь идти и идти, далеконько она меня завела…

– А… как же…

Мерцает рубиновым глазом.

– А-а… всего хорошего.

Оставляет меня. Наедине со мной. Наедине с пустыней. Наедине со вселенной…

А как же… было же когда-то… что-то… не помню… историю с четвертого раза сдал, да и сам наставник, похоже, историю эту не лучше меня знал… Там, где мы жили все вместе, пока не разметало нас по свету. Ой-ой-мена… или Ку-ку-мена… вертится на языке… были же… вместе… За-ме-ла… нет, неправильно, правильно говорить – Замеля. И это… Ги-Пед… Ра… Я В Ропе, В Вазе Я…

Не помню. Вспомнил бы, рассказал ей, а так что рассказывать, чего сам не знаешь… Но было же, какие-то сны, не мои, чужие, заблудившиеся, после которых просыпаешься – и мозг раскаляется докрасна, так, что плавится ложе…

Было же… трава, иссушенная августом, солнце утонуло в заводи, месяц запутался в ветках… Рука об руку, босиком по траве, вместе…

Были же…

…вместе…

А непогоду мы переждем.

Как всегда пережидали, так и сейчас переждем.

Не привыкать.

А ты не бойся, родная. Все переживали, и это переживем.

Ты вздрагиваешь от раскатов грома, ты прижимаешься ко мне. Не бойся, я уберегу тебя от грозы, как уберегал всегда.

Переждем.

Укроемся в шалаше.

Переждать всего-то ничего, долго ли гроза будет бушевать – час, два, ночь, а к рассвету, глядишь, и утихнет.

Переживем непогоду. Свирепствует метель, рвет и мечет ветер – а нам в избе тепло. Не век же непогоде бушевать, седмицу отбушует – и утихнет, не век же метели быть. Это там, на улице буран воет, а мы у очага теплого сидим, хозяйка рассказывает детям сказки.

Не бойся, родная, переживем.

Все пережили, и это переживем. Не вечно же зиме быть, не вечно же урагану бушевать, не вечно же земля будет закована в лед. Ученые сказали, еще три тысячи лет так будет, и все, и на весну дело повернет, там и снег начнет таять, там и трава из-под снега пробьется. Да нет, не как у нас в оранжереях трава, а настоящая, сочная, знойная, солнцем нагретая…

Там и из бункера выйдем. Все пережили, и это переживем. Это не всегда так будет, что солнца нет.

А ты не бойся, родная. Переживем. Ну, погасло солнце, ну рассыпалось в прах – это ничего. Вон, покрутятся остатки солнца, соберутся в туманность, дальше в пылевое облако… Это не я, это ученые говорят, ученым верить можно.

А там и пылевое облако в звезду соберется, там и новое солнце вспыхнет. Как Иоанн Богослов говорил, и увидел я новое небо и новую землю. Там и земля новая будет, там и на землю переберемся, не век же на станции барахтаться… ничего, вспомнишь, родная, как люди на земле жили, у них, говорят, и руки-ноги короче были, и головы не как у нас…

Ничего, переживем. Тут, главное, чтобы сверхновая в туманность перекинулась, а не в черную дыру. Ну да ничего, у нашего солнца кишка тонка в черную дыру перекинуться…

Так-то.

Сидим у очага, откуда энергия идет на станцию. Рассказываем друг другу сказки, как раньше было одно солнце, потом другое солнце, потом и третье солнце было, и народ великий от солнца к солнцу кочевал.

Так и тут туман рассеется, новое солнце появится. Быть не может иначе, как иначе-то, последняя звезда осталась. Она у нас такая, с характером, то погаснет, то потухнет… то есть, я хотел сказать, то померкнет, то снова загорится.

Ты погоди, родная, какие-то миллиарды лет остались, может, доживет человечество, как всегда доживало…

В вечной пустоте того, что когда-то было космосом, темнеет черная дыра, вертится вокруг неё что-то проржавленное, истлевшее, болтаются в пустоте истлевшие остовы, сжимают высохшие пальцы…

Система Айль Эрч Эрч – единственная в Серебряной Спирали, которую настоятельно рекомендуем Вам посетить, не обходить стороной благодатные места. Если вы ищете систему с богатейшим историческим прошлым и знаменательным будущим – то добро пожаловать на Айль Эрч Эрч в самый разгар курортного сезона.

Кажется, что мы больше не знаем про Айль Эрч Эрч, чем знаем, несмотря на миллиардовековую историю и бесчисленный поток туристов в курортный сезон. Айль Эрч Эрч – мирообразующий край, опора всей галактики, крупнейший во вселенной производитель смертей. Если Вам повезет попасть в разгар сезона, можете отлично запастись смертями по низкой цене.

Прямым текстом:

– За последние полвека мы вышли по производству смертей… кхе на лидирующие позиции и не собираемся… кхе… их сдавать. Благодаря новейшим технологиям, мы можем обеспечить запасом смертей все электростанции галактики, а так же… кхе… экспортировать смерти в ведущие регионы крупнейших галактик… эх-х-хкхе-к-ке…