Lets go to Гоа - Страница 2

– А у вас самого что на проезд? – заподозрила неладное кондуктор.

– О-о-о! Всполошилась, курица! – огрызнулся мой добровольный заступник.

– Это вы кого тут курицей оскорбляете? Вы, вообще, что себе позволяете? – возмутилась тетка с баулами – видимо, в силу женской солидарности. – Пьянь! Нажрался прямо с утра!

– Сама дура толстожопая! – парировал дядька.

– Труха из них сыплется, а они все перед девками хорохорятся, – ввернула бабка. – Небось за меня бы не стал платить, пень плешивый!

Дядька послал бабку в сторону космодрома, но всеобщее внимание уже снова вернулось ко мне.

– Да они сами хороши, – заявила мадам в розовом, испепеляя меня взглядом, – выставят напоказ свои прелести, соблазнят, а потом на мужиков все свалят.

Я судорожно сглотнула. Ситуация вот-вот грозила перейти в скандальную. И чего это мне вздумалось отмалчиваться?!

– Да че вы к девке привязались, сами ж говорили, что она убогая! – влез дядька.

– Вот, пожалуйста, он уже готов за нее на дуэли биться!

– Так, граждане, немедленно предъявляем, что у кого на проезд, на линии работают контролеры! – заголосила кондуктор. – Девушка! Что у вас?

И она изобразила несколько пассов руками, что, по ее мнению, на языке глухонемых означало: «Оплати проезд!»

– У меня ничего, – хотела сказать я, но вместо этого только закашлялась.

Ни с того ни с сего на меня напал приступ буйного кашля. Я буквально захлебывалась. Толпа шарахнулась от меня как от прокаженной. И тут зазвонил телефон. Он буквально разрывался в моей сумке на части. И меня бы тоже разорвали на части «обманутые граждане» во главе с кондуктором, если бы троллейбус судорожно не метнулся к бордюру и не распахнул бы свои двери.

Свобода!

Я выскочила из него, как пробка из бутылки шампанского, – легко и стремительно. Вслед неслись ругательства и оскорбления, но мне было наплевать. Если бы мазохистов было больше, мир был бы добрее. Это я по себе знаю! Телефон продолжал скулить и завывать. Я шарила по дну сумки, пытаясь нащупать аппарат, и понимала, что это мама. Это понимание было на уровне наития, потому что никакого специального сигнала у меня на мобильном не стояло. Только мама может так упорно и бесконечно ожидать моего ответа в самый неподходящий для меня момент.

– Привет, мамуля! – сказала я в трубку, старясь контролировать малейшие модуляции голоса.

– Привет! Что там у тебя такое? Почему ты так долго не отзывалась на звонок? Ты что, бежишь куда-то? Почему такая запыхавшаяся?

Ну конечно, сто миллионов вопросов – и на все надо дать исчерпывающий ответ!

– Я на работу опаздываю, мам.

– Естественно, у тебя же нет будильника, который мог бы тебя поднять вовремя. Ты с детства была несобранной!

Вранье чистейшей воды. Я была «собранной» с момента своего появления на свет, сколько себя помню, все делала по часам, не то что мой младший братец. Но мама так часто повторяла, что «девочка» и «мальчик» – это две большие разницы. Все вокруг привыкли к тому, что нас растят по двойным стандартам. Все, что ему можно, мне категорически нельзя, все, что мне нужно, – ему необязательно.

– Рия, куда это вы собрались с Катериной на ночь глядя? Звонила только что твоя тетка, она обеспокоена, что Катя не сдаст сессию. У нее все гульки в голове, а мать с отцом только и успевают ее хвосты оплачивать…

Дальше я могла лишь «угукать» и «нукать» – мама вполне могла пообщаться минут двадцать без моего участия. Главное было – ни в коем случае не возражать, иначе виновницей Катькиной неуспеваемости вполне могла сделаться я.

Наконец пошел дождь. До работы мне было добираться около часа, а с учетом полного отсутствия денег – и того больше. День, начавшийся столь неудачно, грозил закончиться плачевно. Впрочем, я никогда не была пессимисткой и во всем старалась найти хорошее. Вот и сейчас стала думать, что уже сто лет не гуляла по городу утром, да еще и под дождем.

Невозможно рассчитывать на благосклонность начальства, когда оно пребывает в дурном настроении, будучи на работе, а вы, наоборот, нагло опаздываете.

– Господи, Лора, где вас носит! – возмутилась Марина Пет ровна.

Марина Петровна – заместитель нашего генерального, по совместительству его любовница и стерва, каких свет не видывал. Меня она невзлюбила с первых секунд знакомства, хотя я ей была не конкурентка. Во-первых, я даже в страшном сне не могла бы себя представить в качестве любовницы жирненького и редкозубенького Масюкова. Во-вторых, Марина Пет ровна была само совершенство – стройная ясноокая рыжая бестия. Куда мне до нее!

– Прямо сговорились все! – продолжало возмущаться начальство. – Никитина заболела, Стояков на объекте, Раиса в архитектуре, Бочкина на задатке. Вы гулять изволите, а я тут в офисе одна разрываюсь!

Я представила, как она тут разрывается в полном одиночестве между чашкой кофе, «Косынкой» и трепотней по телефону с подружками. И мне стало обидно, что у некоторых жизнь складывается ни в пример легче моей. Марина Петровна была единственной в нашем агентстве, кого приняли на работу без опыта этой самой работы. Но тут, как говорится, были совсем другие критерии отбора.

– Лора, немедленно садитесь на телефон! – велела она. – Сегодня же ваша очередь дежурить на приеме?

– Да, конечно, Марина Петровна, уже-уже.

Выскальзывая из своей промокшей куртяшки, я всем своим видом выражала готовность трудиться на благо родного агентства. Правда, в мои планы входила также чашка кофе, которого очень не хватало в моем организме. Но злобные демоны, глумящиеся надо мной с раннего утра, тут же организовали телефонную вакханалию. В ближайший час нам не позвонил только ленивый.

Сначала дозвонилась парочка студентов, которые желали арендовать однокомнатную квартиру прямо рядом со своим учебным заведением. Но, услышав, что придется платить агентству столько же, сколько стоит месяц проживания в снятом жилье, предложили мне сходить по известному пешему маршруту. Пока я приходила в себя, позвонила бабушка, которая желала через нас сдать комнату в двухкомнатной хрущевке. Но при этом бабуля заломила космическую сумму за аренду. Пользуясь случаем, она была не прочь обсудить со мной рост цен и путинскую политику, но я невежливо устроила обрыв связи.

Сделала пометочку в ежедневнике: лет эдак в шестьдесят принять полкило крысиного яда, чтобы не стать обузой для окружающих!

Затем позвонил очередной клиент. Дяденька явно желал за счет меня провести бесплатное маркетинговое исследование.

– Девушка, я вот тут подумал, что надо прикупить квартирку, – заявил он. – Вы же можете мне подобрать жилье на стадии строительства?

– Можем, – заверила я его. – А вас что конкретно интересует?

– Да как вам сказать, я еще не определился. Давайте вы мне расскажите, что у вас есть, чтобы я смог сориентироваться по ценам.

– Не проблема, – сказала я. – А какой район города вас интересует? И скажите, пожалуйста, какой суммой вы располагаете? Мне тогда будет проще подобрать вам подходящие варианты по базе.

Дяденька стоял насмерть: ни суммы, ни других уточнений мне от него добиться не удалось, но я успела его сориентировать по ценам от однокомнатной квартиры в пригороде до элитной трешки в центре. На разговор с пустомелей ушло пятнадцать минут, после чего я твердо решила сделать перерыв на кофе. И только вышла из-за стола, как в воздухе материализовалась начальница.

– А вы записали координаты последнего клиента?

Объяснять, что это такой же клиент, как прохожие на улице, я не стала. Молча села за стол и забила данные психа, нацарапанные на листике, в компьютер. Говорить дуре, что она дура, не в моих правилах.

Марина Петровна пронаблюдала, как я выполнила ее распоряжение, удовлетворенно кивнула, после чего покинула нашу «общую» комнату. Я встала и направилась к кофейному агрегату в надежде испить вожделенный напиток. Как бы не так!

Ожил мой мобильник. Один за другим два клиента решили перенести время наших встреч. Мне пришлось вернуться к столу и внести поправки в ежедневник. Едва я это сделала, как меня захотел услышать родной братец. Не брать трубку после его звонка так же бессмысленно, как и игнорировать мамины звонки. Эти единокровные родственники умели добиваться желаемого.