Лето Гелликонии - Страница 9

Изменить размер шрифта:

Вниз к королевской часовне вела винтовая лестница. Вырытое в глинах, залегающих под поверхностным плодородным слоем лёсса, место преклонения, угнетающее и тесное, было устроено в панновальском духе. Стены, выложенные камнем до половины человеческого роста, выше были покрыты ровными строками изречений из священных писаний. Собирающиеся на стенах часовни капли воды стекали вниз миниатюрными водопадами. За мутноватыми стеклами горели масляные светильники, их неясный свет ложился в напитанном влагой воздухе перемежающимися тенью полосами. Под аккомпанемент тихой мрачной музыки королевский викарий достал свою десятихвостую плеть из-за алтаря с Колесом Акханабы, состоящим из двух кругов, внутреннего и внешнего, соединенных парой извилистых спиц. Висящий позади алтаря вытканный золотом и пурпуром гобелен изображал череду достославных противоречий Великого Акханабы: «два-в-одном», зверь и бог, дитя и чудовище, преходящий и вечный, душевность и жестокость. Встав перед алтарем, король всмотрелся в звериный лик бога. Его преклонение перед Всемогущим было совершенно искренним. Всю жизнь, с юных лет служения в панновальском монастыре, религия вела и направляла его. Равным образом и свое правление страной он осуществлял через религию. Религия – вот что держало в повиновении его двор и его народ.

Не что иное, как та же общая вера в Акханабу, объединяла Борлиен, Панновал и Олдорандо в неспокойный союз. Без Акханабы мир представлял бы собой хаос, где вершили свое дело темные силы врагов цивилизации.

АбстрогАзенат жестом приказал королю-грешнику преклонить колени и прочитал над ним короткую молитву.

– Вот мы перед Тобой, о Акханаба, чтобы просить у тебя прощения и пролить кровь искупления. Среди нас грешных Ты, о Великий Целитель, один можешь посылать боль, и Ты, Всемогущий, вправе отнимать силу. Ты ведешь нас волей своей по узкой дороге меж Льдом и Пламенем, с тем чтобы мы смогли познать тщету своего бытия тут, на Гелликонии, и узреть уже пройденное Тобой во имя наше, вечные муки Жара Огненного и Мороза Жгучего. Прими же эти страдания, о Великий Господи, как мы пытаемся принять Твои.

Кнут со свистом опустился на королевские плечи. Тонкий женоподобный АбстрогАзенат был крепок руками и прилежен в том, что касалось проведения воли Акханабы.

За молитвой и покаянием последовало церемониальное омовение; после купания король счел возможным снизойти до утех мирских.

На смену кнуту пришло кружение юбок в безудержном танце. Толстые и довольные жизнью веселые музыканты играли плясовые. Король позволил себе улыбку, опустив ее на лицо как забрало, вспомнив, что некогда, еще совсем недавно, эти залы были осияны присутствием королевы МирдемИнггалы.

Стены дворцовой залы были украшены цветами со сладким и душистым ароматом. На столах высились груды фруктов и теснились кувшины с черным вином. Крестьяне могли умирать от голода, но дворец должен был ломиться от яств.

Король снизошел до кубка черного вина, своеручно разбавленного им фруктовым соком и охлажденного горстью колотого лордриардрийского льда. Пригубив вино, он без всякого выражения уставился на разворачивающееся перед ним действо, очевидно, не замечая его. Осторожные придворные предусмотрительно старались держаться поодаль. К королю были посланы ласковые и умелые наложницы, но он тут же отослал их прочь.

Перед отъездом из Матрассила король выгнал своего главного советника. Новый главный советник, взятый пока только на пробу, теперь крутился где-то сбоку и позади трона. Еще не пришедший в себя после такого неожиданного назначения и от этого одновременно заискивающий и взволнованный, новый главный советник искал повод завести разговор о подробностях предстоящего вскоре плавания в Гравабагалинен. Наконец, не выдержав, он предпринял попытку начать разговор, но тоже был отослан.

Задерживаться в Оттассоле надолго король не собирался. Дождавшись посланника Це'Сарра, он намеревался немедленно отправиться вместе с ним в Гравабагалинен. По завершении церемонии подписания грамоты королевой король планировал скорым маршем добраться до Олдорандо; там, вступив в законный брак с принцессой Симодой Тал, он наконец завершит мучительную рокировку. Заручившись поддержкой Олдорандо и Панновала, он разделается с врагами и установит наконец в границах своей страны желанный мир. После этого сам он предастся государственным делам, постоянно пребывая в отъезде, а принцесса Симода Тал будет спокойно жить во дворце в Матрассиле, поскольку веских причин для частых встреч с этой практически еще девочкой король для себя пока не видел. Таков был его план, и он твердо намеревался довести его до конца. Постоянно перебирая детали своего плана, король пытался найти слабые места.

Король поискал глазами посланника Це'Сарра, элегантного Элама Эсомбера. Первый раз они встретились во время двухлетнего пребывания юного ЯндолАнганола в панновальском монастыре, там же подружились и оставались друзьями по сей день. Элам Эсомбер, теперь важный сановник, должен был стать свидетелем подписания королевой бракоразводной грамоты, чего требовали законы, установленные церковью. Подписанную грамоту надлежало доставить Киландру IХ, и только тогда брак мог считаться законно расторгнутым. Король был рад, что такое тонкое дело поручили Эсомберу, его доброму другу, который, конечно же, во всем будет на его стороне.

Однако среди толпящихся в зале придворных посланника Эсомбера не оказалось – он прибыл во дворец, но еще оставался в своих покоях. Обстоятельства, задержавшие его там, приняли обличье маленького сутулого плешивого человечка в перепачканной дорожной одежде, туго обтянувшей выпирающий живот, человечка, который смел утверждать, что у него есть к посланнику неотложное дело.

– Насколько я понимаю, ты не от моего портного?

Сутулый человечек витиевато и многословно подтвердил, что явился вовсе не от портного, и в конце разглагольствований достал из внутреннего кармана куртки письмо. С выражением глубочайшего почтения человечек протянул его посланнику. Неторопливым изящным движением Элам Эсомбер распечатал поданное ему письмо.

– Нижайше прошу простить, господин посланник, но, насколько мне известно, вы должны передать это письмо далее, оно предназначено только для глаз его святейшества Це'Сарра, лично. Еще раз прошу прощения.

– С твоего позволения, я полномочный представитель Це'Сарра в Борлиене, – ровным голосом ответил посланник.

Пробежав глазами письмо, он кивнул и достал серебряную монету для гонца.

С поклоном приняв деньги, последний ретировался, бормоча что-то себе под нос. Выбравшись из подземного дворца, СкафБар отвязал своих хоксни и пустился в обратный путь в Гравабагалинен, торопясь доложить королеве об успешно выполненном поручении.

После ухода гонца посланник некоторое время в задумчивости стоял на месте, улыбаясь своим мыслям и почесывая кончик носа. Элам Эсомбер, мужчина двадцати четырех с половиной лет, худощавый и представительный, был облачен в длинный, до пят, кидрант, полы которого при ходьбе волочились за ним. Размышляя, он задумчиво покачивал письмо, удерживая его за уголок, и рассматривал живописный миниатюрный портрет королевы МирдемИнггалы, ее подарок. Письмо позволяло взглянуть на обстоятельства в несколько новом свете, из чего он, посланник, мог извлечь немалую выгоду, как общеполитическую, так и личную. Гравабагалиненская миссия с самого начала представлялась ему любопытным приключением, и он не собирался скучать ни в пути, ни по приезде на место. Рассуждая наедине с собой, Эсомбер решил, что не станет напускать на себя излишнюю религиозность и благосклонно примет от жизни все то приятное, что ей угодно будет преподнести ему в Гравабагалинене.

Едва корабль ЯндолАнганола надежно пришвартовался к причалу, как на площади перед королевским дворцом собралась толпа горожан в надежде попытаться донести о своих бедах лично монарху. Согласно закону все прошения на королевское имя следовало подавать через скритину, но древняя традиция бросаться в ноги государю и вымаливать у него милости все еще держалась в народе, тем более что сам король всегда предпочитал дело праздности. Устав от ожидания и обомлевших трясущихся придворных, то и дело в страхе замирающих под его взглядом подобно бездыханным статуям, король согласился устроить в соседнем приемном зальце небольшую аудиенцию для простых просителей. Ручной рунт устроился на маленьком стульчике рядом с хозяином, чтобы тот, опуская руку, мог время от времени поглаживать его по лобастой голове.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com