Лесоруб Кумоха - Страница 33

— Поклялась, что ни одним словом ни с кем из рода Тайпо и их друзей она не перемолвится.

Пристав и богатый хозяин переглянулись.

— Хочет от Тайпо отделаться! — Пристав подмигнул Айно.— Не надо, зря стараешься. Служанка для Юсси может даже немой быть, если она Айно. Юсси будет говорить за двоих. Кумоха, завтра чтоб сестра была в селе, у богатого хозяина!

И пристав, довольный собой, рассмеялся.

— Ладно, завтра привезу вам Айно.— покорно поклонялся Кумоха.

Про то как трудно быть хозяйкой в доме

Когда пристав и Тайпо уехали, Айно сорвала с себя платок и швырнула его в Кумоху.

— Отец умирал, наказывал тебе в чужой дом меня не отдавать! Мать умирала, о том же просила! А ты?..

— Матти, освободи Кондро, а то он запарился там на печи под тулупами,— сказал Кумоха.— А ты, сестренка, отчего поглупела? Может, оттого, что утро все промолчала? Я и не собираюсь тебя Тайпо отдавать.

Матти, сморщив лоб, удивленно смотрел на Кумоху

Кондро, раскрасневшийся, заспанный, ничего не понимая переводил взгляд с одного на другого.

— Но ты же сказал…— начала Айно.

— Понял! — вдруг воскликнул Матти.— Кумоха не зря про звонаря вспомнил, который девушкой переодевался!

Вместо Айно к Тайпо поедет Кондро! Он будет ходить замотанным до глаз! До тех пор, пока не приедут за ним Нинкой и Мокки!

— Ой!—облегченно вздохнула Айно.— Ну и надумали!

— Хозяйка Тайпо в отъезде,— продолжал Матти ее бояться не надо. А так кто разберет?.. Ты жарить-парить немножко хотя бы умеешь?—обратился Матти к Кондро.

— Умею вроде… только они меня сразу узнают.- Кондро стал еще более испуганным.

— Будешь трусить, попадешься,— сказал Кумоха — Смелому да смышленому всегда удача. Никому и в голову не придет искать беглого в доме Тайпо! Отсидишься там спокойно.

А вот Айно придется здесь прятаться, чтоб ее никто не увидел.

Если увидят, тебе, Кондро, плохо будет.

— На один крючок двух рыб сразу! — восторженно закричал Матти.— И Айно они не увидят, и Кондро им не поймать!

— А потом что? — спросила Айно.— Увезут Кондро, а я что буду делать?

— За две недели, сестренка, многое может измениться,— сказал Кумоха спокойно.— Тогда нам только тебя одну нужно будет выручать — это легче. Да и пристав уедет. А с Тайпо нам справляться не в первый раз, верно, Матти?

— Утки в море не мокнут! — Матти весело подмигнул Кумохе.—Не спрашивают, хороша ли вещь, спрашивают, кто ее сделал! Пусть веселее смотрят твои глаза, Айно! Успокойся, Кондро! Пусть беспокоятся пристав и богатые хозяева! Тем более, что рост у Кондро с Айно один и он такой же худенький, как она… Вот бороду остричь ему придется!

…Новая служанка оказалась на редкость нерасторопной: все валилось у нее из рук, делать она почти ничего не умела.

— Почему она молчит? — стонал Юсси. Пусть скажет хоть слово!..

— А ты, когда у Айно в доме бывал, хоть слово сказал?— смеялся Тайпо.— Только таращился на нее! А теперь ее очередь: она молчит, на тебя смотрит.

Когда Юсси попытался дотронуться до «Айно» пальцем, в ответ получил такой толчок, что едва не расшибся о стенку.

«Айно» продолжала молчать и упорно закрывала платком все лицо.

— Надоест платок, она его сама сбросит! — хохотал пристав.— Вот готовит Айно плохо! Но ничего, вернется хозяйка, быстро обучит!

Пристав, несмотря на то что терпел неудачу за неудачей —I следы беглого так и не обнаруживались, хотя какие-то мелочи подсказывали, что он вполне может быть где-то рядом,— духом не падал и пребывал в отменном настроении.

Так как он давно не бывал в этой части своей округи, то накопилось много дел: нужно было получить с одного купца стакан жемчуга, с другого — две медвежьих шкуры, с третьего— бочонок икры. С богатого хозяина из соседнего села — сто рублей, с другого — пятьдесят, с третьего — двести. При став оказывал им всем различные мелкие и крупные услуги и как человек прямой, сразу объявлял этим услугам цену.

Поэтому, несмотря на то что беглый все еще не попадался в его руки, пристав был доволен своим пребыванием в гостеприимном захолустье.

Молчаливый стражник, всюду сопровождающий своего начальника, так растолстел на дармовых харчах, что даже не мог запахивать теперь длиннополого полушубка и ходил все время нараспашку, выставив вперед живот, перепоясанный ремнем, на котором висела сабля.

Пристав почти сутки спал, затем полдня ел, потом, ущипнув проходившую мимо «Айно» за бок и весело хохоча, снова уехал в сопровождении неизменного стражника.

Тайпо и Юсси наконец решили проучить неумеху «Айно»: не умеет делать женскую работу, разбаловал ее Кумоха, пусть тогда делает мужскую.

— Мы-то по дому управимся,— сказал Тайпо, попыхивая трубочкой.— А ты, Айно, запрягай сани и съезди в лес, привези оттуда дров.

«Айно» умело запрягла конька в сани и выехала со двора.

— А мы что будем делать? —спросил Юсси, проводив взглядом удаляющиеся сани.

Нужно муку смолоть и масло сбить,— начал перечислять Тайпо домашние работы.— Квас слить, старые чугуны помыть, воды наносить, коровам корма задать, обед сварить, в баньку воды наносить, баньку истопить, ужин приготовить, дров нарубить, полушубок подштопать, в доме уборку сделать…

Хватит, хватит! — закричал Юсси, хватаясь за бородку.—У меня уже голова кружится.

-Служанка каждый день одна это все делает,— сказал Тайпо, — а мы, двое мужчин, что же, не справимся? Сделаем все, а я скажу ей, что это ты один, Юсси, такой хороший хозяин. Может, Айно улыбнется тебе, платок свой снимет…

— Давай работать!— радостно закричал Юсси.— Что мне делать? С чего начинать?

Тайпо взял ручную мельницу и начал молоть зерно.

Юсси принялся сбивать масло.

— Так мы ничего сделать не успеем.— сказал Тайпо через некоторое время.— Нужно все продумать. Ты иди задай корм коровам и овцам. А уж я буду молоть сбивать.

Юсси пошел в хлев, остановился, подумал: «Зачем я буду кормить всех по отдельности — овец и коров? Лучше все сделать сразу!»

Он отвел коров в овчарню к овцам. Те испугались, заблеяли. Затем принес пять охапок сена.

— Ешьте, обжоры,— сказал он и вернулся в дом, где богатый хозяин, разопревший от работы, закончил молоть муку и уже сбивал масло.

— Что там беспокоились овцы? — спросил он сына.

Юсси честно рассказал, чем он занимался.

Тайпо оставил горшок со сметаной, накинул кожух и выскочил из дома.

Но было уже поздно: коровы, играючи, справились с легкой дверью овчарни и стояли посреди двора. Одна задорно поглядывала вокруг: чего бы ей еще поддеть рогами? Другая лезла на сеновал, третья терлась боком о сарай, и сарай жалобно скрипел.

Овцы тоже выскочили из темной овчарни и, весело блея, вперемежку с курами разбрелись по двору.

Тем временем, оставшись один, Юсси решил помыть чугуны и начал вытаскивать их из сеней.

Первым же чугуном он разбил горшок, в котором сбивалось масло, и сметана залила пол. Когда он начал ее собирать с пола, то опрокинул на себя квас и муку.

Тайпо умаялся, гоняясь за овцами и курами. Застоявшиеся в темноте овцы на морозном воздухе обрели особую прыть и, как молодые козлята, прыгали по всему двору. Очень резво вели себя коровы. Одна все время норовила поддать богатого хозяина рогом, как только он поворачивался к ней спиной. Другая мычала так, что испуганные куры шарахались от нее куда глаза глядят. А третья продолжала расшатывать сарай.

Наконец Тайпо плюнул на овец и загнал в хлев коров. При этом та, которой так и не удалось поддеть хозяина, успела отвести душу и продырявила рогами две большие бочки, стоящие возле сарая.

Когда измазанный мукой, вымокший в квасе и сметане Юсси появился на дворе, то Тайпо, тяжело отдуваясь, с красным от злости лицом, стоял на бревнах и подпрыгивал, стараясь дотянуться до красавца петуха, сидящего на заборе.

Петух косил глазом на хозяина и каждый раз, когда Тайпо подпрыгивал, кричал «кукареку».