Лесной техникум и Девять Неизвестных (СИ) - Страница 4

— Цвет Манипуры золотой, эта чакра эта чакра отвечает за силу воли и самоуважение. А ещё, Кастанеда пишет, что основным цветом мира людей является именно золотистый. Получается, Манипура это главная для человека чакра?

На последние великий йогин обрадовался:

— Прекрасно, что вы ищете дополнительные источники и осмысливаете их исходя из уже полученных знаний! Но именно этот вопрос вы будете разбирать существенно позже. А теперь давайте дальше. Там очень важная информация!

Ваня поставил в уме галочку продолжил:

— Следующая чакра — Анахата. Это чакра любви, приязни.

И снова йогин вклинился:

— Обратите внимание! Любовь развивается на нескольких уровнях! Начинается взаимодействием на уровне Свадхистаны, но без взаимодействия на уровне Анахаты такой союз долго не продержится. Анахата обеспечивает связь на эмоциональном уровне.

И тут влезла Света, даже не поднимая руки:

— Гуру! Скажите, пожалуйста! А как происходит взаимодействие, если не двое, а… больше?

Йогин понимающе улыбнулся:

— Мужчина в этом случае центр и он связан с каждой женщиной энергиями Свадхистаны, как минимум, но для устойчивости Должна быть связь и между Анахатами всех участников такого союза. Но, если говорить про любовь в её высших проявлениях, вы должны помнить слова великого русского мыслителя Ивана Ефремова: «Любовь это общность пути», а общность пути невозможна без установившейся связи на ментальном и более высоких уровнях. Общность целей и общность ценностей.

Сказав это он коснулся пальцем середины лба, намекая на Аджну, после чего сказал:

— Уж если вы влезли, то и продолжайте. Рассказывайте об оставшихся чакрах.

И Света, тяжело вздохнув, продолжила рассказ.

Повторение пройденного заняло довольно много времени, но всё кончается и гуру наконец приступил к практике. Все расселись на полу, большей частью по японски, на пятки, причём Миша с Илне сели напротив друг друга, а ванины девочки расположились вокруг него равносторонним треугольником. Ваня даже подумал: это так само собой получилось или они успели как-то сговориться? Но надолго погружаться в эти рассуждения не стал, закрыл глаза и приступил к упражнению.

Концентрация на первой чакре прошла очень легко, словно организм и сознание изголодались по медитации. Мир окрасился в приятный красный цвет и словно огненная струйка потекла вдоль позвоночника, неся очень приятное, ласковое тепло. Он проследовал за этой струйкой огня и оказался в клубке оранжевого тепла и тут к нему с трёх сторон прикоснулось что-то нежное, тёплое, страстное… Что-то… В этих прикосновениях он узнал каждую из трёх своих подруг. С огромным трудом удалось удержать медитативное состояние и не броситься, чтобы тут же овладеть всеми тремя одновременно.

Но он удержался и двинулся дальше. Золотое сияние приняло его, даруя покой, веру в себя и ощущение силы. Но и оно осталось позади. Тепло в области сердца разгорелось, расширилось, из него вышли три луча и коснулись трёх таких же сгустков. И были в этом касании тепло, забота и радость.

Терять это ощущение не хотелось, но Ваня заставил себя проследовать выше, за ручейком огня. Зелень вешнего луга сменилась бирюзой. Как море в ясный день или небо вблизи горизонта. В основании горла разгорелось тепло и многие многие смыслы обрели своё выражение в словах. Подумалось: может здесь есть и те слова, которыми удастся достучаться и до сознания собственной матери? Но огненный ручеёк тёк дальше, снова меняя свой цвет.

Здесь он снова оказался не один, но здесь уже не было такого единения. Все четверо плавали в общем пространстве смыслов, но при этом сохраняли свою индивидуальность, ядро, недоступное для остальных. Это пространство тоже было интересно исследовать, но ручеёк спешил дальше.

Теперь тепло текло вдоль всего позвоночника, от кобчика до макушки, а сам Ваня ощутил себя плавающим в океане невозможно чистого фиалкового света. Мышление стало отточено ясным, многие вещи, ранее непостижимые, стали понятны и даже более того, хотя Ваня и осознавал, что после выхода из медитации эти ясность и понимание будут утрачены. Но не полностью, кое-что останется и эти дары ещё предстоит исследовать. Однако было и ещё что-то. Что-то такое, в чём можно было раствориться без остатка. Оно не было враждебным, оно не нападало, оно по доброму приглашало и ждало, обещая невиданные дары и сокровища. Но ценой был полный отказ от себя и Ваню это пугало, поэтому к этой части медитации он всегда относился с опаской. Не пошёл он и выше, туда, откуда звал его чистейший белый свет. Вместо этого он отправился вниз, повторяя весь путь в обратном порядке.

Глаза они открыли одновременно.

— Вот это да! — выдохнула Надя, беря Ваню за руку и придвигаясь к нему поближе.

— Обалденно! — подтвердила Света, повторяя её жест.

И даже холоднокровная Ильмера, самая невозмутимая из всей компании, и та прижалась к Ване со произнеся одно только «Ох!». Однако через некоторое время, отойдя от эмоций, она добавила:

— Поздравляю, девочки! Теперь вы тоже влипли в нашу с Ваней связь!

Света только отмахнулась:

— Отвянь, холоднокровная… Просто сиди и грейся…

Мавка на это обиделась и попыталась вырвать руку, но Ваня её не отпустил, да и Света сама приобняла за талию. Ильмера расслабилась.

Какое-то время понадобилось всем, чтобы прийти в себя, йогин спокойно ждал. Наконец, когда он увидел, что все присутствующие вернули себе хотя бы относительную вменяемость, начал разбор полётов:

— Вижу, все сегодня поднялись на новый уровень. Глеб? Надеюсь у вас найдётся с кем повторить этот опыт?

Глеб кивнул и гуру продолжил:

— Хорошо. Кто-нибудь может сообразить, в чём опасность этого упражнения?

Все задумались, первым додумался Ваня:

— Можно легко раствориться друг в друге. А мне вот девочки нравятся каждая сама по себе! Да и самому хочется остаться самим собой!

— Вот об этом всегда помните! А как остаться собой?

Все снова задумались. И снова ответил Ваня, на этот раз уже не так уверенно:

— Ну… можно обратиться ко Тьме… Ну и вообще помнить о том, чтобы оставаться собой…

На это Махешвара только усмехнулся, но всё же счёл нужным пояснить:

— Я бы поставил эти идеи в обратном порядке: прежде всего помнить, что надо оставаться собой и… оставаться собой. Ну а обращение ко Тьме можно, конечно, как подсобное средство. И то не всем. Но, должен заметить, что у подавляющего большинства практиков с этой задачей справиться получается.

Он уже собирался отпустить народ, но у Вани остались вопросы:

— Но ведь раствориться в чём-то можно не только во время совместной работы! Например, при работе с сахасрарой, там тоже есть что-то… эдакое. Оно предлагает тебе что-то… ну… я даже не знаю, как это описать, но это, вроде, должно быть супер, но для этого ты должен… ну да! Полностью раствориться в этом. И когда со светом работаешь, тоже такое бывает.

— Прекрасно, молодой человек! — в глазах йогина, на верное впервые за время работы с их группой, появилась искренняя заинтересованность. — Вы сами заметили эти опасности. Значит вам будет проще их преодолеть. Все остальные внимательно слушали?

Получив подтверждающие кивки йогин похвалил студентов и отпустил.

Выйдя в коридор мавка быстро ушла вперёд, но Света догнала её:

— Ильмера… прости… — сказала она тихо. — Я не хотела тебя обидеть… и я…

— Странные вы люди, — неожиданно сказала Ильмера. — Я понимаю, Ваня — сильный самец, лидер, самки к таким стремятся. Сильная самка отгоняет других, это естественно. Ты самая сильная из нас, для тебя естественно освобождать место для себя. Но ты… Я не понимаю! Как будто ты хочешь, чтобы я и Надя тоже остались! Даже не так… Я даже не знаю… И не пытаешься быть над всеми, стараешься, чтобы всем было хорошо. Почему?

Света на выступление подруги ответила очень серьёзно:

— А ты не думала о Ване? Помнишь, что он сказал? Мы все ему дороги, каждая по своему. Если кто-то из нас уйдёт, ему будет больно.