Лекции по посланию к Галатам - Страница 30

Таким образом, Иероним и Эразм несправедливо поступают по отношению к Павлу, утверждая, будто слова: “Лично противостал [пред его лицом противостал]” — означают, дескать, что он противостал ему лишь “внешне и формально”. Они утверждают, что Павел не искренне противостоял Петру, но делал это “с любезным притворством”, поскольку остальные могли бы обидеться, если бы он совсем промолчал. Но: “Пред его лицом” — значит: “В его присутствии”. Ибо он противостал Петру открыто, не где-то в дальнем углу, но в присутствии Петра и пред всею церковью. Когда он говорит: “Пред его лицом” , это направлено особенно против тех отравляющих духов, которые клевещут на людей за их спиною, но не смеют и рта открыть в их присутствии. Это подобно тому, что делали лжеапостолы. Он косвенно упоминает их здесь, потому что они не смели клеветать на него в его присутствии, но делали это только когда его не было рядом. “Я не говорил ничего порочного про Петра, — как бы говорит он, — таким образом [то есть “за его спиной”]. Но я противостал ему беспристрастно и открыто, не из-за притворства, не из-за амбиций или других каких-то человеческих пристрастий и умственных расстройств, но просто потому, что он заслуживал этих упреков”.

Пусть другие оспаривают здесь утверждение о том, что Апостол может грешить. Нам же не следует смягчать и умалять греха Петра. Даже пророки иногда ошибаются и впадают в заблуждения. Так, например, Нафан сам по себе [не имея откровения свыше] изрек, что Давиду следует построить дом Господень (Цар.7:3). Но это пророчество вскоре было исправлено откровением от Бога о том, что дом Господень должен быть построен, но не Давидом, который был человеком воинственным и пролил много крови, а его сыном Соломоном. Аналогичным образом может ошибаться даже и Апостол. Здесь, однако, Петр не ошибался, но совершил тяжкий грех. Поэтому нам не следует приписывать Апостолам такого совершенства, будто они вообще не могут грешить.

Лука свидетельствует в Деян.(15:39), что между Павлом и Варнавою, которые были посланы для евангельского служения среди язычников и посетили вместе многие области и регионы, возвещая там Евангелие, возникли настолько острые разногласия, что они даже расстались друг с другом. Значит, кто-то из них— либо Павел, либо Варнава— ошибался. Вероятно эти разногласия были очень сильными, если они привели к разделению столь близких компаньонов, и это подтверждается в том библейском фрагменте. Такие примеры приводятся [в Библии] для нашего утешения. Ибо огромное утешение для нас — слышать, что даже такие великие святые согрешают — это утешение, которое у нас пытаются отнять те, кто утверждают, что святые не могут грешить.

Самсон, Давид и многие другие прославленные мужи, исполненные Святого Духа, впадали в ужасные грехи. Иов (3:3) и Иеремия (20:14) прокляли тот день, когда они родились. Илия (3Цар.19:4) и Иона (4:8) устали от жизни и молились о смерти. Эти заблуждения и грехи святых описываются для того, чтобы те, кто находятся в тяжелом положении и в отчаянии, могли найти в этом себе утешение, а надменные — убоялись. Ни один человек еще не падал так [не совершал такого греха], что у него не было бы возможности снова встать [получить прощение]. С другой стороны, ни один не обладает столь прочным положением, что не может упасть. Если Петр падал [согрешал], то и я тоже могу впасть во грех. Если он вновь поднялся, то и я могу сделать это.

Для тех, чьи сердца слабы и чувствительны, эти примеры имеют огромное значение. Они необходимы, чтобы эти люди могли лучше понимать, о чем они молятся словами: “...И прости нам долги наши...” и т.д., или: “Верую... в отпущение грехов”,— во что веровали Апостолы и все святые. Они читали молитву “Отче наш” так же, как это делаем мы. Апостолы не были выше нас ни в чем, кроме своего апостольского служения. Мы имеем те же дары, что и они имели, а именно — того же Христа, то же Крещение, то же Слово и то же прощение грехов. Они нуждались во всем этом не меньше нас. Они освящались и спасались всем этим точно так же, как и мы.

Я говорю это в противовес той чудовищной лести и тому восхвалению, которыми безумные схоласты и монахи обильно покрывают святых. Они утверждают, будто церковь свята в том смысле, что она совершенно безгрешна. Церковь действительно свята, но в то же время она грешит. Поэтому она верует в прощение грехов и молится: “...Прости нам долги наши” (Мат.6:12) и: “За то помолится Тебе каждый праведник...” (Пс.31:6). Поэтому нам не сказано, что мы должны быть святыми “формально” [по сути], как о стене говорят, что она бела потому, что ей присуща белизна [потому, что белизна является ее собственным свойством] . Той святости, которая присуща нам, недостаточно. Потому Христос — вот вся наша святость. Где недостаточно святости, присущей нам самим, там довольно Христа. Поэтому у меня нет сомнений, что Петр в рассматриваемом случае совершил тяжкий грех. Если бы Павел не противостал ему, то все пришедшие к вере — как иудеи, так и язычники — неизбежно вернулись бы к Иудаизму и погибли бы. И причиной этого был бы Петр и его лицемерие.

12. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками...

Обращенные язычники ели пищу, запрещенную Законом. Когда Петр общался с новообращенными из язычников, он также ел с ними эту пищу и пил запрещенное вино. Делая это, он знал, что поступает правильно, и смело нарушал Закон вместе с язычниками. Павел говорит, что он поступал точно так же (1Кор.9:20-22): “Для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона — как чуждый закона,— не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу,— чтобы приобрести чуждых закона; для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых”. Итак, когда Петр поступал аналогичным образом, он не совершал никакого греха, но правильно делал, и он знал, что это позволено. Ибо этим своим прегрешением он показывал, с одной стороны, что Закон не является необходимым для обретения праведности, а с другой стороны— он избавлял язычников от соблюдения Закона. Ибо если Петру было позволительно нарушать Закон в чем-то, то и всем также позволительно нарушать его во всем. Павел критикует Петра не за это нарушение Закона. Он критикует его за лицемерие, что очевидно из следующего далее текста:

...А когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных.

Здесь вы видите, в чем состоял грех Петра. Павел описывает его очень тщательно. Он обвиняет Петра в слабости, а не в каких-то злых намерениях или невежестве. Петр боялся иудеев, которые пришли от Иакова, и из-за этого страха он согрешил. Потому что он не хотел шокировать их подобным образом . Отсюда видно, что он больше пекся об иудеях, чем о язычниках, поставив под угрозу христианскую свободу и истину благовествования. Уклоняясь, избегая и устраняясь от пищи, запрещенной Законом — пищи, которую до этого он ел, — Петр вселил сомнения в сердца верующих, которые из его действий могли сделать такой вывод: “Петр воздерживается от пищи, запрещенной Законом. Следовательно всякий, кто ест запрещенную Законом пищу, грешит и нарушает Закон, а кто воздерживается — тот праведен и соблюдает Закон. Иначе Петр не стал бы воздерживаться. Но так как он делает это и добровольно избегает пищи, которую ел раньше, то это — явный признак того, что вкушающие запрещенное Законом — грешат, а воздерживающиеся от пищи, запрещенной Законом, — оправданы”.

Такова суть обсуждаемого здесь. Однако Иероним не понял этого. Он видел только поступки, а не намерения, с которыми эти поступки совершались. Сами по себе поступки не были порочными, ибо есть и пить или не есть и не пить — это ничего не значит. Но намерения, с которыми совершаются поступки: “Если ты ешь, то, дескать, согрешаешь; а если воздерживаешься, то праведен” — вот что является порочным. Таким образом, обрезание само по себе — хорошее дело, но порочным является намерение: “Если ты не обрезан по Закону Моисееву, то ты не можешь быть спасен”. Именно такой пример и показывал всем Петр [своим поступком]: “Если вы не избегаете пищи, запрещенной Законом, то вы не можете быть спасены”. Здесь Павел просто не мог притворяться или лицемерить, потому что под угрозу ставилась истина благовествования. Чтобы сохранить эту истину, он открыто противостал Петру. Павел оговаривает здесь некоторые различия. Причина, по которой можно уклоняться от некоторых разновидностей пищи,— это милосердие [сострадание]. В этом нет никакой опасности, потому что всегда хорошо сослужить такую службу слабому брату своему. Это Павел и сам делал, и этому он учил. Другая же причина, заключающаяся в том, что вы избегаете этой пищи для того, чтобы быть праведным и обрести спасение, подразумевает, что если вы не избегаете этой пищи, то грешите и обрекаете себя на проклятие. Будь проклято такое “милосердие” и все деяния такого милосердия! Ибо уклоняться от запретной пищи таким образом — значит отрекаться от Христа, значит швырнуть Его Кровь под ноги, значит хулить Дух Святой, значит богохульствовать и восставать против всего святого. Таким образом, если кто-то стоит перед неизбежным выбором, то лучше для него потерять друга и брата, чем Бога Отца. Ибо если человек теряет Бога Отца, то ему не сохранить надолго и брата своего.