Лейтенант империи. Часть первая (СИ) - Страница 8

— Ага, — хмыкнул Гусар, — уговорить пилотов открыть люк, и избавиться от тела.

Глянул на них — ржут.

— Идёт, — согласился я, от чего их улыбки померкли, а лица вытянулись. — По моей команде вяжете его. Операцию назовём — «оборвать крылья».

— Мы же пошутили, — дал заднюю Гусар.

— А я нет. По местам, взлетаем.

Взлёт прошёл штатно. Только все уселись, как стюард задраил люки. Шаттл разогнался по палубе и выскочил в открытый космос.

Удара от плазменных движков я не почувствовал. Мой взгляд прикипел к иллюминатору. Вид на Санкт-Петербург заворожил с первого мгновения.

Слышать о столице и видеть её — разные вещи. Скажут, планета-город — подумаешь, что круто, а увидишь — глаз не отведёшь.

Всё внизу оказалось застроено домами. Перепады в высоте зданий, широкие магистрали между районами, всё это казалось сверху ажурной, воздушной оправой, в которой изумрудами и сапфирами сверкали парки, и океаны.

У меня дух захватывало от ощущения, будто мы подлетаем к огромной драгоценной сфере. И чем ближе мы летели, тем становилось чудеснее. В бетонной платине оправы проскальзывали голубые росчерки рек, белели жемчугом вершины гор, сверкали янтарём редкие пляжи.

— Лепота какая, — восхищённо протянул Пруха, — Вот бы Милана моя это увидела. Обязательно сюда с ней приеду.

Думаю, все мысленно с ним согласились. Мне тоже захотелось привезти сюда Лиру с Варенькой. Показать им, как прекрасна столица.

— Вон дворец, смотрите, — протянул рук к иллюминатору Татарин. — Лене расскажу, обзавидуется.

— Голову убери, — Гвоздь пытался пролезть к стеклу мимо Гусара.

— Ой, на картинках не видели что ли? — удивился Миша.

— Ты кляп сделал? — отвлёкся я от окна, и Миша помотал головой, — ладно, про кляп шутка, конечно, но уговори его молчать и отдать снаряжение, скажи, что я так приказал. Пусть спокойно идёт.

— Понял.

— Тогда готовься, сейчас на посадку зайдём.

Мелькнула в иллюминаторе толпа журналистов вокруг красной ковровой дорожки. Шаттл развернулся. Сделал круг над космопортом. Пошёл на снижение. Дёрнулся, когда включился антиграв. Потом ещё раз, когда отключились основные движки. И мы, замедляясь, подлетели прямо к трапу.

— Господа, — обратился к нам стюард, как только шаттл остановился, ваш выход после его императорского высочества, и ещё, если журналисты будут задавать вопросы, отвечайте вежливо, не игнорируйте. У Михаила Владимировича имидж лояльного СМИ политика.

Только он закончил, как мимо нас прошёл великий князь и его свита. На этот раз в обратном направлении.

— В колонну по одному, — скомандовал я, и двинулся на выход. — Пруха, Бобёр на вас вещи Феи. Опознавательные знаки снять. Шлема опустить, визоры затемнить.

— Зачем? — удивился Серёга

— Соблюдаем секретность! — ответил я, и, поправив за плечом винтовку, шагнул на трап.

Щёлкали камеры, громко звучали вопросы. Михаил Владимирович шёл по красной дорожке и махал рукой. Кому-то из журналистов отвечал он, кому-то его свитские вместе с Елизаветой. На нас никто не обращал внимания.

Вот и славно, проскочим, подумал я.

Мы спокойно спустились по трапу. Гусар помогал Прухе и Бобру нести снаряжение. Гадел с Гвоздём за руки и ноги, словно раненого, тащили подозрительно обмякшую тушку Феи. Чуватов замыкал процессию. Вышагивал словно на параде, даже короткая антенна станции связи из-за его спины торчала, как оловянный солдатик.

— Я ему малёха снотворного вколол, — отчитался Гусар, как только поравнялся со мной.

— Эм…!

— На уговоры времени не было, а так, стопроцентный результат, — пояснил он в ответ на моё выразительное изумление.

…Ладно, хотя бы точно проскочим.

— Вот у него спросите, — донёсся до меня голос Елизаветы.

Обернулся, девушка стояла в десятке метров и указывала на меня рукой.

…!

Не успел я выругаться, как добрая половина объективов и микрофонов оказались нацелены на нас.

— Представьтесь, пожалуйста!

— Почему вы с оружием?

— К какой части вы приписаны?

Вот же… Лиза! Удружила, блин. Ладно, я знал, что тут будет толпа репортёров, и могут задать вопросы. Так что ответы продумал абсолютно на любой. Надо только дождаться подходящей формулировки.

— Из какого вы подразделения?

— Секретный отряд морского спецназа.

— Почему вы вооружены и летели на одном шаттле с Князем?

— Это секретная информация.

— Как Вас зовут? В каком Вы звании?

— Это секретная информация.

Я пропустил парней вперёд и шёл замыкающим, отвлекая на себя внимание журналюг.

— Елизавета Владимировна сказала об особом экспериментальном проекте, расскажете подробнее?

— Великий Князь чего-то опасается и вы его охрана? А где гвардия?

— К какому кораблю вы приписаны?

— Секретная информация.

— Почему Вашего бойца несут? Был бой и он ранен? Или это тоже секретная информация?

— Нет, его просто укачало.

— Морпеха укачало?

— Морской болезни плевать на профессию.

— А…?

— О…?

— Секретная!

Мы наконец-то дошли до ограждения, за которым стоял княжеский кортеж антигравов, и за которое журналистов не пускали. Я остановился, обернулся к репортёрам и попрощался:

— Господа, рад был пообщаться, всего доброго.

Фух, наконец-то! Дорожка всего полсотни метров, а, кажется, будто марш-бросок в километрах совершил. И как Лира тогда с этими акулами пера общалась? Не, ну их на фиг. Поскорее в машину, и валим отсюда. Хорошо ещё, что ничего лишнего не ляпнул, и лиц наших никто не видел.

Хлопнула дверь автограва. Бойцы в салоне потеснились, уплотнились. Водитель дождался, когда я пристегнусь, и, вслед за головным транспортом, наш микроавтобус взмыл ввысь.

Хотелось бы сказать, что потянулись по сторонам красивые фасады, что сделали бы честь любому архитектору. Но кортеж поднялся очень высоко, да и летели мы недолго. Так что полюбоваться местными улицами не получилось.

Ничего. Думаю, ещё успеем погулять. Михаил Владимирович говорил, что несколько дней мы тут точно пробудем. Да и смысл горевать о мелочах, когда впереди главное блюдо — императорский дворец.

— Приехали, — сообщил водитель, и дверь автограва открылась.

Выгрузились быстро и молча. Я лично проверил, не забыли ли чего в салоне, и только после этого отпустил автограв на подземную паркову.

— Господа морпехи, добро пожаловать в летнюю резиденцию императора, — великий князь улыбался и стоял на мраморных ступеньках огромной террасы.

Ни Лизы, ни свитских рядом с ним не было. Зато за его спиной вздымались мощные колонны. Сверкали золотом высоченные, двустворчатые двери, которые так и хотелось назвать воротами. Перевивались узором белоснежные перила.

А зелень! Зелени то сколько. Перед террасой расстилался чудесный парк. Среди гектаров газона журчали фонтаны. Стояли вдоль дорожек кусты в форме диковинных зверей. Казалось, что они живые, и вот-вот сделают шаг.

А деревья? Деревья все, как одно, старые, раскидистые дубы. Под каждым из них, в тени от крон, располагались аккуратные лавки и скамейки для отдыха.

— Господа морпехи, пока вы гостите во дворце, приставляю к вам Альберта Викторовича, — великий князь представил нам подошедшего мужчину лет пятидесяти. — Он всегда вам поможет и решит любые вопросы. Альберт.

— Приветствую, господа, — мужчина слегка поклонился и вытянул руку в сторону ворот: — прошу за мной, я отведу вас в ваши покои.

— Благодарим, Ваше высокоблагородие, — я вытянулся во фрунт перед Михаилом Владимировичем.

— Ровным счётом не за что, Ростислав Драгомирович, — улыбнулся он. — Надеюсь, вам понравится гостить у нашей семьи, а сейчас я откланяюсь по делам государственным. До встречи на приёме.

Мы вытянулись по стойке смирно и повернули головы в сторону великого князя. Он улыбнулся, махнул нам рукой, словно отдавал команду «вольно» и, пошёл во дворец.