Легионер - Страница 5

– Посмотрю, что ты запоешь через месяц-два.

– Мне и самому интересно… – Рей коротко улыбнулся.

Возвращаться домой было гораздо легче и приятней, нежели тащиться на похмельную голову в забегаловку Костика. Рей постепенно смирился с мыслью, что ему придется поделиться своей свободой с «Дероном», а предостережения Пехи растворились в градусах «Абсолюта» и унеслись прочь с легким приятным ветерком.

«Рискну, – думал он. – Вдруг хотя раз в жизни мне повезет. В конце концов, ворота открывать, не лопатой махать. Рискну…»

И вот сегодня Рей ехал в офис «Дерона» наниматься на работу. Он пытался взбодрить себя радужными картинами будущего благополучия, но в голову лезла разная чертовщина.

Рей боялся. Он уже давно не вращался в коллективе, и теперь с душевным содроганьем намечал в своем воображении правильную линию поведения, которой нужно придерживаться в отношениях с коллегами.

Но все его потуги были тщетными – линия получалась не прямой и ровной, как должно, а рыскала, словно пьяная, со стороны в сторону. Она была неясной, расплывчатой, и явно вела куда-то не туда.

В общем, когда Рей вышел из трамвая, его настроение было близким к паническому. У Рея даже ноги стали ватными. Поэтому, когда он предстал перед начальником охраны Амеличевым, его била мелкая дрожь, и он крепко стиснул зубы, чтобы они не стучали.

«Что со мной творится!?» – подумал он мельком и тут же услышал глуховатый, но сильный голос Амеличева:

– Что тебе нужно, парень?

Его пропустили в кабинет начальника охраны без особых проблем, даже не спросив документы. Может потому, что комнатушка, где сидел Амеличев, находилась в здании проходной.

– Я… это… наниматься…

– Куда наниматься?

– К вам.

– То есть?…

– В охрану.

– С чего ты взял, что нам нужны охранники? – удивился Амеличев. – По-моему, мы объявление на эту тему не давали.

– Ну как же… – Рей смешался. – Мне сказали, что вы знаете, что вас предупредили…

– Никто меня не предупреждал.

– Тогда извините. Всего вам доброго. Я пошел…

– Постой! – Амеличев нажал кнопку на пульте и поднял телефонную трубку. – Алло! Сей Сеич, тут у меня парень. Пришел наниматься в охрану. Нет, я не в курсе. Да… Заявку? Давал. Но у меня есть кандидат… Понял. Как там тебя?… – нетерпеливо прищелкнув пальцами, спросил он, обернувшись к Рею.

– Варна.

– Не понял… Мне нужно знать твою фамилию, а не город, где ты родился.

– Это и есть моя фамилия. По-латышски Ворона. И родился я не в Болгарии.

– Надо же… – Амеличев в удивлении покрутил головой. – Его фамилия Варна, – сказал он в трубку. – Понял. Слушаюсь.

Начальник охраны положил трубку на рычаг и перевел взгляд на Рея.

– А имя твое как звучит? – спросил он сухо.

– Реймонд. Друзья и знакомые зовут меня просто Рей.

– Реймонд Варна… – Амеличев покатал слова во рту, словно два камешка. – И как это тебя угораздило в наши края забраться? Теперь у вас там, в Латвии, не жизнь, а малина. По крайней мере, так говорят. В Европу вошли, в НАТО. Цивилизация. Не то, что мы, голоштанные.

Несмотря на серьезный вид, с которым говорил Амеличев, в его голосе звучала ирония.

– Я местный, – ответил Рей. – Или – скажем так – почти местный.

– Ну? – На лице Амеличева явственно проступило недоверие.

– Мой дед уехал из Латвии в девятнадцатом году.

– Небось, был латышским стрелком?

– Землемером, – коротко и сухо ответил Рей, которого Амеличев уже начал раздражать.

– Понятно. Давай свои документы.

Рей вынул из кармана паспорт и трудовую книжку и протянул их начальнику охраны. Амеличев открыл паспорт, полистал и поднял округлившиеся от удивления глаза на Рея.

– Ты что, родился в Париже!? – спросил он, глядя на Рея, как на внезапно появившееся перед ним привидение.

– Так получилось, – ответил Рей, не имея ни малейшего желания вдаваться в подробности.

Но от Амеличева не так просто было отцепиться. Похоже, начальник охраны «Дерона» происходил из племени прилипал.

– А конкретней? – сказал с нажимом Амеличев.

– Отец был сотрудником посольства, – процедил сквозь зубы Рей.

– Ага… Это возможно. Мать у тебя тоже латышка?

– Нет, русская.

– Ну что ж, это уже лучше… – Амеличев начал листать трудовую книжку. – Да-а, братец… Это не трудовая, а целый роман в двух томах. Ты, я вижу, из породы «летунов», нигде долго на одном месте не задерживаешься. У тебя что, характер хреновый? Или ты большой лентяй?

– Насчет характера не знаю. В принципе, я человек тихий. А что касается других качеств… В этом вопросе трудовая книжка не показатель. Просто раньше я работал в основном на шабашках. Закончили объект, рассчитались, перешли на другой, месяц-два поработали, снова расчет… И так далее.

– М-да… – Амеличев сокрушенно вздохнул. – Ладно, пиши заявление…

Оформили Рея на удивление быстро. Уже через два часа он стоял у ворот предприятия, впуская-выпуская грузовые автомашины, большей частью фургоны и фуры. В напарники ему дали хмурого, неразговорчивого типа, которого кликали Жарун. Что это было – фамилия или прозвище – Рей не знал.

День до обеда тянулся словно канитель. Рей измаялся с непривычки и устал так, словно вагон угля разгрузил. Его тяготило и раздражало все: нещадное солнце, пыль, рев автомобильных моторов и даже хмурая физиономия Жаруна, который смотрел на Рея как на пустое место.

Сам Жарун устроился в холодке, под деревом. Он лишь наблюдал за действиями Рея, да проверял и проштамповывал пропуска, которые предъявляли водители и экспедиторы. Эти бумаженции приносил ему Рей, хотя до ворот было не более десяти шагов.

«Похоже, этот хренов «дед» держит меня за «салабона», – злобно думал Рей. – Вот сука! Ну, ничего, потерпим маленько…»

В обеденный перерыв работники отдела сбыта, расположенного в здании проходной, а также остальные охранники (кроме Рея и Жаруна, их было еще двое, притом все с пистолетами – ВОХРА) ушли в рабочую столовую, которая находилась неподалеку, на территории предприятия.

Жарун, разложив на столе свой сидор, трескал колбасу, густо поливая ее кетчупом и запивая «кока-колой». Он громко чавкал и отрыгивался, и Рей, у которого кишки играли голодный марш, а в пустых карманах бегала вошь на поводке, поторопился покинуть помещение проходной.

Рей пошел к беседке, где журчал крохотный фонтанчик, и росли какие-то цветы. Только теперь он с сожаление подумал, что совершил большую глупость, не захватив с собой хотя бы огрызок черствого батона.

В пустой беседке было прохладно и уютно. Улегшись на скамью, Рей принялся анализировать свои первые впечатления от новой работы.

Все выходило на то, что он вряд ли долго здесь продержится. Во-первых, Амеличев с трудом скрывал свое недовольство, что его не поставили в известность о приеме на работу нового охранника.

Наверное, старый хрыч уже пообещал кому-то из знакомых или родственников это кайфовое местечко, и теперь будет думать лишь о том, как бы Рея вышвырнуть вон за какую-либо провинность – настоящую или выдуманную.

Во-вторых, Жарун и иже с ним были Рею просто неприятны. У Рея глаз был наметан на подобных типов. Их бандитская сущность так и перла наружу. Ее нельзя было скрыть даже под вохровской формой. Рей точно знал, что с ними он вряд ли найдет общий язык.

И в-третьих, ему просто не нравилась тоскливо-рутинная должность привратника. Тем более, что он уже успел подметить некоторые странности в работе проходной. Может потому, что его нервы были напряжены до предела.

Некоторые машины, в основном фуры, явно везли не то, что было заявлено в накладных. И водители, и экспедиторы этих машин держались независимо; даже невозмутимый Жарун начинал нервничать, когда Рей приносил ему документы на вывоз. Он старался, чтобы оттиск штампа охраны получался четким и стоял там, где нужно.

Интересно, что везут эти машины? – думал Рей.

Он уже знал, что на предприятии идет разлив сухих вин, минеральных вод, а также соков. Маневренный электровоз то и дело загонял на территорию предприятие цистерны, окрашенные в серебряный цвет.