Легион пространства - Страница 31

— Моя несчастная бутылочка вина! — И он захныкал в кольцах щупальцев.

Движимое неизвестной им силой, непонятно как преодолевая гравитацию, существо взмыло вместе с ними над титаническим черным беспорядком города и полетело в направлении — Джон Стар отметил это с мрачным удовлетворением — черной цитадели.

Они боролись с ужасом, парализовавшим их.

— Что-то с мозгом, — прохрипел Джей Калам, когда их уносили. — Эта сила, о которой мы не подозревали, заставляет чувствовать собственное ничтожество.

Существо принесло их к громадному зданию, влетело в открывшиеся над пустотой двери в пяти тысячах футов над землей. Оно пронесло их через колоссальный, освещенный зеленым холл, сунуло в прямоугольное отверстие в полу и бесцеремонно выронило.

Ползая в комнате площадью двадцать квадратных футов, с черными стенами, они обнаружили подле себя человека. Или то, что когда-то было человеком. Изнуренный, оборванный, он спал лицом вниз, глубоко, с хрипом, дыша. Джон Стар, после того как медузианин скрылся за отверстием, закрывшимся наверху, потряс его.

Немой лихорадочный ужас загорелся в красных глазах на бледном изнуренном лице.

Он испустил пронзительный хриплый визг болезненного ужаса и вцепился в диком безумном страхе в руку Джона Стара, а сам Джон закричал, ибо этим существом был Эрик Ульмар, красивый надменный офицер, который намеревался стать императором Системы, а стал этим скорченным жалким ничтожеством.

— Пощади меня! Пощади меня! — Голос его был тоньше и пронзительнее, чем обычный человеческий. — Я сделаю, что ты попросишь. Я сделаю все на свете! Я заставлю ее выдать тайну. Я убью ее, если захочешь. Однако я не могу оставаться здесь больше. Выпусти меня!

— Мы не причиним тебе вреда. — Джон Стар попытался успокоить дрожащую тварь, закашлявшуюся от собственных криков. — Мы люди. Мы тебе не повредим. Я Джон Ульмар, ты меня знаешь.

— Джон Ульмар? — Красные лихорадочные глаза уставились на него, и в них внезапно появилась яростная надежда. — О да, ты Джон.

Дрожащая тварь, внезапно всхлипнув, вцепилась в его плечо.

— Медузиане! — в этом вопле была сверхчеловеческая обида. — Они нас провели! Они уничтожат человечество! Они бомбят Систему красным газом, который пожирает человеческие тела и сводит с ума. Они уничтожают человечество.

— Аладори? — спросил Джон Стар. — Где она?

— Они заставили меня пытать ее, — хныкал жалобный дикий голос. — Им нужна ее тайна. Им нужна АККА! Однако она не сказала! И они не хотят подарить мне смерть, пока она не скажет! Они не дают мне умереть! — взвизгнул он. — Они не дают мне умереть! Но, когда она скажет, они убьют всех нас.

— Моя несчастная бутылочка вина! — жалобно хныкал Жиль Хабибула. — Я вынес ее с утонувшего крейсера. Я пронес ее сквозь шипастые джунгли. Я перенес ее через высокие горы. Целый месяц я берег ее на плоту. Я рисковал своей смертельной жизнью, чтобы спасти ее, сражаясь с коварным летучим чудовищем. Я нырял за нею в ужасные пучины желтой реки. Я чуть не утонул с нею в водопаде за акведуком. Единственная бутылочка вина на всем этом черном и чудовищном континенте!

Рыбьи глаза заволокло туманом, а туман уступил место дождю слез. Он опустился на металлический пол камеры, словно подкошенный.

— Бедный старый Жиль Хабибула, одинокий, брошенный, преданный старый солдат Легиона! Обвиненный в пиратстве, преследуемый, словно крыса, за пределами своей родной Системы, пойманный, словно смертельная крыса, в коварную мышеловку, чтобы подвергнуться пыткам и быть убитым чудовищами чужой звезды.

И, о, господи, даже этого недостаточно! Я пронес эту бутылочку сквозь омерзительные пучины бед и лишений. Я держал ее против света очень много раз, о том знает сладкая жизнь, и старый мой рот увлажнялся. Всегда я берег ее на случай большой нужды. Да-да, именно для такого случая смертельной необходимости, как сейчас.

И она упала! Упала с двух тысяч ужасных футов. Каждая ее драгоценная капелька! Пропала! Ах, бедный Жиль Хабибула!

Голос его прерывался катаклизмами печали, землетрясениями вздохов и бурями слез.

Джон Стар снова допросил Эрика Ульмара. Он заснул, этот измученный человеческий обломок. Его тощее изнуренное тело было полностью измотано взрывом истерии. Когда он проснулся, он был спокоен и, погрузившись в апатию, говорил хмурым усталым голосом:

— Медузиане намерены оставить эту планету. Они долго боролись, чтобы поддержать жизнь в своем родном городе. И они делали чудеса. Создали красный газ, чтобы удержать атмосферу от замерзания, и грабили другие миры, чтобы возместить истощенные собственные ресурсы. Но теперь они вступают в финальную битву, потому что умирающая планета притягивается к гаснущей звезде. Даже им не остановить ее. Им приходится уходить.

— Они уже основали форпост в Системе, ты говоришь?

— Да, — продолжал он с безжизненной монотонностью. — Они уже покорили земную Луну. Они генерируют на ней новую атмосферу, заполняя ее красным ядовитым газом, и они строят крепость из черного сплава, который используют вместо железа. Там будет база против Земли.

— Но Легион?!

— Конечно, Легион Пространства уничтожен. Последние дезорганизованные остатки его были распылены в тщетной атаке на Луну. Зеленый Холл тоже прекратил существование. В Системе не осталось организации. Ей нечем защищаться. Из форта на Луне медузиане несут гибель всей человеческой расе.

Они обстреливают огромными снарядами, заполненными красным газом, Землю и все остальные человеческие планеты. Постепенно концентрация газа в атмосфере увеличивается. Вскоре люди повсюду будут безумны и начнут заживо гнить.

Я знаю, что лишь немногие из медузиан отправились в Систему, однако их огромный флот уже сформирован и оснащен, и готов нести мигрирующие орды, которым предстоит оккупировать наши покоренные планеты.

В поведении Эрика Ульмара произошла перемена. Вначале голос его представлял тонкий истерический визг. Теперь же можно было расслышать мрачные тона. Лицо его по-прежнему хранило былую красоту под золотистыми волосами, хотя, измученное, морщинистое, грязное, оно стало теперь опустошающе-спокойным. Он говорил о планах медузиан с равнодушием, почти механически, словно судьба Системы его больше не касалась.

— А Аладори? — спросил Джон Стар. — Где она?

— Она заперта в соседней камере, рядом с нами.

— Рядом с нами! — выдохнул Хал Самду, хрипя от радости. — Так близко!

— Но ты говорил, что ее подвергли… — Джон Стар не мог сдержать болезненного вздоха и гнева в голосе, — подвергли пыткам?..

— Медузиане хотят знать ее тайну, — последовал безжизненный невыразительный ответ. — Им нужны чертежи АККА. Поскольку они не могут общаться с нею непосредственно — она не знает кода, — они заставляют меня пробовать вытянуть из нее секрет. Однако она не сказала. Мы использовали различные способы. — Голос его стал тихим. — Запугивание, гипноз, боль. — Но она не сказала…

— Ты… — прохрипел Хал Самду, — ты… зверь… трус…

Он бросился к нему через всю камеру, яростно стиснув громадные кулаки.

Эрик Ульмар метнулся прочь, заорав:

— Не надо! Не подпускайте его ко мне! Я не виноват. Они пытали меня! Я не выдержал! Они пытали меня! Они не дают мне умереть!

— Хал! — серьезно запротестовал Джей Калам. — Это ничего не изменит. Мы должны узнать то, что он сможет нам рассказать.

— Но он… — задыхался гигант, — он пытал Аладори.

— Я знаю, Хал, — вздохнул Джон Стар, удерживая его за руку, хотя и сам разделял его свирепый импульс уничтожить это уже нечеловеческое существо. — То, что он расскажет, может помочь нам спасти ее.

Он повернулся к Эрику Ульмару.

— Ты говоришь, в соседней камере? Здесь есть стража?

— Не давайте ему прикасаться ко мне! — последовало жалкое безжизненное хныканье. — Да, один из медузиан всегда дежурит в большом холле наверху.

— Если мы сможем пройти мимо стражника, отсюда есть выход?