Легион пространства - Страница 27

— Оружие, — начал Джей Калам, — это первое, что нам необходимо раздобыть.

Джон Стар затаил дыхание от боли, словно что-то вонзилось в его ногу, и прервал его с улыбкой:

— Для начала кое-что есть. Край как лезвие.

Он поднял то, на что наступил, — большую черную раковину с закругленным краем. Джей Калам внимательно рассмотрел ее.

— Годится, — сказал он. — Лезвие что надо.

Когда они шли по берегу, он подыскал для каждого из спутников по раковине. Жиль Хабибула взял свою раковину разочарованно.

— О, во имя жизни, Джей! Ты надеешься, что я этой хрупкой штучкой смогу прорубиться сквозь страшные клинки и штыки, которые ждут нас впереди, ждут, чтобы нарезать из нас кровавых ремней?

И он указал на черные шипастые джунгли.

— Итак, мы вооружены, — сказал Джей Калам. — При первой же возможности вырежем по копью.

Они приблизились к черному, в фиолетовых цветах, барьеру из шипов, игл и кривых колючек. Многие из лезвий были длиной до десяти футов. Тесно растущие стволы казались твердыми и острыми как стальные клинки. Для них, голых и со столь чувствительными телами, нелегко было пробираться между стволами; не более просто было вырезать и обтесать твердые, как железо, стебли с помощью раковин.

Прошли тягучие часы, прежде чем каждый из них получил по десятифутовому копью и короткому трехгранному кривому, как клык, кинжалу. Хал Самду вырезал себе также большую дубину из куска плавника.

— Ах, а теперь нам предстоит пересечь целый ужасный континент босыми, жалкими ногами, — начал Жиль Хабибула, бросив жалобный взгляд на желтое море, и вдруг его рыбьи глаза кое-что заметили. Он тяжело побежал обратно к берегу, пока они работали.

— Наша одежда! — обрадовался Джон Стар. — И настоящие пистолеты!

— И моя несчастная бутылочка вина! — засопел Жиль Хабибула, деловито распаковывая свертки на песке.

Однако надежды на оружие не оправдались. Свертки промокли, одежда вымокла, еда по большей части испортилась, тонкий механизм протонных пистолетов оказался совершенно бесполезен после контакта с коррозионной желтой водой.

Лишь бутылка вина была совершенно невредима. Жиль Хабибула подержал ее против красного солнца, изучая счастливыми рыбьими глазами.

— Открой! — предложил Хал Самду. — Нам нужно что-нибудь выпить.

Жиль Хабибула жалобно сглотнул и медленно покачал головой.

— О нет, Хал, — печально сказал он. — Когда она опустеет, больше вина не будет. Ни одной драгоценной капельки вина на всем континенте. О нет, ее нужно сохранить до той минуты, когда оно действительно понадобится.

Он поставил ее мягко и осторожно на черный песок.

Оставив в покое бесполезные протонные пистолеты, они доели то, что оставалось от еды, и с облегчением натянули полусырую одежду. Даже под постоянным обогревом близкого солнца и покрывалом поглощающего тепло красного газа атмосфера была далека от тропической.

Джон Стар грубо перебинтовал раны на бедре и лодыжке, которые появились по пути к берегу. Жиль Хабибула сунул бутылку вина в один из своих внушительных карманов, аккуратно обернув ее предварительно куском ткани, и они углубились в джунгли.

Толстые мясистые стебли теснились вокруг них, переплетаясь над головами в непроницаемый покров, нацеливаясь острыми, как нож, кривыми, как клык, лезвиями. Плотная шипастая крыша полностью скрывала зловещее небо. Лишь призрачный, цвета крови сумрак просачивался сквозь плотную крышу джунглей.

С бесконечными предосторожностями они пробирались в переплетении лезвий, однако это помогало им плохо. Страдала одежда: каждый из них вскоре оказался покрыт десятками крошечных порезов, которые болезненно зудели от растительного яда. И вскоре они встретили опасность более внушительную.

— Одно хорошо, — заметил Джей Калам. — Если шипы ранят нас, то они также могут ранить любого врага… Ого!

Короткий пронзительный крик прервал его рассудительный голос. Джон Стар повернулся и увидел, что его уносит с земли длинная пурпурная веревка. Свисая из зловещего сумрака, она дважды обернулась вокруг его тела, прижалась плоским концом с круглой присоской к горлу. Свирепо отбиваясь, он все же был беспомощным в стягивающем, шириной в дюйм щупальце. Оно быстро уносило его в переплетение черных шипов.

Джон Стар бросился за ним, подняв кинжал, однако уже не мог дотянуться.

— Подбрось меня, Хал! — задыхаясь, крикнул он.

Гигант схватил его за колено и бедро и могучим рывком подкинул к освещенным красным светом основаниям шипов. Одной рукой он ухватился за сегмент грубого пурпурного каната. Тот немедленно подтянулся, слегка приподняв его, и забросил петлю на его тело.

Повиснув на одной руке, он вонзил в него над плечом Джея Калама кинжал, зажатый в свободной руке. Твердая пурпурная кожа поддалась. Прозрачная фиолетовая жидкость потекла по его руке. Сок это или кровь — он не знал. Внутри же твердые волокна создавали слой, который разрезать было не так-то просто.

Петля, яростно сопротивляясь, скользнула по его плечам.

— Спасибо, Джон, — слабо прошептал Джей Калам, не поддавшийся, однако, панике.

— Но старайся освободиться, пока можешь.

Джон Стар молча резал веревку.

Внезапно в текущей жидкости появился красный цвет. Он понял, что это кровь Джея Калама.

Пурпурный канат спазматически сжался с болезненной, ломающей кости силой.

— Слишком… слишком поздно… Прости, Джон!

Лицо Джея Калама обмякло.

Джон Стар сделал последнее, яростное усилие, когда невыносимое давление выжало воздух из легких с долгим болезненным хрипом. Живой канат распался, и они упали.

Следующее, что понял Джон Стар, — это то, что они находятся за пределами джунглей. Он лежал на спине, на небольшой ровной площадке, покрытой каким-то мягким красивым растительным ковром, блестящим, с металлическим голубым отливом. Внизу, поверх черных шипастых джунглей, он разглядел маслянисто-желтое море, блестящую золотую простыню под низким и хмурым солнцем.

Над ним высилась черная гряда гор. Огромные пологие склоны были усеяны титаническими черными валунами и разбросанными иззубренными агатово-черными обломками. Острые циклопические пики образовывали барьер за барьером. И последняя зубчатая темная линия пиков упиралась в красное и туманное небо.

Джей Калам лежал рядом с ним на голубой траве, не приходя в сознание. Хал Самду и Жиль Хабибула были заняты разведением костерка у края небольшого, плещущего потока, который пересекал площадку. Он с удивлением уловил запах готовящейся пищи.

— Что случилось? — спросил он и, преодолевая боль, уселся. Тело ныло от горящих ран, оставленных шипами джунглей.

— Ага, вот и ты, дружище, оказывается, пробудился наконец, — ласково засопел Жиль Хабибула. — Да, дружище, Хал и бедный старый Жиль Хабибула вытащили вас обоих из смертельных джунглей, после того как вы оба упали, обмотанные этими злобными щупальцами. Это было недалеко. Здесь, в долине, Хал швырнул свое копье в пасущееся на голубой траве маленькое существо, а я высек камнями искры и развел огонь.

Вот в чем дело, дружище. Мы выбрались из джунглей. Однако нам предстоит подняться, когда ты и Джей сможете двигаться, на эти смертельные горы, и одна жизнь знает, какие жуткие кошмары лежат по ту сторону.

Ах, будь эта коварная пурпурная веревка чуть покрепче…

Смерть моя, дружище, эта жизнь слишком трудна для такого старого солдата, как Жиль Хабибула, который вполне заслужил, чтобы сидеть где-нибудь в мягком удобном кресле и прихлебывать винцо, чтобы сбросить со своего драгоценного старого сердца бремя грехов.

Он скосил рыбий глаз на сверток в своем кармане.

— Ах, да, одна смертельная бутылочка у меня есть. Но она должна дождаться своего часа, когда она действительно понадобится. Он придет, и достаточно скоро, на этом континенте коварных ползучих ужасов!

Они, когда Джей Калам и Джон Стар оказались способными двигаться, начали карабкаться на горный барьер, пробираясь через нагромождения колоссальных черных валунов. Они ползли вверх по отвесным каменистым склонам. Они преодолевали гряду за грядой и каждый раз встречали впереди еще более труднопроходимый склон.