Легион: Ложь в глазах смотрящего (ЛП) - Страница 2

— Или, — вставила Айви, — облака смыкаются, и пейзаж погружается во мрак, словно Бог отворачивается и оставляет людей во тьме.

Опешив, я пристально взглянул на нее. Айви, самая религиозная из нас, вечно отстаивала все эти христианские ценности.

Пожав плечами, она отвернулась.

Я постучал, и дверь распахнулась, явив на пороге высокую немолодую азиатку с квадратным лицом и ярко выраженными носогубными складками.

— А, мистер Лидс! Отлично.

Она жестом пригласила нас внутрь, и Джей-Си, естественно, вошел первым.

Он поднырнул у нее под рукой, ловко избежав прикосновения к настоящему человеку, и огляделся по сторонам, держа руку на оружии. Наконец кивнул нам заходить.

Журналистка заранее расставила несколько стульев и задержалась у двери достаточно долго, чтобы все мы успели зайти. Хорошо подготовилась. Она не видела аспектов и прождала дольше, чем следовало, но ее усилия помогли поддержать иллюзию, и за это я был ей благодарен.

Айви и Тобиас сели, Джей-Си продолжал изучать помещение. Большие окна справа выходили на тротуар, где Уилсон ждал нас около лимузина. У дальней стены слева высился большой аквариум с морской водой. Остальная часть обстановки напоминала логово писателя: деревянные книжные шкафы и темно-зеленое ковровое покрытие.

Я подошел к окну и кивнул Уилсону. Тот помахал в ответ.

— Значит, сегодня трое? — спросила журналистка.

Я обернулся, нахмурившись.

— Я следила за вашими глазами. — Она указала на стулья, которые заняли Айви и Тобиас, потом на место, где стоял Джей-Си, хотя тот уже отошел к книжным полкам и пытался найти потайные ходы.

— Только трое, — подтвердил я.

— Айви, Тобиас и Джей-Си?

— Вы хорошо подготовились.

— Мне нравится, когда я подготовлена. — Женщина опустилась на стул. — Кстати, если Лиза не сказала, меня зовут Дженни.

Эта женщина, Дженни Чжан, была журналистом и известным автором. Она специализировалась на скабрезных биографиях поп-звезд, умело сочетая информативность, развлекательность и освещение пикантных подробностей. Она даже выиграла несколько наград, но на самом деле была очередной графоманкой, которой удалось вырваться из канавы кликбейт-заголовков[1] и заработать толику респектабельности.

Зря я пообещал Лизе дать интервью одной из ее подруг, но ничего не поделаешь. Оставалось надеяться, Дженни не задержит меня надолго, и ее возможная книга выйдет не слишком язвительной.

Она кивнула на стулья, но я остался стоять у окна.

— Как угодно. — Она достала блокнот и указала на аспектов. — Джей-Си, Тобиас, Айви. «Оно», эго, суперэго.

— Ну, началось, — сказала Айви. — Одна из этих. Скажи ей, мы это уже проходили. Не годится.

— Мы не большие поклонники этого психологического подхода, — сказал я Дженни.

— Кто жалуется? Айви? — спросила она. — Айви — хранилище того, как вы понимаете человеческую природу. Вы объединили в ней ваши навыки общения и понимание взаимоотношений. Предположительно она очень циничная. Интересно, что это говорит о вас?

Я неловко пошевелился.

— Эй, неплохо, — подал голос Джей-Си.

— Также вы создали олицетворение покоя и расслабленности. — Дженни ткнула карандашом на один из стульев. Аспекты сидели в другом порядке, но на этот раз она явно имела в виду Тобиаса. — Вы говорите, он историк, но часто ли его знания в области истории оказываются полезными?

— Частенько, — ответил я.

— А я слышала другое. Вы утверждаете, что в команде ограниченное число свободных мест. Трудно воображать многих аспектов одновременно, поэтому вы берете с собой только нескольких. Причем всегда этих трех. Логично, что один из них Джей-Си — ваша паранойя и самосохранение. Айви помогает справляться с социальными нормами внешнего мира. Но зачем вам Тобиас?

— Она слишком много знает, — сказала Айви. — С этим интервью что-то не так.

— Не рано ли паниковать? — спросил Тобиас. — Да, она прочитала старые обзоры по Стивену. Разумеется, этого следовало ожидать. Подозрительно, если бы она не заготовила несколько теорий насчет нашей природы.

Я постоял у окна, пока Джей-Си наконец не кивнул и не сел. Он был удовлетворен. Я отошел от окна, но садиться не стал, а подошел к аквариуму. Тот был экстравагантным, с разноцветными кораллами и красивой подсветкой. Столько труда, чтобы создать, по сути, тюрьму.

Дженни записывала что-то в блокнот. Что ее так впечатлило? Я и двух слов не сказал.

Рыбки щипали коралл, поедая границы собственной территории.

— У вас есть ко мне другие вопросы? — наконец спросил я. — Все хотят знать, как я отличаю реальность от галлюцинаций. Или каково это, когда усваиваешь знание, а потом проявляешь его в качестве аспекта.

— Что случилось с Игнаcио? — спросила Дженни.

Я резко повернулся к ней. Тобиас тихонько охнул, прижав руку к губам.

— Вы упоминали Игнасио в прошлых интервью. — Дженни наблюдала за мной с карандашом наготове. — Один из ваших любимых аспектов. Химик? И все же к недавнему делу о бактерии, питающейся моторным маслом, вы его привлекать не стали. Любопытно.

Игнасио.

Как и Джастин, он… больше не числился среди моих аспектов.

Тобиас прочистил горло.

— Ты заметил, что у нее на полке книга Элджернона Блэквуда? Оригинальное издание «Аркхем Хаус» — мое любимое. Какая бумага, а запах… аромат самой истории.

— Вы прямо застыли, — отметила Дженни. — Мистер Лидс, вам случалось терять аспектов?

— Оригинальные издания «Аркхем Хаус» очень… очень редкие… хотя зависит от автора. Был у меня их экземпляр «Темного карнавала» Брэдбери, но вот обложка…

— Что случилось? — спросила Дженни. — Они просто от вас съехали?

— Обложка… не… постарела… хм….

— Айви, — прошептал я.

— Да, да. Итак, она ведет себя, будто это невинный вопрос, но я на такое не куплюсь. Она знала, что заденет за живое. Посмотри, как крепко она сжимает карандаш, ожидая ответа.

— Прошу прощения. — Тобиас промокнул лоб носовым платком. — Наверное, из меня сейчас не лучший помощник.

— Она нас провоцирует. — Джей-Си поднялся на ноги и положил руку на плечо Айви. — Что будем делать?

— Она хочет вывести нас из равновесия, — решила Айви. — Стив, тебе нужно перехватить контроль над разговором.

— Но как много ей известно? — спросил Тобиас. — Она действительно догадалась, что произошло с Игнасио? Ты нечасто упоминаешь о таких вещах. — Он склонил голову набок. — Стэн говорит… Стэн говорит, скорее всего, она работает на них.

— Тобиас, ты не помогаешь! — Айви прожгла его взглядом.

— Тихо, — сказал я. — Тихо вы все.

Они замолкли. Я встретился взглядом с Дженни, которая со спокойным видом поигрывала карандашом. Притворное безразличие.

Нельзя слетать с катушек каждый раз, как речь заходит об Игнасио или Джастине. Нужно это контролировать.

Я не сумасшедший.

— Мне неприятно говорить на эту тему. — Я наконец сел на приготовленный для меня стул.

— Почему нет?

— Следующий вопрос, пожалуйста.

— Вы теряли других аспектов, кроме Игнасио?

— Дженни, я могу сидеть здесь хоть целый день, снова и снова повторяя одни и те же слова, — сказал я. — Вы хотите впустую потратить время?

Карандаш замер.

— Очень хорошо. Тогда следующий вопрос. — Она порылась в своих записях. — Во всех интервью вы утверждаете, что не являетесь душевнобольным. По вашему определению «безумие» — это черта, за которой психические особенности человека мешают ему жить нормальной жизнью. Черта, которую вы никогда не пересекали.

— В точку, — ответил я. — СМИ делают вид, будто «безумие» — это волшебное состояние, и ты либо в нем, либо нет. Это словно простуду подхватить. Они упускают один нюанс. Структура и биохимия человеческого мозга невероятно сложные, и некоторые черты, которые в своем крайнем проявлении считаются в обществе признаками сумасшествия, могут присутствовать у многих так называемых «нормальных» людей и вносить большой вклад в их успех.