Легенды Шоу-Дао - Страница 8

Сказала все это змея и исчезла. Отшельник даже поблагодарить ее не успел.

Еще до полуночи пришел Спокойный с учениками, облаченными в неуязвимые доспехи, к подножию Желтой горы. Их оружие не знало промаха. Спрятались ученики за деревьями, а отшельник стал демонов дожидаться. И ровно в полночь с шумом и треском появился из-под земли пучеглазый демон со свитой.

— Приветствую вас, демоны Желтой горы! — сказал Спокойный. — Я победил и пришел за наградой.

— Не торопись, — ответил ему Пучеглазый демон, — победа досталась тебе хитростью. С помощью заклинаний ты остановил рассвет и готовился к битве столько времени, сколько хотел. Но мы сдержим свое слово, и ты получишь драгоценность, но только в том случае, если три раза сможешь узнать ее среди других.

Отвели демоны отшельника на берег озера, над которым ярко сияла луна, и спросили:

— О, Спокойный, какую драгоценность ты выбираешь?

Ответил Обретший Мудрость:

— Попираю я ногами славу, жжет мою кожу огонь власти, пьянит меня воздух запахом богатства, манит озеро жаждой знаний, но выбираю я дерево — хранилище жизни.

Взмахнул крылом пучеглазый демон — встали перед отшельником пять одинаковых деревьев, высоких и стройных.

Спросили его демоны:

— Где твоя драгоценность?

Подошел к деревьям Обретший Мудрость, по стволу каждого посохом ударил и, указав на одно из них, сказал:

— Вот оно, Жемчужное Дерево — хранилище жизни. Только оно здесь живое. Сок его делает молодым и прогоняет недуги. Тайна бессмертия заключена в нем.

— Испей же животворящего сока, — сказали демоны и поднесли отшельнику пять одинаковых кубков, наполненных ароматной влагой.

— Который из них твой? Пей из любого. Выбирай свою участь.

Задумался отшельник. Тут нельзя ошибиться. Если выпьет он из кубка славы — в камень обратится, будет стоять века и тысячелетия, и люди станут слагать о нем легенды. Разве достоин мудрый такой участи?

Выпьет из кубка богатства — в золото обратится. Будут пачкать его потом и кровью алчные руки, люди будут дробить его на куски и отнимать друг у друга хитростью или силой. Что может быть хуже этой участи? А испив из кубка власти, вспыхнет он мрачным безумным огнем. Мучительна эта страсть, несчастье несет она людям. Вдруг видит отшельник — летит птица, и подумал Спокойный: «Вот оно мое спасение».

Бросил посох и попал в нее. Подбежал отшельник к упавшей птице, вырвал у нее клок перьев и обратно к кубкам пошел, пока демоны не опомнились.

Бросил перья в кубки — сразу понял, где какой: в одном кубке перья дотла сгорели, в другом — в золото обратились, у третьего кубка родник забил, в четвертом — перья окаменели, а из пятого возникла птица, живая и невредимая, на краю кубка примостилась. Только он руку к этому кубку протянул, как птица взлетела, и кубок опрокинулся. Вытек на землю животворный сок Дерева Жизни, и не успел Обретший Мудрость отведать его.

Понял тогда отшельник, что не достиг он глубины мудрости, не смог найти более простого решения — ведь перья можно было заменить чем-то другим, хотя бы клочком собственных волос. Желая сделать добро — дать людям бессмертие, совершил он злое дело, хотя этого можно было избежать, и, посеяв зло, пожал его плоды.

Наступила очередь третьего, последнего испытания. Выпустили демоны в небо пять птиц. Кружат птицы в поднебесье, как две капли воды друг на друга похожие. Попробуй тут, разберись. Но недаром отшельник в лесах и горах полжизни провел. Научился он повелевать и зверем, и птицей любой. Прочитал Обретший Мудрость заклинание, слетелись из-за гор хищные птицы, набросились на драгоценности в птичьем обличье, только перья полетели. Смотрит Спокойный, а в небе кружат птица из золота и птица из камня, птица, подобная облаку, и птица, пылающая огнем. Лишь одна птица не поменяла свой облик, и хищные птицы не смогли причинить ей ни малейшего вреда.

— Вот моя драгоценность! — закричал, указывая на нее, отшельник. — Трижды я угадал, и теперь вы должны отдать ее мне.

Не соглашаются демоны. Кричат, спорят, хотят последнее, четвертое испытание назначить. Что было делать Спокойному? Пришлось согласиться.

Скрылись птицы из виду, и вдруг появились, как из-под земли, пять прекрасных девушек. И к каждой из них потянуло Обретшего Мудрость с непреодолимой силой — никогда еще не встречал он такой красоты. Стали девушки отшельника целовать да ласкать. Тот совсем растерялся. Пытается он им испытание назначить, а они его не слушают, теребят да играют с ним.

Понял отшельник, что только сердце подскажет ему правильный ответ. Собрал все силы и стал медитировать.

Только сосредоточился, как сразу понял, что обманули его демоны, что не драгоценности вокруг него, а самые обыкновенные девушки.

Улыбнулся Спокойный и сказал:

— Нельзя вынуть из кувшина то, чего там нет.

Завыли раздосадованные демоны и привели к нему других девушек. Сосредоточился отшельник, прищурил глаза и стал пристально смотреть на девушек, пытаясь увидеть их внутреннюю сущность, скрытую от обычного глаза. И вдруг вспыхнули вокруг девушек разноцветные огни — это их ауру, присущее им свечение увидел отшельник внутренним взором. Отблески золота мерцали вокруг одной, серо-коричневым цветом земли светилась другая, искрящаяся радуга в водяных капельках окутывала третью, и ярким огнем сверкала четвертая. А пятая девушка сияла чистым перламутровым светом бесценного жемчуга. Дотронулся до нее Спокойный, и обратилась девушка в Жемчужное Дерево неописуемой красоты. Увидел отшельник, что состоит это дерево из «живого» жемчуга особого рода, который не стареет и наделен огромной волшебной силой: может оживлять мертвых, песок обращать в воду, даровать бессмертие и совершать многие другие чудеса. Понял Обретший Мудрость, что тому, кто владеет этой драгоценностью, не нужны остальные, так как будут у него и знания, и власть, и богатство, и слава, а обладание любой другой драгоценностью счастья не принесет.

Подошли к нему демоны и говорят:

— Забирай свою драгоценность.

Подумал отшельник: «Видимо, опять какое-нибудь коварство измыслили».

Ткнул он посохом в землю под деревом, а она — крепче стали меча. Жемчужные ветви прямо от корней растут, к стволу не подобраться — обхватить да выдернуть невозможно. Понял Спокойный, что все дерево с собой не забрать, на другое место не пересадить, да и срубить наверняка трудно будет. И кто знает, если срубить дерево, не потеряет ли оно при этом свою волшебную силу.

Позвал отшельник учеников. Прочитал заклинания, чтобы листья с дерева опали, и велел ученикам эти листья собрать. Собрали ученики жемчужные листья — огромная куча получилась, как вдруг налетел ураган, разметал листья, закружил, поднял в воздух и все до единого унес.

Не стал отчаиваться Обретший Мудрость, велел ученикам за ветви ухватиться, а сам стал читать заклинания пуще прежнего. Отделились ветви от ствола, и только собрались ученики унести их и спрятать, как хлынули со всех сторон потоки воды, подхватили волшебные ветви и унесли все до единой. Понял отшельник, что плохо дело — один ствол остался.

Тут демоны всей толпой на отшельника набросились, да с такой яростью, что если бы не был он совершенным в воинском искусстве, то наверняка растерзали бы его. Смог-таки Спокойный свое самое волшебное заклинание произнести, вырвал ствол дерева из земли, взвился с ним в воздух и начал от демонов деревом отбиваться, но прежде успел он ствол и корни плащом перевязать, чтобы ни кора, ни корешок, ни веточка какая-нибудь, оставшаяся, если отломится, не потерялась. Носится отшельник по воздуху то туда, то сюда, то над заснеженными горными вершинами, то над цветущими долинами и полноводными реками, только никак ему от демонов не скрыться — словно тучи черного воронья налетают они со всех сторон, один за другим падают на землю, поверженные ударами Спокойного, но не становится их меньше, со всех сторон все новые и новые твари появляются.

Вот и ученики отшельника вступили в битву, разят демонские полчища направо и налево, но разве им угнаться за Учителем? Посмотрел старший ученик на землю, провожая взглядом поверженного им многорукого демона, и глазам своим не поверил — черным снегом осыпаются вниз искореженные тела демонов, но как только коснутся земли, исчезают, как сквозь землю проваливаются, оставляя после себя лишь небольшой холмик взрыхленной земли, вроде кротового.