Легенды Освоенного Космоса. Мир-Кольцо - Страница 20

— А вы?

— Крепитесь. Теперь у меня тоже припрятана в рукаве козырная карта!

— Какая?! О чем вы?!

— Тсс! Подождем, пока прокурор закончит читать обвинение!

— …упомянутый Уоррен Льюис Ноулз на протяжении двух лет преднамеренно проехал в общей сложности шесть раз на красный сигнал светофора. В течение того же периода обвиняемый превысил местные ограничения скорости не менее десяти раз, причем один раз на целых пятнадцать миль в час. Кроме того, имеются свидетельства об его аресте в 2082 году по обвинению в вождении в нетрезвом виде. Он был оправдан только из-за…

— Протестую!

— Протест принимается. Раз его оправдали, господин прокурор, значит, суд признал его невиновным. У вас все?

— Да, ваша честь.

— Ваша честь, я хочу ознакомить суд с некоторыми новыми фактами, касающимися моего подзащитного, — обратился к судье Брокстон.

— Пожалуйста.

— За день до ареста Уоррен Льюис Ноулз сдал кровь на ВИЧ и на болезнь Айсгеммера. Час назад из центральной городской лаборатории был получен ответ: тест на ВИЧ — результат отрицательный, тест на БА… — Брокстон выдержал эффектную паузу, и Лью почувствовал, как его сердце проваливается в желудок. — Тест на БА — результат положительный!

По залу, как ветер, пронесся взволнованный говорок.

Болезнь Айсгеммера, такое же пугало двадцать первого века, как и СПИД! Лью видел, как отовсюду на него устремляются сочувственные, заинтересованные и испуганные взгляды. Официально считалось, что вирус, разрушающий селезенку и красный костный мозг, может передаваться только через кровь, но люди тем не менее испытывали страх, сталкиваясь с инфицированными БА. Правда, у бедняг, заразившихся болезнью Айсгеммера, все же оставалась надежда на спасение, заключавшаяся в пересадке костного мозга и селезенки… Боже, где он мог подцепить эту дрянь? Неужели на той вечеринке у Сэма, где его уговорили впервые в жизни кольнуться «веселой вдовой»? Он был тогда в доску пьян и, конечно, даже не посмотрел, какой ему подсунули шприц…

— Мистер Ноулз! Очнитесь!

Он резко вздрогнул, когда адвокат тряхнул его за плечо, и посмотрел на Брокстона диким взглядом.

— А? Что такое?

— Дело выиграно! Вас оправдали! Вы что, совсем ничего не слышали?

— Оправдали? — Лью огляделся по сторонам, как будто приходя в себя после глубокого наркоза.

— Ну да! Про инцидент с банком органов никто даже не упомянул; судебным властям ни к чему лишние неприятности. Если по городу разнесется весть, что любой хулиган может запросто проникнуть в здешний банк органов и учинить там погром…

— Так значит, я оправдан?

— Ну да. Вы же понимаете, — Брокстон наклонился к нему и понизил голос, — что никто не заинтересован в органах инфицированного вирусом БА. Можно сказать, вам крупно повезло. Поздравляю!

— Повезло… Брокстон, я все еще нуждаюсь в ваших услугах. Скажите, после всего, что я натворил, есть шанс встать в очередь на трансплантацию костного мозга и селезенки?

В безвыходном положении[8]

С крыши двенадцатиэтажного здания отеля хорошо просматривались окружавшие его апельсиновые сады, огороды и пастбища для скота. Они расходились правильными квадратами все дальше и дальше и одновременно все выше и выше, уменьшаясь в перспективе и образовывая замкнутую сферу — внутреннюю поверхность Фермерского астероида, расчлененную на две равные части кольцевой линией рек и озер.

Искусственное солнце заливало ярким светом все ее внутреннее пространство. «Небо» — полусфера, располагавшаяся над головой, — представлялось невообразимой мешаниной крохотных квадратиков и казалось живым: такое впечатление создавали непрерывно снующие по нему ярко-красные букашки — автоматические трактора.

Лукас Гарнер погрузился в полудремотное состояние, предоставив своему взгляду скользить по этой небесной тверди. По приглашению правительства Белта — Пояса Астероидов — он впервые в своей жизни посетил малую планету, совмещая отдых от повседневных дел с возможностью обогатить свой кругозор новыми впечатлениями — вещь редкая для человека в возрасте более ста семидесяти лет. Он и представить себе не мог раньше, насколько это приятное занятие — тешить взгляд видом изогнутого неба, состоявшего из сплавленных горных пород и импортированной почвы.

— В контрабанде нет ничего безнравственного, — заявил сидевший рядом с ним Лит Шеффер. Гарнер переключил свое внимание на хозяина.

— Вы считаете, что контрабанда — то же самое, что и карманная кража на Земле?

— Как раз этого я и не имел в виду, — заметил Шеффер.

Сказав это, он, пошарив в кармане своего комбинезона, извлек оттуда небольшой черный плоский предмет и положил его на стол.

— Я хочу прокрутить это через пару минут… Гарнер, в карманных кражах нет ничего противозаконного. Иначе и быть не может, ведь вся Земля настолько заполнена людьми, что они буквально прижаты друг к другу. Там просто никому не под силу добиться соблюдения закона, квалифицирующего карманную кражу как преступление. В Белте же контрабанда считается занятием незаконным, но отнюдь не безнравственным.

— Вот как!

— Если у белтера возникает необходимость переслать заработанное за пределы Пояса Астероидов, то он сам решает, как ему поступить в данном случае. Легальный трансфер через центральные органы на Церере обходится ровно в тридцать процентов от стоимости груза. Если же некто полагает, что ему удастся обойти «золотые мундиры», то есть наших таможенников, это его личное дело. Но в случае поимки мы конфискуем его груз, и он рискует стать всеобщим посмешищем. Недотепа-контрабандист ни у кого не вызывает чувства сострадания.

— Именно так и пытался поступить Миллер?

— Да. При нем был очень ценный груз: двадцать килограммов чистейших северных магнитов. Мы засекли его на экранах наших радаров. Миллер, по всей вероятности, держал курс на Луну, оставив позади Цереру с мощным радаром. Наши корабли оказались впереди, переходя на его курс с ускорением в два «же». Его корабль-рудоискатель способен развить ускорение, не большее чем половина «же», так что со временем его перехватили бы обязательно, что бы он ни предпринимал. Потом он обнаружил, что прямо по курсу у него — Марс!

— То есть оказался в «мешке». — Гарнер в достаточной мере был знаком с бытом и нравами белтеров, чтобы освоить их сленг.

— В самом что ни на есть настоящем. Первым его инстинктивным побуждением было тотчас же изменить курс. Белтеры достаточно опытные навигаторы, чтобы не попадаться в гравитационные ямы. Гибель грозит человеку во множестве самых различных обликов, стоит ему оказаться в непосредственной близости от «мешка». Однако у рудоискателей не бывает классных автопилотов. Они выбирают самые дешевые модели и поэтому стараются держаться подальше от «мешков».

— Вы не зря сообщаете мне все эти подробности. Это имеет отношение к вашему роду деятельности? — с некоторым упреком спросил Гарнер.

— Да, вы в таком возрасте, что вас не просто провести.

Временами Гарнеру и самому так казалось. Когда-то давно, еще в промежутке между первой межпланетной войной и сооружением первой планеты, Гарнер научился читать по лицам своих собеседников с такой же точностью, как будто владевшие ими чувства или их мысли были отпечатаны на их лбах. Часто это сберегало ему немало времени, а, с точки зрения Гарнера, его время стоило беречь.

— Продолжайте, — предложил он.

— Однако по зрелом размышлении Миллер решил воспользоваться «мешком». Используя взаимодействие сил притяжения Юпитера, Цереры и Марса, можно самостоятельно рассчитать обходные маневры, не полагаясь на автопилота. Он мог подгадать момент, когда Марс заслонил бы его корабль от радара на Церере. Или позволить себе даже чиркнуть по касательной атмосферу Марса, пройдя совсем близко от его поверхности.

— Лит, а разве Марс не является собственностью Объединенных Наций?

— Только постольку, поскольку мы никогда не видели ни малейшей от него пользы и не желали присовокупить его к своим владениям. Значит, Миллер совершил нарушение границ владений Объединенных Наций, не получив на то соответствующей санкции.