Легенда (ЛП) - Страница 70

— Он не освободился, — говорит Горуун глубоким, скрипучим, металлическим голосом, настолько нечеловеческим, что у меня мурашки бегут по коже, паника разливается по венам, и хочется с криком убежать.

Но я все еще в оковах.

И Бром все еще внутри меня.

— Он не выпустил свое семя! — кричит Горуун.

— Что? — говорит Леона.

«Сейчас!» — голос Брома гремит у меня в голове.

Всадник выходит вперед с поднятым топором и обрушивает его на голову паука, начисто отсекая ее. Та катится по полу, останавливаясь прямо подо мной, красные глаза-бусинки смотрят снизу вверх, одновременно похожие на человеческие и нет.

Затем Бром выходит из меня, спрыгивает с алтаря и начинает расстегивать ремни, которые удерживают меня. Как только я освобождаюсь, он поднимает меня со стола и ставит на пол позади себя, вставая между мной и Сестрами.

Они кричат, пытаясь отбиться от всадника. Гессенец отсекает голову Аны, которая с глухим стуком летит на пол, заставляя Леону вскрикнуть. Она наносит ответный удар, указывая на Гессенца, из ее пальцев вылетает молния и поражает его.

Его неудержимо трясет, воздух наполняется запахом жареной плоти, затем Бром тянется к стене и вытаскивает длинный меч из камня, на котором тот был закреплен.

— Кэт, отойди, — говорит он, протягивая меч.

Я уже собираюсь сказать ему, что он не умеет обращаться с мечом, когда Сестра Маргарет летит по воздуху, ее волосы превратились в извивающихся змей, глаза выпучены, язык длинный.

Бром берет тяжелый меч и поднимает его так, словно тот вообще ничего не весит, и наносит удар ниже ужасного лица Маргарет, начисто отсекая голову.

У Брома силы всадника.

Бром — всадник.

Он смотрит на меня через плечо с выражением неуверенной гордости, но оно быстро сменяется ужасом.

Потому что восемь паучьих лап обхватывают мой живот сзади, впиваясь в тело, внезапно подбрасывает высоко в воздух.

Глава 36

Крейн

Когда я увидел, как всадник бесшумно приближается к нам со стороны собора, я сразу же спрятался поглубже в тень, желая дождаться, пока он не приблизится к Кэт, чтобы поджарить его в огне.

Но тут в моей голове раздался голос Брома.

Никогда в жизни я не был так рад его слышать.

Я даже никогда не испытывал такой гордости в качестве учителя.

Он быстро посвятил меня в свой план. На данный момент он полностью контролировал всадника. Он был способен контролировать физическую форму Гессенца, а также забирать его силу и использовать ее для себя. Ковен не знал, что он уже заключил сделку со всадником, в чем я не уверен, но нам придется пойти на риск. Ковен намеревался использовать всадника, чтобы захватить Брома и доставить его к ним, что он и сделал.

Поскольку Бром контролировал как физическое тело Гессенца, так и свое собственное, он мог немного притворяться, что одержим и готов выполнять их приказы.

Их приказ, конечно же, состоял в том, чтобы захватить Кэт, накачать ее опиумом, а затем заставить Брома, по сути, изнасиловать ее, поселив в ней демоническое отродье.

Он рассказал мне все это, когда схватил Кэт, крепко держа ее за горло, а затем передал Сестрам, ведя себя как послушный солдат, находящийся под их контролем.

Я был рад, что все еще могу использовать внутренний голос в его голове, а это значит, что я могу использовать его и в головах других людей. Больше всего на свете я хотел рассказать Кэт о том, что происходит на самом деле, но я доверил ее Брому. Я доверил ее жизнь в его руки. И снова спрятался в тени, бегая по кампусу и распространяя свой голос на всех, кто мог меня слышать.

Я сказал всем, что их магия необходима. Что у них есть шанс дать отпор силам, которые удерживают их в школе. И я сказал им, что если они этого не сделают, то все они завалят экзамен по моему предмету.

Не знаю, получится ли из этого что-нибудь. У меня не было времени ждать, выйдет ли какой-нибудь студент, размахивая стихийной магией. Даже если они меня слышали, но были слишком напуганы, я, по крайней мере, дал им понять, в чем на самом деле заключалась опасность и с чем они столкнулись. Мне следовало сделать это давным-давно.

Но сейчас я возвращаюсь в собор, гадая, какую сцену там увижу, и поначалу мне приятно видеть, что все проходит лучше, чем я ожидал.

Физический всадник поджаривается от молнии Леоны, Сестра Ана лишается головы, а Сестра Маргарет летит по воздуху. Бром обнажен, с поднятым мечом, выглядит настоящим воином, от чего у меня кровь стынет в жилах, несмотря на обстоятельства, а Кэт держится позади него.

Я планирую красться в тени, пока не подойду к Леоне достаточно близко, чтобы поджечь ее так, чтобы она меня не заметила, но тут вижу огромное кровавое месиво на полу у алтаря и нечто похожее на отрубленную голову какого-то существа. Мои глаза прослеживают широкий кровавый след, тянущийся к стене прямо за Кэт, затем вверх по стене и…

Прежде чем я успеваю закричать, паук размером с лошадь спускается со стропил собора прямо за Кэт, обвивая восемь тонких ног вокруг нее.

Она кричит, когда он поднимает ее в воздух.

Я кричу, бросаясь вперед с поднятыми ладонями, готовый поджечь эту штуку, но не могу этого сделать, не задев Кэт.

— Икабод Крейн! — кричит Леона, раскинув руки, и летит ко мне по воздуху, но Бром отводит меч за голову и направляет в нее. Меч попадает ей в спину, и она издает душераздирающий вопль, когда тот пригвождает ее к каменной стене.

— Забери Кэт, — говорит мне Бром, подбегая к Леоне, чтобы закончить работу.

Я уже мчусь к противоположной стене, глядя на стропила, где этот зверь держит Кэт, и гадаю, как туда забраться.

Затем замечаю толстую нить паутины, свисающую передо мной, ведущую вверх по тому пути, по которому ушел паук.

Я делаю глубокий вдох, хватаюсь руками за нить и меня передергивает.

«Держись, сладкая ведьмочка», — мысленно говорю. «Я иду за тобой».

Я начинаю карабкаться по липкой паутине, и чем дальше продвигаюсь, тем сильнее отвращение перерастает в гнев.

Они не заберут ее у меня, никто не заберет.

«Почти у цели, Кэт», — говорю я, надеясь, что она все еще жива. Судя по быстрому взгляду вверх, ее ноги безжизненно болтаются в окровавленных лапах паука.

Наконец, я добираюсь до нижней части паука, до отвратительной дыры, из которой выходит шелковая паутина, и протягиваю руку к ноге Кэт, даю понять, что это я. Она непроизвольно вырывается, и я вздыхаю с облегчением.

Пока паук не откидывает назад одну из своих лап, пронзая мое плечо вспышкой ослепляющей боли.

— Кто? — спрашивает паук без головы нечеловеческим голосом. — Кто беспокоит Горууна?

Иисусе. Эта тварь — Горуун?

Но эта мысль начинает рассеиваться, когда меня охватывает боль, кровь течет из раны в плече и стекает вниз.

«Держись, Крейн», — откуда-то доносится голос Брома, и я начинаю чувствовать, что схожу с ума.

«Спаси Кэт», — устало умоляю я его. «Забудь обо мне».

«Никогда не могу забыть», — говорит он.

Внезапно сверху раздается глухой удар, на нас падают обломки крыши, а затем лезвие топора пробивает ее насквозь. Еще один взмах, и над нами появляется лицо Брома.

— Помнишь меня? — спрашивает Бром демона.

Затем проползает через дыру и приземляется на одну из балок, размахивая топором и приближаясь к Горууну. Поскольку паук его не видит, то мечется, пытаясь встретиться взглядом с Бромом, и на мгновение Кэт оказывается ближе ко мне.

Она ошеломленно смотрит мне в глаза.

«Кэт», — говорю я ей. «На счет «три» мы его подожжем. Он отпустит тебя прежде, чем ты успеешь загореться».

Она кивает.

«Ты тоже слышишь, красавчик?» — спрашиваю я Брома.

«Громко и отчетливо, сэр», — говорит он, и я не могу сдержать улыбку.

«Один», — я начинаю обратный отсчет.

«Два».

«Три».

Изо всех сил, что у меня есть, я поджигаю нижнюю часть паука, пламя разгорается, и Кэт поворачивается в его хватке, чтобы проделать то же самое с тем местом, где должна была быть его голова.