Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея - Страница 139

— Бессмысленно?! — крикнула ему Ртуть. — Сколько человек потребуется, чтобы победить тебя? Сотня? Тысяча?

— Слишком много, — послышался голос Джеффри, — Они же не смогут все сразу напасть на него, а я буду рубить их сзади.

Ртуть повернулась. Джеффри, улыбаясь, опирался на локоть. Он даже не стал выбираться из-под одеяла. Он просто даже не счел их достойными того, чтобы взять в руки меч!

— Это нечестно, ни в ком из вас нет справедливости! — ярилась Ртуть. — Нет ни справедливости, ни равенства в борьбе с Гэллоугласами! Если бы даже я могла встретиться с тобой один на один, тут же появились бы остальные и одолели меня! Это нечестно и несправедливо, с твоим волшебством, подслушиванием мыслей и искусным владением мечом! Гэллоугласа не победить, потому что судьба наделила его способностями, которых нет у других! Никто не может сражаться с одним из вас, все остальные моментально встревают!

— Истинная правда, — спокойно подтвердил Грегори. — Нас шестеро, и мы всегда превзойдем вас.

Ртуть развернулась, заметалась в ярости, но лицо Грегори оставалось спокойным и серьезным: если он и издевался над нею, то не сознавая этого.

— Он никогда не пытается обидеть, — заметил Джеффри, — и не хвастает.

Ртуть с дрожью отвращения отвернулась от Грегори.

— Он не человек!

— Это неправда! — Джеффри неожиданно вскочил, сжимая кулаки. — Он хороший человек, один из лучших, и он не сделал тебе ничего плохого. Только помешал причинить мне вред. А ты обидела его, самого мягкого, самого замечательного из всех юношей!

Ртуть смотрела на него, удивленная обрушившимся на нее гневом. Потом перевела взгляд на Грегори и увидела на его лице выражение боли. На ее глазах он скрыл это выражение, лицо его разгладилось, и она уже не была уверена в том, что видела.

Минерва, Джори и остальные разбойники смотрели на них в изумлении.

— Это ты не права перед ним! — продолжал Джеффри.

Ртуть узнала этот тон и это выражение: старший брат защищал младшего! Точно так же, как Линдер и Мартин защищали ее, так же, как она сама защищала Джори и Нан. Неожиданно раскаиваясь, она снова повернулась к Грегори — и увидела в нем не бессердечное непроницаемое чудище, а только младшего брата Джеффри. Сердце ее смягчилось и переполнилось сочувствием.

— Прости меня! Ты действительно только взял под защиту своего брата, обороняясь от меня и моих людей! Нет, в тебе нет ничего нечеловеческого, кроме твоей силы!

Это было не совсем правдой — она могла упомянуть и явное отсутствие интереса к женщинам, — но вовремя прикусила язык. И тут же была вознаграждена, увидев, как лицо Грегори засветилось неожиданной благодарностью. Ошарашенная, она умолкла.

Но все уже закончилось, Грегори прикрыл глаза и вежливо поклонился со словами:

— Спасибо, предводительница Ртуть. Я сказал верно: ты именно такая, какой и должна быть леди.

Из-за чего-то она чувствовала себя польщенной. Ртуть повернулась к своему отряду, жестом отсылая его…

— Возвращайтесь в свой лагерь! Прочь! Я не могу по достоинству отблагодарить вас, друзья, за то, что вы пытаетесь спасти меня от виселицы, но вижу, что так ничего не получится. Уходите, а я благодарю вас от всего сердца!

Неуверенно оглядываясь, разбойники, тем не менее, стали отходить, и наконец остались только Минерва и Джори. Ртуть одобрительно слегка кивнула Минерве, и та тоже ушла.

— Сестра… — взмолился Джори.

— Ты тоже должен уйти, брат, — негромко приказала Ртуть. — Поверь, я знаю, что для меня лучше! Я слишком горда, чтобы нарушить данное мною слово.

— Искренне верю в это, — вмешался Джеффри.

Ртуть почувствовала, что ее сердце тает, но Джори удивленно глядел на Джеффри, и Ртуть сердито подумала, когда же пропадет у ее брата его природная наивность.

— Со мной все будет в порядке, брат, — промолвила она, — и я выполню, что обещала. Спокойной ночи.

Джори сердито оглядел Джеффри с головы до пят.

— Если ты обидишь мою сестру, я не успокоюсь, пока не отыщу и не убью тебя!

— Ты человек чести, — признал Джеффри, — и достоин стать рыцарем.

Джори еще секунду смотрел на него, повернулся и ушел.

С минуту в лесу стояла мертвая тишина.

Грегори первым нарушил молчание и предложил:

— Теперь вы оба должны выспаться. Завтра предстоит долгий путь.

Ртуть грустно посмотрела на него.

— А ты сам когда-нибудь отдыхаешь?

— Я и отдыхаю сейчас, — заверил ее Грегори, — потому что размышления дают мне столько же сил, сколько вам долгий и крепкий сон. Спокойной ночи, прекрасная леди.

— Он не обманывает, — Джеффри снова лег. — Я был свидетелем, как таким образом он проводил ночи целую неделю без сна и при этом был свеж, будто все это время проспал. — Потом тише добавил: — Благодарю тебя за сочувствие, леди.

— Я не леди! — устало буркнула она.

— Ага, ты по-прежнему утверждаешь это? — Джеффри вздохнул. — Что ж, придется и с этим смириться. Спокойной ночи, прекраснейшая из прекраснейших!

— Тебе тоже, несправедливый и коварный, — ответила она, но ложиться не стала, а неторопливо перешла на свою сторону костра. — Может, я и благородная женщина, но не леди.

Джеффри снова вздохнул и спросил брата:

— Что говорил Эмерсон, Грегори?

— То, каков ты, нависает над тобой и так гремит, что я не слышу, когда ты утверждаешь обратное, — процитировал Грегори.

Джеффри согласно кивнул.

— Приснись мне, прекрасная. Спокойной ночи…

На следующее утро Джеффри отвел Грегори и сторону и поинтересовался;

— Как ты ее оцениваешь, брат?

Грегори задумался.

— Говоря объективно…

— А разве ты можешь говорить по-другому?

Грегори смущенно улыбнулся.

— Ну, тогда, говоря объективно и рассудительно, я сказал бы, что при всей своей храбрости, она еще и талантлива — но ничуть не менее нежна и чувствительна. Больше того, она прекрасна, и у нее такая живая душа, что способна разбить самое твердое сердце.

— Достаточно ли твердое?

— Ни у тебя, ни у нее сердце не из железа. Она поступает порой неразумно и несдержанно, но все равно дышит страстью и нежностью.

— Очень на это рассчитываю, — прошептал Джеффри.

— Это действительно так, — Грегори собрался с силой, чтобы прямо говорить со старшим братом, потому что иначе он не мог.

— Я сказал бы, брат, тебе даже больше, лучшей женщины нашего поколения я не встречал.

— Нашего поколения? — Джеффри улыбнулся. — А кто же в таком случае вообще лучшая женщина?

— Конечно, наша мать, — Грегори улыбнулся, глаза его вспыхнули. — И я уверен, что когда-то кто-то сказал отцу то, что я скажу тебе сейчас: ты в ловушке.

— Сам знаю.

— Поэтому, если не сможешь привязать ее к себе, пока еще можно, ты всю оставшуюся жизнь будешь проживать воспоминаниями о ней. Проклинать себя за то, что упустил.

Джеффри кивнул, не отрывая взгляда от брата.

— Значит, ты советуешь мне не отпускать ее от себя?

— Никому не позволяй отобрать ее у тебя.

— Включая королевское правосудие? — Джеффри нахмурился. — Что мне делать, если ее приговорят к виселице? Стать разбойником?

— Ты серьезно обдумываешь такой вариант?

Под пронзительным взглядом Грегори Джеффри поежился. А Грегори медленно продолжал:

— Гораздо лучше было бы уберечь ее от королевского правосудия, обратив на службу королю.

Джеффри улыбнулся.

— Ну вот, ты опять все вывернул наизнанку.

— Так может показаться, — согласился Грегори, — если не знаешь короля Туана и королеву Екатерину.

Они были в дороге не более получаса, когда из ветвей дерева их окликнул эльф:

— Дети Чародея!

Джеффри натянул повод:

— Приветствую тебя, Древний.

Эльф спрыгнул на голову Фесса и вздрогнул, округлив глаза.

— Фу! Холодное железо! — и вернулся на ветвь.

Ртуть удивленно посмотрела на него.

— Я тут ни при чем, — поднял голову Джеффри.