Леди-служанка (СИ) - Страница 6

- Я и не говорила, что вы маленькие. Я просто не хочу, чтобы у нас возникли проблемы из-за того, что ты взяла туфельки для танцев, вместо ботинок.

По тому, как мгновенно краснеет падчерица, я понимаю, что именно так она и поступила.

- Ясно. Спускайтесь вниз, я сейчас подойду, у нас еще есть десять минут.

И пока дети идут на первый этаж, вихрем проношусь по ящикам комода и гардеробной. Быстро собираться в дорогу для меня не впервой, большую часть жизни так прожила, будучи женой военного. Хватаю побольше теплых вещей, учитывая, что на улице, вроде как стоит осень, если глаза меня не обманывают, складываю все в еще одну сумку, нагружаюсь, как верблюд и кряхтя спускаюсь вниз.

Прежде чем выйти в прихожую, захожу на кухню в надежде найти хоть что-то съестное. Увы. Все полки пусты, а в корзинах для овощей одиноко сохнет сморщенная морковка. Не брезгую и ею, засунув в карман. На всякий случай. На пороге сталкиваюсь с кухаркой.

- Ой, госпожа, что творится-то? А куда ж мне теперича? У меня ж ни дома, ни семьи. Только вы и были. Я же…

И она начинает рыдать, некрасиво размазывая слезы грязными руками по щекам, и жалобно подвывая.

- Я не знаю… - растеряно замолкаю.

Что положено делать со слугами, когда господ выселяют? Наверное, расчет какой-то нужно дать, но с деньгами у меня сейчас напряженная ситуация.

- Госпожа! – Совершенно неожиданно, кухарка сама предлагает мне выход из сложившегося положения, бухнувшись на колени и схватив руками подол моего платья. – Госпожа! Возьмите меня с собой! Я за детьми могу присмотреть, да и поесть приготовить. Прошу, не гоните меня!

Да уж, на счет поесть – это она погорячилась, но…, в принципе, можно и взять. Лишние руки мне пригодятся.

- Хорошо. У тебя есть десять минут на сборы.

- Да, что мне собираться-то? Рот закрыла и пошла! Я и за пять минутов-то управлюсь.

И резво сбегает куда-то по коридору, я же выходу в прихожую, где меня дожидаются два констебля, гадкий пристав, с явным удовольствием отсчитывающий каждую секунду, и трое испуганных детей.

- Попрошу на выход! – с довольным видом, громогласно объявляет Рюм.

Вчетвером мы выходим на улицу. Дети жмутся друг к дружке, вижу их полные слез глаза, которыми они в последний раз окидывают стены родного дома. Сглатываю комок в горле, сейчас не время раскисать, нужно что-то придумать, чтобы не ночевать под открытым небом.

Поправляю на спине сумки и преувеличено бодро говорю детям:

- Ну что же? Давайте найдем хорошее место для ночлега и вкусно поедим? А уже завтра будем решать, что делать дальше.

Я только делаю первый шаг, совершенно даже не представляя, куда идти, как к нам выбегает кухарка с тачкой, на которой собрано приличное количество пожитков. Надо же, похоже, у нее больше вещей, чем у нас четверых.

- Госпожа, положите ко мне часть своих сумок, а то надорветесь, худенькая ведь такая, а нагрузились, как лошадь, - говорит она, проявляя неожиданную заботу, от которой я едва не плачу.

Что-то я сентиментальная какая-то стала, наверное, из-за малышки Рози, которая даже сейчас, сидя у сестры на руках, радостно мне улыбается, демонстрируя невеликий набор хорошеньких молочных зубов. Скидываю в тачку самую тяжелую сумку и облегченно выдыхаю: я действительно слишком нагрузила хрупкое тело аристократки, плечи вон уже разболелись, а мы еще даже за ворота не вышли.

- Леди Бонвилл, - снова окликают меня.

Поворачиваюсь, удивленно глядя на подходящего ко мне констебля. Того самого, который заступился, когда я выбежала из комнаты, а Рюм стал угрожать.

- Я так понимаю, что вам сейчас некуда податься? – кажется, что он спрашивает, но на самом деле, скорее утверждает. – Вот.

Протягивает мне кусочек картона и на нем что-то написано. Читаю. «Приют госпожи Буве».

- Это моя сестра, - находит нужным объяснить констебль, - она содержит приют для бездомных. К сожалению, жить у нее нельзя, но переночевать и получить горячий ужин – можно. Приют часто переполнен, но раз у вас дети, она обязательно найдет вам место. А дальше… утро вечера мудренее.

- Благодарю вас, - отвечаю, взяв кусочек картона с названием и адресом. – Я не забуду вашу доброту.

- Ну что вы…

Смешно наблюдать, как высокий, дородный мужчина смущенно краснеет, но в тот момент мне совсем не весело.

- Благодарю, - повторяю. – Хорошего вечера.

И мы удаляемся. Не хочу тут больше оставаться. Сердце щемит, глаза наливаются слезами, а расклеиваться мне сейчас категорически нельзя.

- Извини, я не помню, как тебя зовут, - обращаюсь к кухарке, бодро шагающей рядом, словно не она толкает впереди себя тяжело груженную тачку.

- Магда, госпожа, - отвечает.

- Скажи, Магда, ты знаешь эту улицу? – показываю ей адрес приюта.

- Да, тут недалеко. Я покажу.

И мы ускоряем шаги, потому что уже сереет и находиться на улице становится небезопасно.

Вывеску «Приют госпожи Буве» видно издалека. Но даже, если бы не было ее, я бы все равно поняла, что мы пришли куда нужно, по огромной очереди бедно одетых людей. Старики, калеки, женщины с детьми. Все одеты в лохмотья, имеют вид жалкий и голодный. Мы в своих хоть и простых, но чистых и добротных одеждах, очень выделяемся на их фоне.

- Ты ошиблась, милочка, - окликает меня одна из стоящих в очереди, неопрятного вида женщина с растрёпанными волосами, в грязном платье и трубкой в зубах.

- Нет, мы пришли по адресу, - отвечаю ей.

- Нет, ошиблась. Шлюх нанимают в борделе на соседней улице, а тут честные женщины стоят.

И демонстративно сплевывает мне под ноги. Ну и что делать? Не драться же. Поэтому так же, как она, демонстративно отворачиваюсь от задиры и говорю детям:

- Сейчас мы устроимся на ночлег и обдумаем, что делать дальше.

- Не будет тебе тут ночлега, подстилка, - снова подает голос та самая женщина с трубкой. – Или ты меня первый раз не услышала? Так я сейчас так дам тебе в ухо, сразу слух прорежется!

И лезет ко мне с явным намерением выполнить то, что сказала. Теперь я ощущаю, что от нее сильно разит спиртным. Чудесно! Все остальные, кто стоит в очереди, просто отворачиваются и делают вид, что ничего не видят. Даже кухарка, только что спокойно катившая тяжеленную тачку, прячется за мою спину и стоит там тихонько, наблюдая, что будет дальше. Помощи ждать неоткуда, значит, все сама.

Женщина с трубкой тянет ко мне грязную руку, чтобы схватить за грудки. Не хватало еще, чтобы порвала мне платье! Хватаю зонт, лежащий на тачке, и с силой втыкаю его острый конец женщине в горло, сама же крепко держусь за ручку.

- Дети, закройте уши! – командую своим малышам и те, удивительное дело, даже не споря, кладут ладошки на уши.

- Только двинься в мою сторону, - это уже я говорю женщине, стараясь унять дрожь рук и голоса, - и я проколю тебе трахею. Ты захлебнешься собственной кровью раньше, чем поймешь, что происходит!

Меня мутит от страха, что она не примет мои слова всерьез и придется их как-то подтверждать, потому что угрожать – это одно дело, а вредить здоровью человека – совсем другое.

- Что тут происходит?! – в резко наступившей тишине громкий женский голос звучит, как выстрел. Я дергаюсь и убираю зонт.

- Мне нужна госпожа Буве! – говорю громко и быстро, пока женщина не вернулась в дом. – Мне этот адрес дал ее брат, констебль. Сказал, что мы можем тут найти кров и еду. Со мной трое детей!

Женщина какое-то время молчит, тщательно меня осматривая с ног до головы, а потом кивает:

- Заходите, только быстро, я и так много времени на вас перевела.

От облегчения я едва не падаю на землю, настолько сильный упадок сил настигает меня. Получилось. На сегодня ночлег будет.

 Сегодня я приготовила для вас, мои дорогие, арт с главной героиней, Айли. Как вам, нравится? Подходит?)

Людей в приюте действительно много, но несмотря на это, нас заселяют в отдельную комнату, хотя мы проходим мимо женщин, лежащих прямо в коридоре на циновках. Кроватей в комнате не хватает, поэтому дети вдвоем ложатся на одну, я, со щемящим сердцем, почти выдираю из рук Шарлотты малютку Рози и укладываю ее на вторую кровать, рядом с собой, а деревянную лежанку, просто сбитую из досок, занимает кухарка.