Леди Сирин Энского уезда - Страница 9

– Ты кому глазки строишь, Кузнецова?

– Бармену, – призналась я, жарко покраснев.

– Правому или левому?

– Их там трое.

– К окулисту тебя сводить? Двое! Красивые мальчики, между прочим.

– Там два отдельно работают, они, кажется, близнецы. А третий – блондин в сером костюме. Неужели ты его не видишь?

Жанка фыркнула:

– Блондин? – и подозвала проходившего мимо официанта. – Твоя фантазия – это нечто.

Пока Арбузова делала обстоятельный заказ, я пыталась разобраться со своими ощущениями.

Блондин существует, это реальность. Иначе придется признать, что в недалеком будущем меня ждет уютная белая палата с мягкими стенами, особенно после вчерашних эскапад в «Райских кущах». Что еще реально? Маньяк, телефон, моя способность иногда предсказывать страшные события… Из всего вышеперечисленного потрогать можно было только мобильный телефон. Я порылась в сумке и, отодвинув пепельницу, выложила его на столешницу. Экран светился, но никаких надписей видно не было. Я быстро вдавила кнопку и поднесла трубку к уху.

– Молодец, Даша, – раздался знакомый вязкий голос. – Теперь отдай мою вещь официанту и жди. Позже встретимся.

– Возьмите, – протянула я телефон.

Символически одетый мальчик не удивился, а положил вещицу на поднос рядом с пустыми бокалами, которые он забирал со стола. Я слизнула капельку крови, выступившую на большом пальце. У меня кружилась голова, поэтому вид слегка заострившихся клыков предупредительного халдея я списала на помрачение сознания.

Музыка гремела уже, кажется, прямо у меня в мозгу. Беснующийся на сцене стриптизер вызывал брезгливость. Стрелки наручных часов показывали без пятнадцати минут десять. Время «Ч», когда в расслабленную алкоголем и эротическими зрелищами толпу ворвется стая разгоряченных охотников, приближалось. Мне очень захотелось припудрить носик. Я, пошатываясь, поднялась. Моя подруга уже давно находилась в каком-то другом измерении. Ее ноздри плотоядно раздувались, а глаза сверкали такой похотью, что даже смуглый гладкокожий стриптизер плавно спустился со сцены, чтоб исполнить танец только для нее. Мальчик был хорошенький – в меру мускулистый, лет двадцати на вид. За резинкой тугих стрингов уже виднелось несколько смятых купюр. Жанка наблюдала его приближение с раскрытым ртом.

– Кажется, вы отец одного из моих мальчишек, – с придыханием сообщила она, перекрикивая шум.

Танцовщик побледнел и сбился с ритма. Я прикинула, есть ли в местной аптечке нашатырный спирт, другого способа выведения из глубокого обморока я не знала.

– Вы что-то путаете, девушка, – наконец ответил он сквозь зубы, плавно покачивая бедрами над коленями моей подруги.

Отцовство отцовством, а шоу должно продолжаться. Я невольно восхитилась высоким профессионализмом, который нам только что продемонстрировали.

– Ничего я не путаю. – Жанкины глаза не отрывались от леопардовых стрингов. – Самсон Ивашов в моем классе учится.

– Понятно. – Стриптизер сделал оборот вокруг своей оси, и теперь классный руководитель его отпрыска могла насладиться, так сказать, видом сзади. – И как он вам? Способный мальчик?

Жанка часто дышала.

– Усидчивости ему не хватает.

– Это у нас семейное.

Я попятилась от столика. И такие люди говорят, что это я сумасшедшая…

В дамскую комнату было не протолкнуться, очередь из таких же страждущих загибалась буквой «зю». Я незаметно подергала ручку двери мужского туалета – он был заперт. Черт! Надо пробираться в ВИП-зону, отгороженную от простых смертных бархатными веревочками. Там, если доверять рекламным буклетам ночных клубов, должны быть отдельные аристократические удобства. Я окинула «Ирий» пытливым взглядом, и невероятно обострившаяся интуиция подсказала мне нужное направление.

– Туда нельзя! – грозно остановил меня незнакомый лысый охранник в полуметре от цели.

– Мне очень нужно!

– Нельзя.

– Если очень хочется, то можно. – Мой голос стал низким и вкрадчивым. Именно такими интонациями, я знала, можно уговорить самого несговорчивого клиента. – Ведь правда?

Глаза охранника подернулись дымкой.

– Конечно, можно. Ведь вам очень хочется… Я понимаю…

Он медленно, глубоко дышал, верхняя губа приподнялась, обнажая тонкие острые клыки. Мне в данный момент было не до рефлексии. Вообще-то я девушка осторожная, из тех, кто никогда не войдет в подвал под тревожную музыку или не оставит за спиной подозрительного мутанта. Но против природы не попрешь. Поэтому я потрепала по щечке размякшего охранника и юркнула за перегородку. Может, они в этом «Ирии», следуя модным веяниям, заставляют всех служащих накладные вампирские клыки носить. Может, это стиль такой корпоративный.

Следующие несколько минут были самыми счастливыми в моей жизни. Кто испытал, тот поймет, а другим и рассказывать не хочется. Из общего зала до меня донесся какой-то звериный вой, и я сделала вывод, что час «Ч» настал и в клуб впустили представителей сильной половины человечества.

Выходить наружу не хотелось. Я долго рассматривала себя в зеркале над умывальником. Тушь потекла, я слегка подправила макияж при помощи влажных салфеток. Потом мыла руки, не жалея душистого жидкого мыла. Потом сунула нос в каждую из расставленных на полках баночку и коробочку, пытаясь по запаху определить, для чего их содержимое предназначалось. Пахло здорово. Особенно мелкий золотой порошок, который я про себя обозвала тальком. Я чихнула, подняв в воздух облачко, и рассмеялась, заметив, как золотистая пыль ровным слоем покрыла зеркало.

Ручка входной двери повернулась. Ну вот, Кузнецова, допрыгалась. Сейчас тебя поймают на горячем и заставят незаконное пользование вип-удобствами оплачивать. Я схватила с полки свой рюкзак и заметалась по небольшой комнатке. Куда спрятаться? Куда? За секунду до того, как дверь полностью распахнулась, я протиснулась в кабинку со швабрами, отодвинула пустое ведро, задернула пластиковую занавеску и, скрючившись, замерла. Чувствовала я себя примерно как персонаж неприличного анекдота, тот самый гипотетический любовник в шкафу, и больше всего боялась опять чихнуть. Под бравурную ритмичную музыку, доносящуюся из общего зала, пред мои светлые очи явился давешний блондин. Обзор у меня был хороший – занавеска не доходила до косяка сантиметров на десять. Я поняла, что теперь ни за что отсюда не выйду. Лучше смерть. Блондин принюхался, скептически подняв брови, и закрыл за собой дверь. Ростом его природа не обидела – метр девяносто, не меньше. Я мечтательно вздохнула. Насвистывая, блондин приблизился к умывальнику, опустил руку во внутренний карман пиджака и выложил на мраморную столешницу… тот самый мобильник. У меня волосы на голове зашевелились. Вот и встретились мы с тобой, телефонный маньяк. Жалость-то какая… О том, что в нашем уездном городе может оказаться две одинаковых игрушки, я даже думать не стала. Ага. И обе попали в один и тот же ночной клуб в одно и то же время. Не верю я в такие совпадения.

– Выходи, – четко проговорил блондин. – Я не в том настроении, чтобы терпеть твои дурацкие шутки.

Ну вот и все, Кузнецова. Я обняла швабру и вознамерилась огреть гада, до того как он заберет у меня самое дорогое. В зеркало мне было видно сосредоточенное лицо извращенца.

– Выходи! – повторил он раздраженно и щелкнул пальцем по телефону.

Коробочка мягко завибрировала, корпус открылся… и оттуда вылетел огромный жук. Не заорала я чудом. Среди моих неисчислимых достоинств есть место и недостаткам. Инсектофобия – боязнь насекомых – один из них. Да для меня любой таракан страшнее тысячи голливудских ужастиков! Жук сделал большой круг по комнате и присел на столешницу. Зеленые крылышки сложились за спиной, и блестящие глазки с лукавством воззрились на маньяка. Глазки? Черт! Это было не насекомое. По крайней мере, я о таких представителях фауны ничего раньше не слышала. Это был крошечный, сантиметров десяти ростом, человечек, одетый в зеленый двубортный костюм с искрой. На огненно-рыжих волосах малявки залихватски сидела тирольская шапочка, а к поясу была приторочена серебряная двузубая вилка.