Лазурь на его пальцах (ЛП) - Страница 70

– Со мной… все нормально. – Я улыбнулась ему, ожидая, что он скажет что-то о нас двоих. – Так что, между нами… все в порядке?

Ян покосился на мой раскрытый чемодан, удивленно вскинул бровь:

– Что, уже собираешь вещи?

– У меня нет необходимости здесь оставаться, – ответила я, направляясь к комоду.

– Совсем нет? – угрюмо спросил он.

– Ни малейшей. Все, пора двигаться дальше. – Я взяла в руки охапку одежды. – Если быстро соберешься, то можем успеть на первый сегодняшний рейс.

Я сунула грязную одежду в чемодан. Ян не пошевельнулся. Я зашла в ванную, собрала свои туалетные принадлежности, косметику. Быстро оглядевшись, вернулась в комнату.

Ян стоял у двери на балкон, уперев руки в бока и молча разглядывая рассветное небо. Я перевела взгляд от него на чемодан:

– Ты разве не будешь собираться?

Он помотал головой:

– Имельда обещала мне помочь найти Лэйни. Я полечу обратно завтра, как и планировалось.

Я шумно вдохнула через нос, прикусив нижнюю губу. Я совсем забыла, что он хотел найти эту Лэйни-Лэйси. Бросив косметику в чемодан, я потрогала палец, с которого сняла кольцо:

– Тебе нужна моя помощь?

Ян устремил на меня долгий задумчивый взгляд, потом отрицательно покачал головой. В груди у меня что-то сжалось.

– М-м… ладно… Значит, увидимся в среду в кофейне?

Он взглянул на меня в упор:

– Я же увольняюсь. Забыла?

– Ах, да. Верно… – поникла я. – Ну что ж, тогда – удачи. Желаю тебе найти свою мать. Если я смогу как-то тебе помочь… в общем, дай мне знать. Ладно?

Медленно кивнув, Ян вновь отвернулся к балкону. Вроде бы лишь слегка изменил положение головы – но этот жест словно разделил нас на долгие мили. Он не высказал желания, чтобы я осталась с ним – и я удержалась от вопроса насчет наших с ним дальнейших отношений. Один раз он мне на это ничего не ответил – так что, наверное, было уже слишком поздно склеивать то, что я успела разбить. Он распахнул мне свое сердце, а я просто ушла прочь, оставив его одного в постели. А потом еще сказала, что то, что между нами случилось, никогда не должно повториться. Это было худшее, что я только могла сделать. Ведь он стремился мне помочь лишь потому, что действительно любил меня.

Наконец я закончила складывать вещи, стала застегивать крышку чемодана… и молнию заело. Я тихо выругалась.

– Погоди, дай-ка я. – Ян мягко убрал мои руки от молнии, высвободил ткань и застегнул наконец чемодан. Потом повернулся ко мне и тыльной стороной пальцев провел по моей щеке. У меня перехватило дыхание, и я резко вдохнула.

Однако Ян опустил руку и стянул с кровати чемодан на колесиках.

– Я провожу тебя до такси.

У машины он крепко меня обнял на прощание. Не было ни поцелуев, ни обещаний в скором времени увидеться. Ян рассчитался за меня с таксистом и, когда я села в салон, захлопнул дверцу.

Я тут же опустила заднее окно.

– Ян! – взволнованно окликнула я Коллинза, уже направлявшегося обратно к отелю. – Когда я снова тебя увижу?

Со сдержанным, бесстрастным лицом он быстро пригладил рукой встрепанные волосы.

– Ты знаешь, где меня найти.

В галерее у Венди, на его следующей выставке. Там, где мы будем друг с другом крайне вежливы и официальны. Я внутренне содрогнулась.

Наконец такси отъехало от тротуара, и я приникла к окну, неотрывно глядя на Яна, пока мы не вывернули на улицу, и он не скрылся из виду. Еще не доехав до аэропорта, я поняла, что отпустила я от себя не только Джеймса. Я позволила уйти и Яну.

* * *

После девятнадцатичасового перелета с двумя пересадками, глубокой ночью я наконец оказалась в Сан-Хосе. Не считая пары-тройки путешественников, на терминале выдачи багажа было, можно сказать, пусто. Я одиноко стояла у конвейера в ожидании своего чемодана. Дрожа, я куталась в плащ, надетый поверх легкого платья, и с неприязнью поглядывала на мокрые от дождя окна. Багажная карусель немного покаталась, и уже через несколько секунд мой чемодан на колесиках прибыл. Я стянула его с ленты конвейера и, развернувшись, наткнулась на Надю.

Охнув, она схватила меня за плечи:

– Ну, добро пожаловать домой.

– Как ты…

– Ян позвонил. – Она приобняла меня за талию. – Идем скорей, отвезу тебя домой. Выглядишь паршиво.

– Ну спасибо! – Я поспешила вместе с подругой в паркинг.

И вот Надя вела машину, а я рассказывала ей и о состоянии Джеймса, и о признании Томаса, и о любви Яна, и о том, как всех их троих я успела оставить позади.

– С ума сойти можно! – воскликнула она, глядя на дорогу. Потом быстро скосила на меня глаза: – Ну, и неделька у тебя выдалась! Так что, Джеймс и правда исчез? Так вот совсем ничего и не осталось? Ну, ни фига себе!

– Карлос – это совершенно отдельный человек, у которого есть дети, есть карьера. Мне понадобилось два дня, чтобы уяснить, что это больше не Джеймс. Где-то подсознательно я понимала, что что-то в нем не так. Даже всякое его прикосновение ощущается иначе. Вроде бы тело Джеймса – а в нем вовсе не Джеймс. Тебе понятно?

Надя высоко подняла брови.

– Ну, если не считать всю дикость происходящего – то да. Тут вообще свихнуться можно, детка. Ты как теперь, без него, нормально?

Я пожала подруге руку.

– Не считая того, что он потерял жену, он совершенно счастлив у себя в Мексике. И отпустить его оказалось намного легче, чем мне до этого казалось.

Надя взглянула на меня с мягкой дружеской улыбкой:

– Мне кажется, ты обрела наконец успокоение и чувство примирения с потерей, которого тебе так не хватало. Только обещай, что если тебе понадобится поговорить, ты мне позвонишь. А то я тебя знаю – будешь там у себя в голове раз за разом все прокручивать. Не зарывай это в себе, лучше выговорись. Я всегда к твоим услугам.

– Обещаю, – снова пожала я ей руку. Для себя я уже окончательно похоронила свое прошлое.

Остановившись перед моим домом, Надя не стала глушить двигатель, дожидаясь, пока я заберу вещи с заднего сиденья.

– А что ты решила насчет Яна?

Пои плечи поникли.

– Ничего. Я сильно его обидела. Похоже, я больше ему не интересна.

– Уж можешь мне поверить, детка, интересна – не то слово. Звонил он мне крайне встревоженный, и надо быть полной идиоткой, чтобы не догадаться, что он влюблен в тебя до помешательства. К тому же он уже признался тебе в любви. И уж кто-кто, как не ты, должна понимать, что разлюбить в одно мгновенье невозможно. – Она прищелкнула пальцами: – И вообще, не бери в привычку так легко и просто уходить. Дай мужику еще один шанс.

– Посмотрим, – пожала я плечами и закрыла за собой дверь.

Надя уехала сразу, как только я зашла в дом. В тот дом, который ничуть не изменился с того самого дня, как почти два года назад его покинул Джеймс.

Я вкатила чемодан в спальню, распахнула филенчатые дверцы шкафа с закругленными краями. Тут же мне бросилась в глаза одежда Джеймса. Я провела ладонью по вещам, приподняла один рукав и, прижавшись носом к ткани, вдохнула запах… В носу тут же защекотало. Я не ощутила ничего, кроме пыли.

Я подхватила из шкафа целую охапку вешалок с одеждой Джеймса и, отнеся в гостевую спальню, бросила на кровать. Завтра я сложу все по коробкам и передам Томасу. Пусть он сам решает, как поступить с этими вещами.

Когда я шла обратно в свою комнату, мой взгляд наткнулся на фотографии в рамках, расставленные на тумбе в прихожей. Там было четыре снимка с Джеймсом. Схватив их, я отнесла фотографии на кучу сложенной одежды. Томас может отослать их Карлосу.

Весь следующий час я перетаскивала вещи Джеймса в гостевую спальню. Картины, художественные принадлежности, одежду, фотографии. Себе оставила лишь маленькое фото – моментальный снимок, на котором мы с ним шутя привалились к его старенькому «БМВ». Буду держать его на своем письменном столе.

Когда все наконец было убрано, я устало опустилась на шенилловый диван, который мы с Джеймсом покупали вместе. Погладив пальцами уже порядком потертую материю, я решила, что от дивана тоже надо будет избавиться. Но это уже как-нибудь потом.