Лавка «Любовные снадобья» - Страница 8

– Так я и не обманывала никого. Сразу сказала, что меня не за ту приняли.

– Послушай, – недовольно уставилась на нее зеленючими глазами рыжая. – У нас так уж заведено: раз тебя не за ту приняли, значит, ты та самая и есть.

– Черте что! – выругалась Лиза. – Но ведьмовать-колдовать я и правда не умею.

– Твои проблемы.

– Да что ты за фамильяр такой! Ты же помогать мне должна! – возмутилась Лиза. – А вот как возьму и пожалуюсь на тебе в эту вашу… контору! – ляпнула она. Ляпнула наугад, а Корнелия вдруг подобралась и испуганно сказала:

– Не надо! Только не в конторню!

Ага! Испугалась! Значит, и правда есть какая-то конторня, где таким, как Корнелия могут нагоняй дать.

– Тогда объясни, как мне выпутаться из сложившейся ситуации.

– Как-как, – снова расслабилась Корнелия, видимо, решив, что Лиза пока на нее жаловаться не собирается. – Не умеешь колдовать – научись.

– А можно?

– Конечно. Ты же Кортни, вы для этого рождены. Вот попробуй щелкнуть пальцами.

Лиза тут же усердно щелкнула. Ничего не произошло.

– Да ты не просто щелкай, а подумай, что хочешь получить. Только ты не переусердствуй, – поучала ее Корнелия. – Маленькое желание за раз. Поняла?

– Ага, – кивнула Лиза. – Хочу в спальне веселенькие обоины. – Лиза щелкнула пальцами.

– Беги смотри, – ухмыльнулась Корнелия. – Только мыслины-желаньица правильно мыслить надо, а то всяко может получиться.

Лиза уже не слышала Корнелию, и та, поняв, что на сегодня свободна, снова обернулась кошкой и убежала из дома.

– Веселенькие обои, обоины веселенькие, новенькие, сладенькие, – приговаривала Лиза, спеша вверх по лестнице и не переставая щелкая пальцами.

Еще из коридора Лиза расслышала какие-то странные звуки, будто кто-то потихонечку хихикал. Не иначе как рыжая над ней насмехается!

На пороге спальни Лиза встала как вкопанная. Обои преобразились. Не было больше въевшейся столетней пыли и паутины. Со всех стен на Лизу смотрели улыбчивые уродцы: то ли клоуны из цирка, то ли Дамми Симплтоны, большие, маленькие, средненькие, они корчились в смешных позах и строили девушке рожи. А еще они смеялись, тихонечко так, но на-а-агло! В добавок к этому с обоев капала разноцветная тягучая нуга, издававшая аромат конфет и ванили.

– И сладенько, и веселенько, – прошептала озадаченная Лиза.

Ей пришлось еще раз сто щелкнуть пальцами прежде, чем обои превратились в обычные кремовые, с тонкими деревянными реечками, окантовывающими каждое полотно. Красиво получилось, но подушечки пальцев Лиза защелкала до мозолей.

Видимо, она все-таки и правда была одной из колдовниц Кортни, только дефектная, ничего у нее не выходило с первого раза.

Полы Лизе пришлось мыть вручную. Конечно, не как баба Прасковья, задрав к небу пятую точку, но шваброй намахалась изрядно. Зато к тому времени, как на улице стемнело, спальня была готова к употреблению – все в ней сияло.

Сил на то, чтобы преобразить еще и ванную комнату тоже у Лизы уже не было. На ладонях мозоли от веников и швабр, на пальцах – от щелканья.

Несчастным мешком Лиза повалилась на кровать и устало закрыла глаза. Однако уснуть она не могла. Казалось, прямо к лицу ей поднесли люстру на тысячу лампочек – так было ярко. Открыв глаза, Лиза поняла, что все светильники в доме так и горят с тех пор, как их зажгла Корнелия. Тут же девушка вспомнила наглую кошачью ухмылку и слова рыжей: «Гасить будешь сама».

Чего только Лиза не испробовала, чтобы погасить свет в доме, но оранжево-голубые язычки пламени дрожали и горели пуще прежнего. Все светильники в доме были одинаковых конструкций: на подставке – круглой, овальной, в форме лепестка – стояла толстая свеча, а вокруг нее было стекло, где-то дутое, в форме полусферы, где-то вытянутое кверху, словно древнегреческая ваза, где-то по стеклу вилась красивая резьба.

С первого взгляда Лизе показалось, что это простые восковые свечи, которые должны погаснуть от дуновения ветра. Правда, огонь на них был не совсем обычный. Лиза, недолго думая, и дунула. Пламя дернулось и, кажется, засияло ярче прежнего. Лиза дунула еще. Точно! Вон как вспыхнуло!

Поднеся руку к пламени, Лиза поняла, что оно не обжигает.

– Значит, волшебство, – протянула девушка.

Для верности она дунула еще – свет засиял, будто выскочившее из-за облаков солнце. Лиза осмотрела подставку и ручку, с помощью которой светильник был вкручен в стену. Никаких тебе кнопочек, никаких тебе выключателей. На другом светильнике – то же. Лиза щелкнула пальцами – пламя даже не вздрогнуло. Да что же это за свет такой! Полыхает будто день ясный! Как спать-то? Вон их сколько в доме, светильников волшебных.

– Кошка! – рявкнула Лиза. – Корнелия! Где тебя носит! Подсунула мне свинью, помощница.

Рыжей нахалки нигде не было видно.

– Небось опять на сеновале с каким-нибудь ушлым котом, – фыркнула Лиза.

Она прошла в кухню, где было светло, как в полдень. Взгляд Лизы упал на раковину. Ага! Вдруг вода поможет? Девушка тут же нашла какую-то заскорузлую, покрытую нагаром кастрюльку, наполнила ее водой и опрокинула на ближайший светильник. Раздалось шипение, а потом как громыхнет! Лиза зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела, что огонь от свечки-светильника, приплясывая и будто скалясь, тонкой ниточкой побежал вниз. И вот уже пол кухни превратился в один огромный светильник.

– Да мою хибару теперь из космоса видно! – обалдело процедила Лиза.

Огонь не жегся, он просто ярко светил. Что ж теперь делать-то?

В дверь со стороны лавки забарабанили. Да так, что Лиза испугалась, как бы ее не снесли с петель. Она бросилась в лавку прямо по ползущему по полу пламени. Хорошо, что то не обжигало и к одежде не прилипало. Кажется…

Распахнув дверь, Лиза уже собралась отругать непрошенных гостей, что так безжалостно долбили в ее несчастную дверь.

– Огневцом балуетесь! – прямо с порога заорал на Лизу грозного вида мужик. Он был одет в комбинезон ярко-зеленого цвета, а в руках сжимал какую-то кислотно-салатовую штуку, по форме напоминающую огромных размеров спринцовку.

– Ничем я не балуюсь… – попыталась возразить Лиза.

Мужик, не слушая ее, поднял спринцовку и нажал. Лизу обдало липкой болотного цвета жижей. Завоняло так, будто убежало молоко и в то же время протухли яйца.

– Какого черта! – взвизгнула девушка. Однако незнакомый бандит, так нагло ворвавшийся в дом, слушать ее не стал, бесцеремонно отодвинул в сторону и направился в кухню.

Лиза слышала, как он там заливает пол своей тухлой гадостью. Она посмотрела вниз и только теперь поняла, почему мужчина забрызгал ее: оказывается, пламя зацепило-таки край юбки и сожрало ткань, оставив лишь дырявые ошметки. Теперь длинный наряд горничной превратился в мини-платье, едва прикрывавшее верхнюю часть бедер. Ого-го! Ноги Лизы были покрыты смрадной жижей.

Она так и стояла посреди лавки, рассматривая, во что превратилась ее одежда, когда мужчина вернулся к ней.

– Что вы тут устроили?

– Да ничего, – обиженно пробубнила Лиза. – Свет потушить хотела.

– Ну так и тушили бы! Вы разве не знаете, что огневец нельзя водой поливать? Он от нее растет, как на дрожжах.

– Так не гас свет-то.

– Как это не гас? – с недоверием в голосе спросил мужчина.

– А вот так! – подбоченилась Лиза. – Не гаснет, и все тут.

Незнакомец ни слова не говоря подошел к ближайшему светильнику и повернул плафон вниз. Огонек тут же исчез. Лиза удивленно смотрела на потухший свет, а потом, подняв глаза на мужчину, сказала:

– Я не знала, что они крутятся-вертятся.

– Вы что, с небосводья свалились? – усмехнулся мужчина.

– А и свалилась! – обиделась Лиза и уставилась на наглеца. – А вы вообще кто? Залили мне весь дом вонючкой!

– Огнеборец я, разве не понятно. А огневец остановить только болотной жижей и можно. Воняет, да, зато действенно.

Пожарный, значит. Ну и методы у них. Лиза, конечно, ему благодарна должна быть, но мужчина ее взбесил. Смотрит вон как нагло, будто она дурочка какая. А сам красивый. Высокий да плечистый. Ух, какой!