Лавина - Страница 3

Франшиза «Пицца Коза Ностра» номер 3569 расположена на Виста-роуд сразу за торговым центром «Кингс-парк». Раньше Виста-роуд принадлежала штату Калифорния, а теперь называется «Чистые Полосы, Инк, Марш. СПТ-5». Главным ее конкурентом раньше была федеральная трасса, которая теперь называется «Кати Пути, Инк, Марш. Кал-12». Чуть дальше в глубь Долины эти конкурирующие трассы пересекаются. Когда-то там пылали жаркие споры, и перекресток был закрыт из-за спорадических перестрелок снайперов. Наконец перекресток купил крупный подрядчик и превратил его в крытый гипермаркет. Сейчас дороги вливаются в систему паркингов – не стоянку, не многоэтажный гараж, но систему – и там теряют свою индивидуальность. Чтобы миновать перекресток, надо пробраться через лабиринт дорожек, переплетающихся в разных направлениях, как тропа Хо Ши Мина. У «СПТ-5» путь прямее, а у «Кал-12» лучше покрытие. Это типично: «Чистые Полосы» специализируются на шоссе, которые доставят вас по назначению, то есть на водителях типа А, а «Кати Пути» – на получение удовольствия от дороги, на водителях типа В.

Доставщик – водитель типа А с вирусом собачьего бешенства. Он несется домой на базу, в «Пиццу Коза Ностра» номер 3569, выжимая сто двадцать километров по левому ряду СПТ-5. Его машина – почти невидимая черная бализа, темное пятно, в котором отражается туннель франшизных логотипов, светящееся логло. Пониже капота перемигиваются оранжевые огни: дыши его машина воздухом, там находилась бы решетка радиатора. Эти оранжевые сполохи – точно пожар. Проникая через задние стекла других машин, они отражаются от зеркалец, проецируют в глаза водителям огненную маску, извлекая из подсознания людей детские кошмары: страх быть заживо задавленным взрывающимися цистернами с газом. Так Доставщик на своей черно-огненной колеснице пепперони расчищает себе дорогу.

Логло над головой, двумя инверсионными следами маркирующее СПТ-5, складывается из несметного множества неоновых ячеек, творений асов Манхэттена, которые на разработке одного-единственного логотипа зашибают больше, чем любой Доставщик за целую жизнь. Но вопреки всем своим попыткам выделиться логотипы сливаются в единое пятно – особенно на скорости в сто двадцать километров в час. Тем не менее «Пиццу Коза Ностра» номер 3569 увидеть нетрудно, и все из-за щита, высокого и широкого даже для нынешней гигантомании. Сама приземистая франшиза кажется всего лишь фундаментом для огромных, величественных колонн из железоволокна, возносящих рекламный щит в небесную твердь торговых марок. Трейдмарк, детка.

Классический щит, освященный традицией, примелькавшийся и вездесущий, – это вам не мыльный пузырь рекламной кампании-однодневки. Простой и исполненный достоинства. На нем красуется Дядюшка Энцо в элегантном итальянском костюме. Блестит и гнется, точно сухожилия, узкая полоска. Сияет квадрат кармана. Прическа безупречна, зачесанные назад волосы держатся на сверхгеле, который никогда не вычесывается, каждая прядь ровненько подстрижена кузеном Дядюшки Энцо, Маэстро-Парикмахером, который держит вторую по величине сеть таких заведений по всему миру. Дядюшка Энцо, конечно, не улыбается, но глаза у него весело поблескивают; он не позирует, будто модель, но стоит так, как стоял бы ваш дядя, и говорит:

Щит служит Доставщику путеводной звездой. Пока он виден целиком, гони по левому ряду, а когда его нижний край закроют псевдоготические витражные арки местной франшизы «Жемчужных врат преподобного Уэйна», пора переходить в правый, где тащатся слабоумные «чайники» и малолитражки, непредсказуемые, нерешительные, заглядывающие в проезд к каждой франшизе, будто не знают, что их там ждет: конфетка или угроза.

Он подрезает малолитражку, семейный миниван, закладывает крутой вираж у соседней «Купи и Кати» и въезжает в «Пиццу Коза Ностра» номер 3569. Шины жалобно визжат, но держат на патентованном, с усиленным сцеплением покрытии «Чистые Полосы, Инк». В туннеле франшизы пусто, ни одного другого Доставщика. Это хорошо. Это означает высокий товарооборот, стремительное действие и – двигай задом. Со скрежетом тормозов он останавливается, а в боку машины уже поднимается электромеханический люк, открывая пустые гнезда для пиццы. Сворачиваясь, как крыло пчелы, отодвигается дверца. Гнезда ждут. Ждут пиццу.

Ждут и ждут. Доставщик нажимает на клаксон. Такой исход не предусмотрен.

Скользит и открывается окно. Такое тоже недопустимо. Достаточно только открыть папку о трех кольцах из Университета «Пицца Коза Ностра», найти в предметном указателе перекрестные ссылки на слова «окно», «туннель» и «отправитель» и увидеть все операции по работе этого окна: оно никогда не должно быть открыто. Разве что случилась беда.

Нажать кнопку «отключение звука» на стерео. Гнетущая тишина. Барабанные перепонки Доставщика расслабляются. Из окна воет противопожарная сигнализация. Мотор работает вхолостую, пиццамобиль ждет. Люк слишком долго стоит открытым, поллютанты атмосферы скапливаются на электрических контактах в недрах гнезд, Доставщику придется зачищать их раньше времени. Все идет совсем не так, как определено в папке о трех кольцах, где расписан весь ритм пицца-вселенной.

Внутри прыгает, как мячик, круглый абхазец, мечется взад-вперед с открытой папкой о трех кольцах в руках, заложив запасной камерой нужную страницу. Бегает он с видом человека, который носит в ложке яйцо. И кричит по-абхазски. Все, кто заправляет во франшизах «Коза Ностра» в этой части Долины, – иммигранты из Абхазии.

На серьезный пожар не похоже. Доставщик однажды присутствовал при настоящем пожаре в «Мерривейлских Фермах», тогда ничего, кроме дыма, не было видно. Только один дым и был, а в его вырывающихся неизвестно откуда клубах просверкивали сполохи оранжевого света. Здесь же и огня нет, и дыма ровно столько, чтобы включилась пожарная сигнализация. А Доставщик из-за этой ерунды теряет время.

Доставщик снова давит на клаксон. Менеджер-абхазец подскакивает к окну. Для переговоров с водителями ему положено пользоваться интеркомом, он мог бы сказать что угодно, и это прозвучало бы прямо в кабине у Доставщика, так нет, ему надо говорить лицом к лицу, будто Доставщик какой-то там извозчик. Абхазец раскраснелся, по лицу у него катится пот, пока он пытается, закатывая глаза, вспомнить английские фразы.