Латунный город - Страница 24

– Вообрази огнедышащего змея с руками и ногами. Чрезвычайно редкая тварь, хвала Создателю, но зато нападает без предупреждения.

– И люди ничего этого не замечают?

У Нари полезли глаза на лоб, когда огневушка соскочила с руки Дары и стала кружить вокруг его головы.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет. Земные создания, в том числе люди, нас не видят. А волшебные создания предпочитают необитаемые земли, где не ступит нога вашего брата. Если же какой-то несчастливец набредет на них, он может что-то ощутить, увидеть пятно на горизонте или тень боковым зрением. Но он умрет раньше, чем заподозрит неладное.

– А если человек набредет на дэва?

Он разжал ладонь, и огневушка слетела на нее и растворилась в дым.

– Ну, мы его съедим.

Увидев ее испуг, он рассмеялся и сделал глоток вина.

– Это шутка, маленькая воровка.

Но Нари было не до смеха.

– А как же ифриты? – не унималась она. – Что они такое?

Он помрачнел.

– Дэвы. Во всяком случае… когда-то ими были.

– Дэвы? – повторила она удивленно. – Как ты?

– Нет, – оскорбился он. – Не как я. Ничего общего.

– Тогда какие они?

Дара тянул с ответом, и она ткнула его в колено.

– Ты обещал…

– Да знаю, знаю.

Он снял с головы шапку и потер лоб, после чего взъерошил себе волосы.

Забыв обо всем, Нари неотрывно следила за траекторией его руки, но отмахнулась от предательских мыслей, упрямо игнорируя трепет в животе.

– А ты знаешь, что, если в тебе течет кровь Нахид, ты запросто проживешь несколько веков? – Дара улегся на ковре и закинул руку за голову. – Тебе стоит набраться терпения.

– Такими темпами мы за все эти века даже наш разговор не закончим.

Он криво усмехнулся.

– Да уж, остра ты на язык – вся в них. – Он щелкнул пальцами, и в свободной руке у него появился второй кубок. – Выпей со мной.

Нари недоверчиво принюхалась к кубку. Напиток пах сладко, но не внушал ей доверия. Она в жизни не брала в рот и капли спиртного. Такая роскошь была ей не по карману и всегда оставалась запретным плодом. Поэтому она не знала, как подействует на нее алкоголь. Пьяницы – самая легкая добыча для вора.

– Отказываться от угощения – серьезное оскорбление у нашего народа, – заметил Дара.

Нари уступила и сделала осторожный глоток. Вино было приторно сладким, почти как сироп.

– В самом деле?

– Вовсе нет. Но я устал пить в одиночестве.

Она рассердилась на него за то, как легко он ее провел, и хотела возмутиться, но вино уже начало делать свое дело, обволакивая ей горло и растекаясь сонным теплом по всему телу. Нари покачнулась и ухватилась за кромку ковра.

Дара помог ей поймать равновесие, обхватив горячими пальцами ее руку.

– Осторожно.

На секунду у Нари поплыло перед глазами, и она моргнула.

– Боже… с такими напитками вы, наверное, никогда не работаете.

Он пожал плечами:

– Интересное замечание. Только оно о моем народе, а ты хотела знать об ифритах.

– Почему они охотятся за мной? – уточнила она. – Вот что я хочу знать.

– Для начала тебе нужно усвоить, что первейшие дэвы действительно были рождены в огне. Сформированные существа, не обладавшие формой. Мы были очень и очень могущественны.

– Более могущественны, чем теперь?

– Намного. Мы могли вселяться и подражать любому живому существу, любому объекту, если нам так заблагорассудится, наш жизненный цикл исчислялся эрами. Мы были могущественнее, чем пери, даже могущественнее, чем мариды.

– Мариды?

– Водные элементали, – пояснил он. – Уже тысячу лет они никому не попадаются на глаза. Для нас они – как боги для людей. Но дэвы жили в согласии со всеми существами. Мы облюбовали пустыни, а пери и мариды держались своих стихий, неба и воды. Но потом были сотворены люди.

Дара покрутил в руках кубок.

– Мой народ не всегда ведет себя благоразумно, – сознался он. – Мы вспыльчивы. Наблюдать, как эти слабые создания осваивают наши земли, возводят свои города на крови и глине в наших священных песках… это сводило с ума. Они стали для нас мишенями… игрушками.

Холодок пробежал у нее по коже.

– И как же именно дэвы с ними играли?

Его яркие глаза виновато заблестели.

– По-всякому, – пробормотал он и сотворил небольшой столбик дыма, который стал сгущаться у нее на глазах. – Похищали невест, наводили смерчи, сбивали с курса караваны, поощряли… – Он прочистил горло. – Ну, ты понимаешь. Поклонение нам.

Она потеряла дар речи. Так, значит, страшные истории про джиннов имели под собой реальные основания.

– Нет, я не понимаю. Я никогда забавы ради не убивала кочевников!

– Ах да, воровка, прости, я забыл, что ты у нас эталон морали и благодетели.

Нари насупилась.

– Что было потом?

– Якобы пери велели нам завязывать. – Столбик дыма растаял на ветру. – Собратья Хайзура иногда долетают к границам Рая. Там они слышат разное – или так им кажется. Они-то и предостерегли нас, чтобы мы оставили людей в покое. Одни элементали не должны лезть в дела других. Издеваться друг над другом, особенно над слабыми, было категорически запрещено.

– Но дэвы не послушались?

– Даже не подумали. Тогда мы и были прокляты. – Он нахмурился. – Или «благословлены», как сказали бы сейчас джинны.

– Но как?

– Среди людей был избран человек, который должен был покарать нас. – На его лице промелькнула тень страха. – Сулейман, – шепнул он. – Да будет он милостив к нам.

– Сулейман? – недоверчиво переспросила Нари. – Ты о пророке Сулеймане?[19]

Дара кивнул, и она ахнула. Может, единственной школой, которую она прошла, была школа улиц, но даже она знала, кто такой пророк Сулейман.

– Но он же умер тысячи лет назад!

– Три тысячи, – уточнил Дара. – Плюс-минус несколько веков.

Нари посетила жуткая мысль.

– Но тебе… тебе же не три тысячи…

– Нет, – коротко ответил он. – Это было не при мне.

Нари выдохнула.

– Ясно.

Хотя она с трудом могла даже представить такой долгий срок, как три тысячи лет.

– Но Сулейман был человеком. Что он мог против дэвов?

Дара посмурнел.

– Как оказалось, все, что взбредет ему в голову. Сулейман получил кольцо… некоторые говорят, что он получил его от самого Создателя. Кольцо позволяло ему повелевать нами. И он не преминул использовать его против нас, когда… то есть якобы случилась некая война между людьми, которую, возможно, развязали не без участия дэвов…

Нари жестом его прервала.

– Да, я поняла, ужасно несправедливое наказание. Но что он вам сделал?

Дара притянул столбик дыма ближе.

– Сказав слово, Сулейман отнял у нас силы и повелел всем дэвам предстать перед ним для вынесения суда.

Дым расползся между ними. Один краешек сгустился и стал напоминать туманный трон, а остальной дым рассеялся в сотни огненных фигурок не больше ее пальца. Они поплыли над ковром, склоняя у трона свои дымчатые головешки.

– Большинство подчинились. Лишившись своей силы, они стали никем. Они отправились в королевство Сулеймана и служили ему сто лет.

Трон испарился, и огненные создания перевоплотились в рабочих, которые обжигали кирпич и таскали камни в несколько раз больше их самих. В воздухе начал расти высокий храм.

– Те, кто покаялся, были прощены. Но с одной оговоркой.

Нари завороженно наблюдала за строительством храма.

– С какой?

Храм пропал, и дэвы снова стали кланяться далекому трону.

– Сулейман не доверял нам, – отвечал Дара. – Он сказал, что это наша оборотническая природа сделала нас вероломными интриганами. Так что мы были прощены, но изменились раз и навсегда.

Вдруг огонь на дымчатой коже бьющих поклоны дэвов погас. Они уменьшились в размерах, кое-кто сгорбился от старости.

– Он запер нас в получеловеческие тела, – объяснил Дара. – Тела с ограниченными возможностями, которые изнашивались за несколько столетий. Чтобы те дэвы, кто сам истязал человечество, могли умереть, а им на смену пришли потомки – потомки, которые, как надеялся Сулейман, будут не так жестоки.