Ласковый убийца - Страница 3

Примерно так рассуждал умудренный жизненным опытом Болтушко, поэтому продолжал молчать.

– Алеша! – требовательно позвала трубка.

– Да! – откликнулся Болтушко.

– Ты меня слышишь? Это я, Марина Бурмистрова. Коля погиб!

– Да ты что? – охнул Болтушко. Журналист Чурилин, сидевший за соседним столом, прекратил писать и принялся аккуратно грызть ручку, делая вид, что погрузился в размышления на тему: даст нам МВФ новые кредиты или нет? И если даст – то зачем, а если не даст – то почему?

Теперь все встало на свои места: с Колькой Бурмистровым Болтушко вместе служил в армии, и с тех пор они… не то, чтобы дружили, но поддерживали дружеские отношения: ходили друг к другу на дни рождения, перед Новым Годом – в баню (привычка, заимствованная из классического кинофильма), и примерно один раз в два месяца – напивались вместе до бесчувствия. Исподлобья – и крайне неодобрительно – взглянув на застывшую спину Чурилина, Болтушко понизил голос и сказал:

– Как это случилось?

– Разбился на машине… Под Гагариным, в Смоленской области… Я не знаю, как это могло случиться…

Алексей несколько секунд обдумывал, как правильнее поступить в этой ситуации:

– Ты сейчас дома?

– Да. Я не знаю, что мне делать. Звонили оттуда, из милиции, сказали, что надо приехать на опознание… Алеша, я прямо не знаю, что мне делать… – повторила Марина.

Болтушко с ненавистью уставился Чурилину в спину: еще немного, и черная полушерстяная материя, натянутая между острых лопаток, задымилась бы под его взглядом.

– Сиди дома, я сейчас приеду, – громко сказал он и положил трубку. Затем встал, с нарочитым шумом отодвинув стул, демонстративно положил в сумку пару блокнотов, несколько шариковых ручек и диктофон. Жизнь в комнате замерла, все с интересом разглядывали его приготовления. Алексею Борисовичу произведенный эффект показался недостаточным, поэтому он вытащил из сумки диктофон, включил, покачал головой, открыл ящик письменного стола, пошарил в поисках запасных батареек (хотя сроду их там не держал), захлопнул ящик, процедил сквозь зубы: "Эть! Твою…!" и вышел, гордо подняв голову и ни на кого не оглядываясь.

Даже если у кого-то и были сомнения по поводу того, куда он направляется, то теперь рассеялись окончательно: Алексей Борисович Болтушко, в недалеком прошлом – ведущий, а ныне – один из ведущих журналистов "Столичного комсомольца", шел на задание.

До дома Бурмистровых Болтушко добрался довольно быстро, благо было недалеко. Он поднялся по лестнице и коротко, деликатно позвонил. Марина открыла сразу же, словно ждала его за дверью.

– Проходи, – сказала она и ушла в комнату. Повсюду стоял терпкий запах корвалола. Болтушко снял ботинки, поискал глазами тапки, нигде их не обнаружил и, осторожно ступая, тихо пошел следом за Мариной. Она сидела в глубоком кресле и без конца подносила к заплаканным красным глазам скомканный влажный платок.

– Что случилось, Марина? – как можно более мягко спросил Алексей Борисович. – Как это произошло?

Марина еще несколько раз негромко всхлипнула:

– У нас дом неподалеку от Гагарина. Это дом моей мамы. Мы с дочкой всегда уезжаем туда летом: на месяц или на два. Николай должен был приехать в пятницу вечером, сразу после работы. Он собирался ехать на новой машине: мы ее купили как раз в прошлые выходные. Когда Коля ездил на старой, я за него не волновалась, а тут все-таки – новая "девятка"… Я ему говорила: не надо, лучше на электричке, но разве можно заставить его ездить на электричке, когда есть машина? Эта чертова машина!! Я ждала его всю субботу. Ходила на почту, звонила домой, но никто не отвечал. У нас автоответчик, я несколько раз наговаривала сообщения… В воскресенье после обеда собралась и поехала домой. Дочка осталась с мамой, а я приехала сюда. Но Коля не пришел ночевать. Он вообще больше не появился. А когда я прослушала автоответчик, то там было вот что, – она подошла к аппарату и нажала кнопку.

Послышался треск, шипение, а потом надтреснутый голос, борясь с одышкой (Болтушко прямо-таки видел этого капитана или майора: толстый, коротко стриженый, с проседью и в мокрой рубашке, прилипшей к широкой спине) сообщил, что Бурмистров Николай Иванович погиб в дорожно-транспортном происшествии в ночь с пятницы на субботу, и что вместе с ним погиб случайный попутчик. Пока, по результатам предварительной экспертизы, трудно судить, в чем причина произошедшего, это выяснится только после окончания расследования. Управление внутренних дел города Гагарина приглашало кого-нибудь из близких родственников погибшего приехать для опознания тела по адресу:… Телефон для контактов:…

Марина снова заплакала. Болтушко сидел некоторое время в оцепенении, затем встал:

– Ну что же? Надо ехать.

Он подошел к креслу, на котором сидела Марина, нежно взял ее за руку и поцеловал:

– Собирайся, поедем.

Марина молча кивнула и пошла в ванную. Вскоре она вернулась: посвежевшая, умытая, без косметики на лице. Она собрала все документы, какие только могли понадобиться, взяла с собой деньги и сказала Болтушко:

– Я готова.

– Поедем на машине, – сказал Болтушко. – До Гагарина, я думаю, километров двести.

По дороге они заскочили к Болтушко домой: Алексей Борисович быстро поднялся в квартиру и оставил Наденьке записку, в которой сообщал, куда он направился: чтобы жена не волновалась.

КОЛЬЦОВ.

Ведущая мило улыбнулась и посмотрела прямо в камеру.

– Добрый вечер, дорогие друзья! Сегодня у нас в гостях – председатель фонда "Милосердие и справедливость" Кольцов Сергей Иванович.

Она повернулась вполоборота к камере и, боднув воздух очаровательной головкой, приторным голосом произнесла:

– Здравствуйте, Сергей Иванович!

Кольцов весь подался вперед, прокашлялся – тщательно, словно собирался петь – и, растянув губы в ответной улыбке, несколько напряженно произнес:

– Здравствуйте!

Девушка нахмурила брови, слегка склонила головку набок и, подпустив в голосок немножко трагизма, нараспев сказала:

– Сергей Иванович! Ни для кого не секрет, что в настоящее время в России существует огромное количество самых разнообразных благотворительных фондов – или, по крайней мере, называющих себя благотворительными – которые занимаются делами, порою весьма далекими от благотворительности. А некоторые одиозные организации, названия которых у всех на слуху, поэтому я не буду сейчас их называть, так вот, эти организации зачастую создавались лишь для того, чтобы получить от государства определенные налоговые или таможенные льготы. Как Вы можете прокомментировать эту ситуацию и не могли бы Вы рассказать подробнее, какие задачи ставит перед собой Ваш фонд.

Кольцов еще раз откашлялся, глядя на столик перед собой. Никаких бумаг там не лежало, столик был пуст – просто он зачем-то смотрел на него. Потом поднял глаза на камеру.

– Да, вы правильно заметили, что в последнее время появилось очень много различных организаций, у которых в уставе записано, что основная их деятельность – это благотворительность. И много таких, которые, пользуясь своим привилегированным положением, пытаются получить от государства какие-то льготы. В этом смысле наш фонд резко отличается от других: в нашем уставе черным по белому записано, что "Милосердие и справедливость" – организация не коммерческая, что никакими импортно-экспортными операциями мы не занимаемся и никогда не будем заниматься. Основные задачи, основные направления работы определены в самом названии нашего фонда. И это не громкие слова: в наше очень непростое, трудное, порою даже жестокое время люди больше всего нуждаются в милосердии и доброте. И, конечно же, справедливости.

Ведущая, сощурив глазки, кивала. Пару раз она вставила:

– Да… Да… – и поджала губки.

Кольцов, ободренный такой ее заинтересованностью, продолжал:

– Наш девиз: "Меньше слов, больше дела". Мы стараемся не афишировать свою деятельность, но хотим, чтобы как можно больше людей знали, что такое фонд "Милосердие и справедливость" и чем он занимается.