Ланкаст. Третья планета (СИ) - Страница 3

– Это Дезер вынес такой вердикт? – поинтересовался принц, сделав несколько шагов вперед, не отрывая глаз от собеседницы. Вздернув подбородок и набрав в грудь воздуха, которого девушке не хватало из-за туго зашнурованного корсета, она чуть приподняла голову.

– Нет, я сама, – уверенно проговорила королева, стараясь не смотреть на мужчину, все еще стоявшего на коленях у подножия лестницы. Вынесенный вердикт так ошарашил беднягу, что Сейя уставился на ковер под коленями и не отрывал взгляд все это время. Казалось, словно он даже не слышит того, что происходит рядом. Мне его жаль, правда, но еще больше мне жаль себя, и в глубине души надеюсь, что этот разговор брата и сестры не отменит вынесенного приговора.

– Тогда ты совсем лишилась рассудка. Ты приговариваешь парня за то, что он спас девчонке жизнь? А вероятно и не ей одной, если то, что она говорила правда. Мы не можем отбрасывать такой возможности, – пока принц говорил, каждая клеточка моего тела дрожала, и я понимал, что с трудом стою на ногах. Стоит сейчас кому-нибудь ко мне обратиться, и не смогу связать и пары слов, не то, чтобы ответить полагающимся образом. Еще более удивительным было слышать то, что говорил принц, особенно если он сам в это верил. Все хорошо знали, как только выдвинули требования, он первый предложил их удовлетворить.

– Да, он спас ее, и лишил нас последнего шанса выйти сухими из воды. Нам дали время до завтра, и что по твоему я должна буду им сказать? Простите, но капитан моей охраны помог ей улететь? Ты думаешь они покачают головой и оставят нас в покое? – ее голос дрожал, лицо заметно покраснело и я вдруг понял, что она жутко боится тех, о ком говорит. В этом не было ничего постыдного, их боялись все, кроме принца наверно.

– Во-первых он не капитан, – подняв руку на уже собравшуюся что-то сказать сестру, парень склонил голову, не смотря на нее, – во-вторых, они не оставили бы нас в покое, даже выдай ты им девчонку. Это по одним глазам их посла было видно. И в третьих, сейчас лучший способ спасти нашу планету – отдать им его, как единственного человека, который знает, где может быть девчонка, – он наконец преодолел разделяющее их с приговоренным расстояние и замер почти за его спиной. Оливия сомневалась, я понимал это по тому, как она сжимала и разжимала пальцы, хватая и отпуская часть платья. Этот жест всегда значил, что она хочет поступить так, как ей говорят, но сама не уверена в правильности.

– Ты думаешь, они удовлетворяться им? Мне не кажется это достойной заменой, – она колебалась, но меня радовало то, что тема отошла от обсуждения виновности и сейчас никто не сомневался в том, что преступление совершил именно Сейя, а он сам настолько поражен этим, что лишился дара речи.

– Нет, не удовлетворяться, но пока они будут его пытать, у нас будет лишнее время во всем разобраться, а возможно даже найти ее самим и вернуть, – обойдя мужчину в центре и опустившись напротив него на одно колено, принц приподнял голову за подбородок и заглянул тому в глаза. Это привело Сейю в себя и он принялся осматриваться по сторонам, – Не смей никогда, никому говорить, куда она улетела, чтобы они с тобой не сделали. Ты меня понял? – поинтересовался он, наблюдая за тем, как взгляд приговоренного медленно наполняется осознанием событий. Мне стало плохо. До этого момента и в голову не могла прийти мысль о том, что за информацию о местонахождении девчонки кого-то могут пытать. Представив себя на месте Сейи, чуть не упал в обморок, но прислонившись к стене, устоял, даже не привлекая внимания.

– Но, ваше величество, принц Флориндо, я клянусь вам, клянусь своей честью, что я этого не делал, и я не знаю, где она, – наконец взмолился парень, что стоило бы сделать еще раньше, и приложил руку к плечу со своими отличительными знаками. Губы Флориндо тронула мимолетная улыбка, которая тут же куда-то пропала, а принц ободряюще похлопал приговоренного по другому плечу.

– Тогда тебе будет еще проще продержаться так долго, как только сможешь и не сорваться. Не смей его казнить или калечить, ему нужны силы, он выиграет нам время, даже если ничего и не совершал, – последнее предложение было адресовано королеве регент. Она стояла на вершине лестницы и смотрела на них так, словно перед ней тараканы, а не люди. Как быстро менялось ее отношение и поведение, этому можно позавидовать. Поднявшись с колена и выпрямившись во весь рост, Флориндо окинул ее взглядом. Судя по выражению лица, лишние минуты в обществе сестры не приносили ему удовольствия. Наблюдая за ним, совершенно случайно столкнулся с взглядом принца, но тут же постарался отвести свой. Подобная вольность людям в роде меня не позволялась, так что не удалось полностью оценить выражение его лица. Кивнув себе за спину, давая сигнал начальнику охраны первого уровня, Оливия отошла от ступенек и направилась к выходу. В каждом ее движении, даже самом неуклюжем или неловком было величие и презрение к тем, кто был ниже по званию. Даже сейчас, чуть ли не опозоренная вмешательством брата в церемонию и получив критику на свои действия, она оставалась истинной королевой. Спокойной и прекрасной.

Как бы мне хотелось быть похожим на нее, хотя бы наполовину. Наблюдая за тем, как двое товарищей поднимают Сейю с колен, заламывают и связывают руки, я не знал, радоваться или волноваться. Несомненно он и не подозревал, где находится девушка, в спасении которой его обвиняли. Что будет, когда это поймут? Будут пытать все население? Мои пальцы вдруг похолодели и захотелось срочно спрятать их в карманы, но до конца смены не мог этого сделать. Осознавать, что один невинный человек понесет пытки – это одно, а думать о том, что таких будут сотни – совершенно другое. Мне было жаль Сейю, но пока поступить иначе я не мог, ведь его осудили за мое преступление.

***

Если бы я знал, в каких условиях живут солдаты, даже относящиеся к охране первого уровня, то наверно никогда не пошел бы в армию. У меня был выбор, но искренне полагал, что жизнь здесь лучше той, что предлагалась дома. Ошибся. Там хотя бы была своя кровать, а не подобие мешка с сеном, на котором приходилось спать. Да и братья с сестрами не так храпели, как эти два борова, что меня окружали. Задыхаясь от духоты и источаемого ими запаха пота, наконец не выдержал, натянул сапоги и выполз из палатки. Лицо сразу обдало прохладным ветерком, откинув волосы назад.

На улице стояла гробовая тишина. В этой части города в такое время почти никто не показывался, а те, кто и был, предпочитали отсыпаться до или после смены. Вся жизнь и все веселье города происходило по другую сторону громадного сооружения из камня. Наш лагерь разбит в непосредственной близости от замка. До его черного входа всего пять минут ходу, что удобно, когда ты с утра опаздываешь на пост. Со мной такое часто случалось, особенно в последние недели, ведь я был занят совершенно посторонними делами. Потянувшись и вдохнув полной грудью ночной воздух, осмотрел небо и глаза сразу наткнулись на очертания нескольких кораблей. Они не светились, нет, просто закрывали собой звезды, и легко можно вычислить где начинаются, а где заканчиваются их силуэты.

Они прилетели почти неделю назад и не были для нас сюрпризом. За некоторое время до них, у нас уже была гостья из космоса, предупреждающая о том, что если она останется – то они придут, но ее никто не слушал. Всех больше интересовали знания и другие преимущества, которые она могла нам принести своим визитом. Один лишь принц прекрасно осознавал опасность и всячески пытался оградить нас, но тогда к его словам относились с недоверием. Признание и уважение он получил лишь после этого события, когда все поняли, что он был прав. Посланец с кораблей потребовал выдать им девушку, а в случае неповиновения грозил уничтожением. Только тогда люди зашевелились и начали что-то делать, а именно паниковать, возмущаться и настаивать на удовлетворении требований гостей. С нами, как с охраной первого уровня проводился инструктаж, дававший первоначальные знания о гостях, их технологии, оружии, вещах. Предполагалось, что мы сможем сдерживать людей, объясняя им все и успокаивая, но общаясь с товарищами я сделал вывод, что большая их часть с трудом сдерживает панику в себе. Признаюсь честно, у самого поджилки тряслись каждый раз, при их упоминании.