Лагерь у моря (СИ) - Страница 67
Вместо ответа, я впился в нежную, податливую шею и целовал, целовал, целовал, используя язык и губы. Лишь самую малость соленая кожа, влажная после танцев, каждый её сантиметр сейчас в моей власти. Пока девочка ворочалась на моих коленях, тщетно стараясь сдержать стоны, я стянул с неё трусики, прямо из-под короткого подола. Рыжая приподняла одну ногу, позволяя избавить её от мешавшего предмета гардероба. Черные кружевные трусики оказались на её правой лодыжке.
Рубашка полетела на землю, а за ней пояс, джинсы…
— Как хорошо, — на выдохе простонала она, пока я, потеряв абсолютно весь контроль, ласкал пальцами её киску. Алиса целовала мои плечи, попутно избавляясь от платья и лифчика, руками проводила по спине, вызывая сладкую дрожь. Даже рисунок, казалось, ожил, и ластился к ней. Что уж говорить обо мне? Лаская такое любимое тело, глядя в озорные янтарные глаза, слыша прерывистое дыхание любимой, я хотел одного — пусть так будет всегда.
— Думаешь, стоит продолжить? — лукаво спросила она, приподняв одну бровь в фирменном «Алисовском» жесте, — вдруг сюда кто-то поднимется? Все узнают, что похотливый Док соблазнил невинную девушку.
— Дааааа? А это что? — протянул я, показывая Алисе свою руку. На ней в свете луны отчетливо блестела влага. Но не только это показывало, что возбужден не я один. Рыжик нетерпеливо ерзала сидя на мне, раззадоривая ещё сильнее. На двух холмиках грудей сосочки набухли… в общем, предательское тело выдавало свою хозяйку с потрохами.
Алиса ничего не ответила, только прикрыла лицо руками, покраснев до самых кончиков волос. Запахи и тепло девушки сводили с ума. Коротко рыкнув, я уложил её на лопатки, и полностью отдался инстинктам и сердцу. Первым делом я слегка укусил мочку ушка, отчего Алиса вздрогнула и прошлась ногтями по моей спине. Высунув язык, я начал изучать каждый изгиб её тела. Вот язычок проходит по шее, мимо ключиц, ненадолго задерживаясь на груди. Он идет всё дальше, по гладкому животику, заставляя хозяйку извиваться, пока одна моя рука массирует её грудь, а другая поддерживает аппетитную попку.
Добившись того, что к кульминации ласк Алиса тяжело дышала, закатив глаза, мы, наконец, приступили к делу. Лежа на спине, обнаженная, вся такая ласковая, беззащитная, невероятно красивая и родная девушка, в лучах бледного света… Полная взаимность. Стоило мне слегка провести горячими ладонями по внутренней стороне её бедер, как Алиса подалась навстречу. Я взял в плен губы девушки, чувствуя, как она раздвигает ножки, принимая меня. Это было как падение в воду после долгой и сухой пустыни. Мой стоящий колом от возбуждения инструмент, который уже начинал болеть от сумасшедшей эрекции, оказался внутри Алисы. Пришлось подумать о чем-нибудь отстраненном и не сексуальном, чтобы не кончить на месте. Вот был бы конфуз!
Кое-как справившись, я начал движения. Алиса тоже нехило раззадорилась, смазки было столько, что я, несмотря на то, что в ней было узко, двигался как в раю. Рыжая закусила нижнюю губу, тщетно сдерживая вырывающиеся стоны. Глаза, от блаженства, закатились наверх, ресницы подрагивали. Руками она вцепилась в плед, сжав его изо всех сил. Каждый раз с Алисой — это что-то невероятное, крышу просто срывало. Каждое движение дарило огромное наслаждение, по низу живота волнами расходилось приятное тепло. Желая подарить девочке ещё больше любви, я начал ласкать её киску ещё и пальцами, предварительно смочив их слюной и уделяя особое внимание клитору. Наградой мне стали её дрожащие ноги и уплывающий взгляд. На самом пике наслаждения уже мне пришлось изо всех сил сжать челюсти, чтобы не огорошить лагерь рёвом — тело просто взорвалось в фонтане наслаждения, я чувствовал, как каждая мышца расслабляется, как Алиска дрожит, оргазм накрывал её, спазм за спазмом. Она сжимала меня там, и ещё руками, и ещё ногами. Прильнув друг к другу, мы разделяли нашу любовь и нежность, каждой порой, каждой фиброй души.
— Это было… — с трудом выдохнула она и запнулась, не зная, как продолжить.
Вместо ответа, я запустил пальцы в любимые рыжие волосы и в который раз поцеловал эти нежные губы. Мы пролежали очень долго, говорили обо всем в эту лунную ночь. Общение с Алисой, было не хуже секса, её хотелось слушать и слушать. Про проказы и шалости, про её жизнь, знакомство с мелкой… Часы показывали два ночи, когда мы с трудом оторвались друг от друга. Как бы нам не хотелось расставаться, но Алиса всё же пошла спать к Ульянке.
«Ну, прошлый раз вы же переночевали вместе, — справедливо рассудил Шиза, — у вас ещё вся жизнь впереди, а маленький рыжий чижик-пыжик что, будет спать теперь всегда одна?»
От пронесшегося в голове образа недовольно надувшейся маленькой рыжей птички, захотелось смеяться, и даже спеть. А что, неплохое сравнение! Я даже попробовал протянуть басом «Ла-ла-лаааа», получилось не очень… Готов был поклясться, что пролетавшая мимо летучая мышь в ужасе зажимала лапками уши и тихо материлась. Мда, петь мне лучше не пытаться.
«Ну, должен же быть в человеке один недостаток?» — философски пожал я плечами.
«Скромность, например, — фыркнул Шиза, — а вообще, за сегодняшний интим тебе тройка с минусом».
«Что?!» — моему возмущению не было предела.
«Да-да, — безжалостно припечатал внутренний я, — столько посмотреть немецкого, и, прости хоспади, японского кинематографа 18+, и после этого ограничиваться только классикой? Эх, Чувак…»
«Да ну тебя, извращенец».
«Ну-ну, нюхательный фетишист, посмотрим, сколько ты продержишься. Тем более, рыжий соблазн и сама не против…»
«Ценность человека — это не его деньги, не машина, не связи. Нет. Ценность человека определяют его навыки, решимости их использовать и развивать. Пока общество не поймет, что человек, нарисовавший картину, ценнее того, кто её просто купил, пока не поймет, что человек работающий гораздо важнее недовольного заказчика, наше общество не сможет двигаться дальше. Мы сделаем шаг в будущее, мы — это будущее…»
Слова товарища Генды. Из архивов организации
Неподалеку от лагеря, в открытом море.
По голубым, в лучах утреннего солнца, морским волнам медленно дрейфовал современный боевой корабль. На его палубу приземлился вертолет, только-только прилетевший с берега, и, под звук работающих лопастей, с вертушки сошли два человека: Виола, сменившая сегодня привычный халат на темно-синюю рубашку, и Капитан в военной форме.
— Надо же, — сказала Виола, оглядываясь, — нам целый линкор выделили, и как только протащили его по Черному морю?
— Официально — он проходит учения, — ответил Кэп, оценивая блеск орудий и палубы. — А так — организация прислала полноценное боевое подразделение. Вот, кстати, и оно.
На палубу поднимались солдаты в одинаковой камуфлированной форме, насколько возможно облегченной ввиду жаркого окружения. Плюс, аналитики организации, мягко намекнули, что тяжелая броня — это не то, что спасет от абсолютной аномалии. Все крепко сбитые, с оружием в руках. Предводителем отряда был мужчина средних лет, с проседью в волосах и суровым взглядом, и идеально выглаженном кителе.
— Ну что, Виола, принимай подкрепление, — отрапортовал он. — У нас тут снарядов столько, что можно прошвырнуться новые территории захватывать. А в двадцати морских милях отсюда — целый авианосец с истребителями. Да и парни на борту тертые калачи.
— Оно и видно, — скептически хмыкнула медсестра. Отряд держался вразнобой, без намека на построение.
— Это элита, Виолетта Церновна, они у меня не строем ходить обучены, — правильно истолковал косой взгляд глава отряда, — они обучены сражаться. И пока ребята делают свою работу, пусть хоть мангал на палубе раскладывают.