Лагерь у моря (СИ) - Страница 23
Жизнь в лагере только начиналась. Позевывавшие повара готовили завтрак, это было видно по испускающей клубы пара столовой вытяжке.
«Ну да, тех, кого не добило цунами, погубит местная стряпня. Чувак, серьезно, давай глянем, как они кулинарят? Знание техники изготовления бытовых ядов лишним никому не будет.»
А вот отдыхающих видно не было. Бедняги, скорее всего, отсыпаются после полной стрессов ночи. Я посмотрел назад: Алиса всеми силами делала вид, что не со мной, и вообще, просто погулять вышла, наивно и как-то обидно, что ли. Я что, чем-то её не устраиваю? Со мной и за руку стыдно пройтись?!
«Ну что ты к ней прицепился, Док? Девочка ночью отдала тебе всё тело и душу, а ты тут недоволен, что она с полуобнаженным мужиком старше нее почти на восемь лет дефилировать не хочет. Забыл, какая она стеснительная?!»
«Тут ты прав», — я вспомнил всю ту ласку и нежность, что мы дарили друг другу. Я, например, с радостью прокричу всему миру: вот она, вот она девушка моей мечты, я тоже нашел своё счастье! И мы с ней вместе! Но Алиса со стыда сгорит скорее, чем признается, что мы с ней хотя бы просто гуляли.
«Ни-фи-га себе гуляли… Вы вчера такое устроили — немецкое кино курит в сторонке и плакает! Да чтоб я так жил!»
В кабинет я вошел первым. По давней привычке двигался я всегда тихо, не знаю, что послужило первопричиной этого моего бзика, но я ходил бесшумно. Уже много лет передвигался, стараясь не привлекать внимания. Даже когда другие дети бегали зимой по лужам, ломая хрупкий утренний наст, я, как безмолвная тень, шел не оставляя ни малейшего следа своего присутствия. Вот-таки вырос призрак-одиночка, которого замечали только когда что-то понадобится.
А в кабинете было то ещё зрелище. Сделай это кто-то другой — придушил бы. Но сейчас, глядя на бардак, я просто улыбался во все тридцать два зуба. Содержимое, разложенное по полочкам в шкафчике с перекусом, валялось где попало, чайник вообще был не на своем месте. А на кушетке с чувством собственного достоинства развалилась сопящая в две дырочки Ульянка. Именно развалилась, а не лежала. Бессовестный рыжий бесенок дрых в одной майке, задравшейся так, что было видно двигающийся в такт дыханию животик, и шортиках, в которых была заправлена одна её ладонь. Рот у рыжика во сне был широко открыт. Вторую руку она закинула за голову, и это, вместе с расставленными в стороны ногами и отчетливо слышащимся по всему кабинету сопением, создавало уморительную картину.
Заглянувшая следом Алиса едва удержалась, чтобы не заржать в полный голос, а в итоге просто тихонько прыснула от смеха в кулачок. Не думаю, что для нее такое зрелище в новинку, но именно тут, в кабинете, где всё было разложено чуть ли не по алфавиту, ну, когда-то, это смотрелось реально смешно.
— Алис, милая, — старался с говорить потише, — мой телефон ещё у тебя?
— Конечно, и второй забирай, нафига мне два дал, — сказала покрасневшая до корней волос рыжая.
Ага, понравилось обращение «милая», значит. Погоди ещё, не знаешь ты с кем связалась, сама не заметишь, как будешь за меня держаться не обращая ни на кого внимания, на руках носить буду. А если кто-то попробует помешать нашему счастью — ШИФТ и кишки по стенам!
«Оу, а с каких эт пор ты такой кровожадный? Хотя, встреча с катаклизмом часто меняет людей. Не бери в голову, Док, лично я — одобрямс, видишь гада — дави — так надо жить», — поделился мудрым советом его шизейшество.
Как же мило она спит! Я не удержался и сфоткал это зрелище на свой телефон, затем положил его вместе с девайсом очкастой в ящик стола: надо не забыть отдать при случае. И когда вообще я её телефон передал Алисе? Со своим вместе? Не помню, хотя простительно, как-никак думал не вернусь уже. БЛИИИИИН, НЕВОЗМОЖНО УДЕРЖАТЬСЯ!!! Хитро подмигнув Алиске, я на цыпочках подошел к кушетке и легонько, самыми кончиками пальцев, пощекотал голенький животик мелкой. Ноль реакции, товарищ Ульяна на внешние раздражители не реагирует. Спит как убитая!
— Док, ты её так до завтра будить будешь, — сказала, проходя мимо меня, Алиса, — смотри и учись.
Наклонившись к своей подруге и по совместительству — соседке по комнате, старшая рыжая без всякого пиетета и лишних дум, набрав воздуха в легкие… дунула Ульяне в нос! Проснувшаяся мелкая не осталась в долгу, и пару минут я наблюдал, как два рыжих метеора гоняются по моему кабинету друг за другом. При это в любой миг готовясь схватить то, что они могут на себя уронить. Нельзя чтобы они хоть как-то поранились!
И было в этом что-то теплое. Не знаю, как ещё это назвать. У меня никогда не было подруги или друга, с которым я бы мог так непосредственно общаться. Девочки были как родные, словно две рыжие сестрички, старшая и младшая. Просто глядя на то, как они резвятся, мне становилось так хорошо. А ведь они совершенно не смущены сейчас моим присутствием. Ульяна, которая в первые дни знакомства не могла уснуть из-за того, что я лежал на соседней кушетке, сейчас вовсю сверкает голыми пятками и талией, с писком гоняясь за неуловимой Алисой. Но вот, наконец, финиш: Ульянка вцепилась в старшую сзади, как клещ, и начала безжалостно её щекотать. По всему кабинету прошелся веселый смех Алисы, к которому, неожиданно для самого себя, присоединился и мой.
— Док! — Ульянка подошла ко мне вплотную, даже несмотря на то что я сидел на кушетке, этой милой мелочи приходилось немного приподнимать взгляд, для зрительного контакта, — ты, сволочь, куда пропал?!
Ульянка продолжала буравить меня взглядом, наверняка расцениваемым ей как очень грозный: таким инквизиция смотрела на ведьм, таким Ленин смотрел на буржуазию, таким голодный студент глядит на пельмени. Но на деле я видел перед собой маленького, рассерженного, пушистого рыжего котенка. И, обняв её от избытка чувств, признался…
— Простите дурака, мэм, я больше не буду.
— Отпусти! Отпусти, кому говорю! Когда всё закончилось, я, значит, ждала вас тут двоих, скучала, а вы приходите довольные такие, а ты ещё и голый!
— Ну, формально я в штанах. Да и моему кабинету последний раз такой обыск устраивал старый друг, когда искал пузырек со спиртом. Спирт он, кстати, не нашел, и долго сетовал на то, как же хреново изменился мир — я, кстати, давно пользуюсь пропитанными одноразовыми салфетками.
— Прости, я голодная была, — в голосе слышалось раскаяние, не так уж и много правда, но искреннее. Плюс ко всему животик Ульяны издал недовольное урчание, намекая, что не прочь чем-нибудь заполнить пустоту внутри себя.
— Так, рыжая братия! — поднялся я, одевая первую попавшуюся под руки чистую майку. — Я как самый ответственный и старший пойду заниматься вашим питанием. Моё сердце не выдержит вида вас, в муках корчащихся после еды наших поваров.
Война — войной, а обед — по расписанию. Решив следовать этой мудрой поговорке, Док отправился приготовить завтрак себе, а заодно и рыжей братии, справедливо рассудив, что приготовленное своими руками яство будет сейчас уместнее купленных или позаимствованных в столовой полуфабрикатов, или, упаси господи, стряпни местных отравителей. Жарить котлеты на прогорклом масле, целый день не меняя его, и с заплесневевшей панировкой! Или готовить салат, не отрезая от овощей сухие хвостики и горькие части! А их фирменный кисель, в котором крахмал, сахар и… ещё крахмал? Это настоящее преступление!