Л 4 (СИ) - Страница 73
— Ну если только по-отечески, Михаил Владимирович…
Дальше можно не продолжать, всё и так понятно. Люди в этом кабинете собрались далеко не глупые и не чужие друг другу. Могут себе позволить некоторые вольности в разговоре. Могут. Но лучше не позволять подобного. Поэтому сделаю так:
— А признайтесь-ка, это не господин ли Остроумов надоумил вас ко мне с таким вопросом обратиться?
— Право слово, Сергей Викторович, вы меня прямо-таки в неудобное положение ставите, — взволновался Шидловский и начал бумаги с места на место перекладывать. Засуетился.
Тут же взял себя в руки, успокоился, выпрямился на стуле и посмотрел мне прямо в глаза:
— Да хоть бы и Сергей Васильевич! Давно нужно было мне, дураку старому, самому сообразить и вас на этом маршруте заменить! Такая девица в ожидании томится! Бессердечный вы человек, Сергей Викторович! — сказал, как припечатал. — Если не о ней, так о себе бы подумали. Ну сколько можно в холодном казённом кабинете ютиться? Вы же молодой ещё человек…
— И ничего он не холодный… Хорошо, я подумаю. Вот после этого рейса и подумаю, — несколько растерялся от слов компаньона. — Но это нужно будет со Второвым согласовывать. И с Казначейством…
— Не беспокойтесь, согласуем, — обрадовался Шидловский. — Право слово, Сергей Викторович, ну хватит вам всё самому да самому летать. Вокруг столько дел, а вы в Сибири постоянно пропадаете… Лучше бы новым самолётом занялись. Ваше же собственное предложение… Так кому как не вам над ним и работать?
— Михаил Владимирович! Игорь Иванович, ну хоть ты скажи…
— А что я? — тут же открестился мой товарищ. — В этих делах я пас. Тут ты уж сам… Но, думаю, что Михаил Владимирович правильно всё говорит…
— И ты, Брут?! — я демонстративно схватился за голову. — Всё, дальше можете не продолжать, я вас услышал. Выполню этот рейс, и на этом всё. Ну, довольны?
— Ты не кипятись так, Сергей Викторович, остынь. Сам же понимаешь, что только зря время теряешь в этих перелётах. Наладил дело, и будет. Можно и в сторону отойти…
— Да сказал же, что всё! Сколько можно об одном и том же? — не выдержал и вспылил. Ну правда же, сколько можно… Как-то я и впрямь, задержался на этом маршруте…
На моё счастье, продолжать разговор не стали, решили на сегодня закончить. И к Лизе я не успел, поздно уже. Пока доберусь, совсем ночь настанет. Завтра встречусь и извинюсь за сегодняшнее опоздание. Ну и узнаю аккуратно, чему или кому на самом-то деле я обязан сегодняшним разговором? Отцу или… Да, лучше завтра. А то сегодня, боюсь, не смогу удержаться и наговорю в запале лишнего… Поругаемся, точно…
Так что совсем скоро не придётся мне сидеть в Иркутске по стольку времени в ожидании подвоза собранного с приисков золота… И закончится моя лафа с рыбалками и охотами…
Так и поступил, как с вечера решил. И правильно сделал, ни к чему горячку пороть. Может быть именно поэтому в личном плане сейчас тоже всё хорошо. С Лизой мы всё время встречаемся, когда я в столицу возвращаюсь, гуляем по мере возможности. Почему по мере возможности? Так весна на дворе. Погоды стоят мерзопакостные. И не сказать, что сильно холодно — мороз небольшой, но из-за высокой влажности этот небольшой морозец ощущается довольно-таки чувствительно. По крайней мере, мне сразу же прихватывает и щёки, и пальцы. С пальцами-то понятно, они у меня ещё с Карпатской эпопеи помороженные, потому-то и не терпят холода. Ну да про себя это я так, на самом-то деле просто не хочу девушку морозить, берегу. Вот май наступит, потеплеет, тогда и можно будет на природу выбираться, по городским улочкам гулять. А пока… Как там у Косинского? Удивительно к месту припомнилось из моего времени: «И лёд трещит под Николаевским мостом весенним днём?» И «С самого утра в снежки играла детвора, мальчишки прыгали с трамваев на ходу…» То морозы, то оттепели. Иной раз солнышко пригревает совсем не по-весеннему. Эх, скорее бы лето…
И домой к Остроумовым я не хожу. Так и не смог перебороть себя. Вроде бы как и успокоился, вроде бы как и забыл ту неприятную отставку, но, похоже, где-то глубоко внутри ничего не забылось. Опять же этот недавний разговор в кабинете Шидловского… Ну зачем через моих товарищей на меня пытаться давить? Сергей Васильевич мог бы и лично со мной переговорить, коли уж так обеспокоен этим вопросом… Хорошо хоть Лиза молчит…
Вот один только вид этого дома и знакомых окон на втором этаже сразу портит настроение, заставляет всколыхнуться в груди чему-то нехорошему. А я так не желаю, чтобы вот такое нехорошее из глубин души и памяти всплывало. Поэтому лучше буду обходить стороной этот дом. По крайней мере, пока. Глупо? Может быть. Но и обманывать себя, пересиливать и заставлять не хочу. Тем более, было тут пару неприятных для меня встреч…
Провожал как-то Лизу домой и около парадной столкнулся с бывшими, смею верить, ухажёрами. Раскланиваться и приветствовать друг друга не стали, ещё чего не хватало. Получается, у кого-то ещё надежды не пропали? Или же кое-кому от дома не отказывали, а до сих пор привечают?
Постарался не выказать эмоций, сохранить нейтральное выражение лица, хотя внутри всё вскипело. И Лизавета явно испугалась, почувствовала что-то такое… Этакое. Потому что сразу же потянула меня наверх, я даже дверь не успел за нами придержать. Так и грохнула с силой о коробку, что даже пыль с известкой откуда-то сверху просыпалась. Но в квартиру всё равно не стал проходить. Отговорился. Распрощался с девушкой на лестничной площадке и выскочил на улицу. Оглянулся, а никого и нет в ближайшем обозрении. Жаль…
Только силуэт Лизин в окошке наверху виднеется. Переживает, волнуется. Надеюсь, за меня. И ещё надеюсь, что кому-то сейчас в семействе Остроумовых не поздоровится. А нечего за нашими спинами в свои прежние игры играть…
И, вообще, не пора ли, действительно, мне о своей семейной жизни более серьёзно подумать? Наверное, пора. Вот слетаю ещё разок в Иркутск, вернусь и буду просить Лизиной руки… Так и сделаю! И будь что будет!
Иркутск за это время стал почти вторым домом. Зимняя рыбалка, охота, время пролетает быстро. И вот уже собираемся возвращаться назад. Самолёт полностью загружен, сопровождающие сидят в самолёте, охраняют драгоценный металл. Осталось доложить о готовности к вылету на КП и можно запускаться.
Поднимаемся на крыльцо, открываем дверь и заходим в тёплое помещение, здороваемся. И сразу понимаю, что что-то не то, что-то произошло. Вид у присутствующих здесь какой-то растерянный.
— Что случилось?
— Его Императорское Величество вчера подписал отречение от престола…
Уважаемые читатели, дорогие друзья, этой главой завершаю книгу. Книгу, но не цикл. Продолжение, скорее всего, обязательно будет. Огромная благодарность Вам за поддержку и внимание к моему творчеству, за потраченные на чтение часы. Спасибо за грамотные комментарии и советы с подсказками!
С уважением, автор.