Кузнец (СИ) - Страница 6

Я невозмутимо поднял инструмент и положил на верстак.

— Так-так, а это у нас что?

В сумке обнаружились странные матовые слитки, не отражавшие света. Очевидно, материал для меча Архипа — и явно непростой.

— Может, убрать подальше? — я выжидающе посмотрел на Саныча. — С обычной подковой не справились, а тут меч...

Сумка оказалась неожиданно лёгкой, и я без проблем водрузил её на дальнюю полку.

Инстинкт заставил меня отпрянуть — и вовремя. В стену рядом с полкой впечаталась рукоять от молота.

— Что ты знаешь о моём мастерстве? — от полуобнажённого торса Саныча, едва прикрытого кузнечным фартуком, поднимался пар. — Ты хоть понимаешь, с кем говоришь?

— С деревенским кузнецом? — я подобрал брошенную рукоять и положил рядом с обломком.

— Я покажу тебе деревенского кузнеца! — прорычал Саныч, делая угрожающий шаг в мою сторону.

— Лучше делом докажи, а не кулаками. Или совсем навыки растерял?

Он метался между яростью на меня и злостью на собственную судьбу. Я же, словно не замечая его состояния, невозмутимо удалился.

Тем вечером гнев затмил его разум — ещё три заготовки были искорёжены быстрее первой. Осознав тщетность попыток работать в таком состоянии, он бросил всё и исчез в сумерках. Привычка откладывать всё на последний момент сыграла с ним злую шутку — заказ так и остался невыполненным.

Пока Саныч отсутствовал, я взялся за остатки заказа. Руки помнили науку — движения выходили чёткими, выверенными. До отцовского мастерства мне было далеко, но среди прочих подков мои не бросались в глаза.

Вечерняя тишина разбилась о резкий стук в дверь. На пороге возник Гаврила — местный конюх, тощий, сутулый пройдоха, вечно высматривающий, где бы урвать выгоду.

— О, Мишка! — его глазки забегали по комнате. — Отец где?

— Ушёл. Когда вернётся — не сказал.

— Вечно он пропадает в самый неподходящий момент! — Гаврила заметался по комнате. — А заказ? Мне ждать некогда!

Я молча вышел и вернулся с мешком, где лежали двадцать подков.

— Вот ваш заказ.

Гаврила впился взглядом в каждое изделие, словно ястреб.

— Это что за издевательство? — отложил четыре подковы, кажется, мои. — За такое полную цену не плачу!

— Заберите те, что подходят. Остальные завтра. — я сохранял невозмутимость, просчитывая его следующий ход.

— Делать мне нечего — бегать туда-сюда! — возмущался конюх. — Договор был на десять тысяч. Семь пятьсот дам и забираю всё!

— При всём уважении, — мой голос стал ледяным, — Шестнадцать подков стоят восемь тысяч. За остальные полцены. Итого девять. Или завтра сам принесу замену.

Гаврила заёрзал — я видел, как в его голове крутятся колёсики жадности.

— Восемь пятьсот, — выдавил он. — И нечего ко мне бегать!

— Деньги на стол — и забирайте.

— А зачем вам столько, разве подкова не делается индивидуально под каждую лошадь?

— Мне то что, — на лице Гаврилы появилась ухмылка. — Лошади то не мои, а кроме меня некому, лошади-то казённые.

Конюх торопливо отсчитал купюры, схватил мешок и скрылся за дверью.

Саныч вернулся ночью, весь измотанный. Увидев на столе деньги, он нахмурился — по его прикидкам сумма не сходилась. Денег было больше, поэтому будить меня не стал.

Следующие дни я держался в стороне — знал, что отцу нужно время. Занялся тренировками, хотя без спарринг-партнёра это было непросто. Мешок с песком — молчаливый, но верный противник. Сверхъестественной силы у меня не было, но я верил — всё впереди.

Через пару дней решил снова прощупать почву.

— Расскажи, каково это — ковать магическое оружие?

Саныч вскинулся, словно от удара, одарил меня тяжёлым взглядом.

— Опять за старое? — в голосе звучала не злость, а усталость.

— Если не посмотреть, хотя бы послушать. — я старался говорить как можно безразличнее.

Его взгляд затуманился, мысли унеслись куда-то далеко.

— Иди, готовь кузню. — произнёс он неожиданно спокойно.

Внутри всё пело от предвкушения, но я сдерживал эмоции.

— Ладно. Только чай допью.

Я чувствовал — моё показное спокойствие ему по душе.

Подготовив всё необходимое, замер в ожидании.

— А я не говорил, что позволю смотреть. Иди отсюда, — Саныч махнул в сторону двери.

— Как скажешь, — я двинулся к выходу размеренным шагом.

У самого порога его окрик остановил меня — разрешил остаться. И тут уже не смог сдержать восторга — заметался по кузне в предвкушении чуда.

Обычного жара было мало. Я налёг на мех, раздувая пламя до невиданной силы. Огонь взревел, словно живой, готовый к таинству, которому предстояло свершиться.

Металл накалился добела, готовый к преображению. Саныч отошёл в дальний угол кузни, где громоздилась куча инструментов. Из-под вороха хлама он извлёк нечто, заставившее меня затаить дыхание.

Молот с причудливыми узорами, которого я прежде никогда не видел, источал едва уловимое сияние. Первый удар — и вихрь вопросов закружился в голове. Откуда у Саныча такая мощь? Почему от сокрушительного удара лишь тихий звон? Отчего молот светится при замахе, словно живой?

Я слышал о магии внутреннего усиления — теперь не сомневался, что Саныч ею владеет. Но светящийся молот... Неужели и он зачарован? Когда я тайком пробовал ковать, от ударов обычного молотка звон разносился по всему дому. Этот же, похоже, не только обладал невероятной прочностью, но и глушил звук. Хитрый Саныч — предусмотрел всё, чтобы не привлекать внимания.

Архип оказался прав — стоило увидеть процесс, и часть загадок прояснилась. Но появились новые.

Обычный меч можно выковать за полдня. Мы же начали на рассвете, а закончили затемно. Даже на обед не отвлекались — только короткие передышки между повторными разогревами заготовки.

— Это правда, — я не удержался. — Внутреннее усиление, молот с защитой от износа и подавлением звука.

Саныч прищурился, улыбка тронула его губы — мои догадки пришлись ему по душе.

В назначенный день явился Дмитрий Архипов — без меча, но полный надежды.

— Саш, можно? — голос разнёсся через распахнутую дверь.

— А если нет, ты уйдёшь? — донеслось из глубины дома.

— Ответ ты знаешь, — хмыкнул Архип, уверенно шагая внутрь. Заметив свёрток на столе, замер. — Неужели...?

— Вот она, аристократическая кровь — даже поздороваться забыл, — проворчал Саныч, качая головой.

Архип сгрёб его в охапку, рассыпаясь в приветствиях и благодарностях.

— Я и не надеялся на такое исключение, друг мой. — бормотал он, не разжимая объятий.

— Как же не надеялся? Свой клинок дома оставил, — Саныч вывернулся из медвежьей хватки. — Хватит телячьих нежностей. Посмотрел бы я на тебя, откажи я в просьбе.

— Но ведь сделал! — Архип бросился к свёртку. — Он великолепен!

— Сам удивлён. Благодари мелкого — вечно меня своими хитростями обводит, — в голосе Саныча звучала добрая усмешка.

Архип окинул меня внимательным взглядом, вспоминая наше прощание. Я ответил лёгкой улыбкой.

— Он преувеличивает, не обращайте внимания.

— Вот! — воскликнул Саныч. — Я этому не учил!

— Верно подмечено, — рассмеялся Архип. — Чтобы научить такому, надо самому уметь.

— Тебе лишь бы зубоскалить, — фыркнул Саныч.

— А куда его дальше думаешь определить? Выбрал место? — Архип перешёл к делу.

— Сам решит. Он меня каждым шагом удивляет, — в голосе Саныча звучала гордость. — Только не к тебе, надеюсь.

— Вечно ты всё испортишь под конец. — шутливо махнул рукой Архип.

— Вижу, у вас всё складывается, — я пожал Архипу руку. — Пойду. Не теряйтесь больше.

Уходя, я слышал смех Саныча и чувствовал пристальный взгляд Архипа.

Итак, магия внутреннего усиления. Возможно, у меня есть к ней предрасположенность, но это прояснится лишь к совершеннолетию. Полную силу смогу обрести после какого-то таинственного обряда — какого именно, оставалось загадкой. От Саныча подробностей не дождёшься, а все знающие немеют от одного его взгляда.