Курильский пинг-понг. 100 лет борьбы за острова - Страница 6
1 сентября 1922 г. белогвардейские части вновь попытались перейти в наступление из Приморья на север. Однако части армии ДВР и партизанские отряды отбили их атаки, а затем, перейдя в октябре в контрнаступление, овладели опорным пунктом белых в районе Спасска. 15 октября был освобожден Никольск-Уссурийский, и войска ДВР вплотную подошли к Владивостоку. Здесь им путь преградили японские войска. 21 октября правительства РСФСР и ДВР направили ноту правительству Японии, в которой заявили решительный протест против «затягивания эвакуации и недопущения русских войск во Владивосток».[19] Оказавшись в окружении стянутых к Владивостоку частей регулярной армии и партизанских отрядов, японское командование вынуждено было подписать соглашение об эвакуации своих войск не позднее 25 октября 1922 г. В этот день Владивосток и весь Дальний Восток перешли под власть правительства Дальневосточной республики. В поздравительной телеграмме председателя Совнаркома РСФСР В. Улья-нова (Ленина) говорилось: «К пятилетию победоносной Октябрьской революции Красная Армия сделала еще один решительный шаг к полному очищению территории РСФСР и союзных с ней республик от войск иностранцев-оккупантов. Занятие народно-революционной армией ДВР Владивостока объединяет с трудящимися массами России русских граждан, перенесших тяжкое иго японского империализма. Приветствуя с этой новой победой всех трудящихся России и героическую Красную Армию, прошу правительство ДВР передать всем рабочим и крестьянам освобожденных областей и города Владивостока привет Совета Народных Комиссаров РСФСР».[20]
13 ноября 1922 г. Народное собрание ДВР провозгласило-объявило власть Советов на всем Дальнем Востоке, а 16 ноября ВЦИК провозгласил ДВР составной частью РСФСР.
Глава вторая. «Хокусин» – экспансия на север
Сначала Китай, затем Россия
Завершение японской интервенции не привело к окончательному урегулированию отношений между РСФСР и Японией. Под японским контролем оставался оккупированный Северный Сахалин, страны не имели дипломатических отношений друг с другом, между ними отсутствовали торгово-экономическое, рыболовное и другие соглашения. Поняв, что одержать верх над Советской Россией в обозримом будущем вооруженным путем не удастся, деловые круги Японии выступили за развитие с ней экономических отношений. Распространению таких настроений объективно способствовало ослабление международных позиций Токио. Японское правительство вынуждено было согласиться с решениями Вашингтонской конференции 1922 г., ликвидировавшими исключительные привилегии Японии в Китае и установившими нормы для японского военного флота, – меньшие, чем для ее соперников. Как дипломатическое поражение было воспринято и прекращение действия англо-японского союза. Воспользовавшись ситуацией, американцы стали теснить Японию в Китае и на рынках стран Южных морей.
Движение за установление дипломатических отношений с СССР возглавил видный политический деятель, мэр Токио Симпэй Гото. По его инициативе в феврале 1923 г. начались неофициальные советско-японские переговоры. Тогда из-за обструкции антисоветски настроенного правого крыла японского правящего класса и активной деятельности в Японии белоэмигрантских организаций и групп добиться успеха не удалось. Однако заинтересованность деловых кругов в урегулировании существовавших проблем и установлении на долгосрочной основе условий экономического сотрудничества, в первую очередь в области рыболовства, побудили правительство объявить «новую политику» в отношении СССР. Немаловажное влияние на изменение японской политики в отношении северного соседа оказало признание его ведущими европейскими державами – в 1924 г. дипломатические отношения с СССР установили Великобритания, Италия, Франция. В мае 1924 г. в Пекине начались официальные советско-японские переговоры, которые завершились подписанием 20 января 1925 г. Конвенции об основных принципах взаимоотношений между СССР и Японией.[21]
Согласно статье I конвенции, стороны восстанавливали дипломатические и консульские отношения. По настоянию японской стороны правительство СССР было вынуждено согласиться с положением конвенции о сохранении в силе Портсмутского договора. Однако при подписании документа конвенции уполномоченный СССР по указанию Москвы сделал специальное заявление. В нем говорилось о том, что «признание его Правительством действительности Портсмутского договора от 5 сентября 1905 г. никоим образом не означает, что Правительство Союза разделяет с бывшим царским правительством политическую ответственность за заключение названного договора».[22] Тем самым советское правительство заявляло, что не считает себя политически связанным с положениями Портсмутского договора в той его части, где шла речь об уступке Японии Южного Сахалина.
Конвенция разрешала проблему вывода всех японских войск с территории оккупированного Северного Сахалина. Заинтересованные в продолжении эксплуатации нефтяных месторождений острова японцы соглашались на эвакуацию армии с Северного Сахалина только при условии сдачи им в концессию всех или, по крайней мере, 60 процентов скважин. В результате растянувшихся на месяцы переговоров по этому вопросу был достигнут компромисс о выделении Японии на срок от 40 до 50 лет 50 процентов площади нефтяных и угольных месторождений острова при условии уплаты концессионерами советским правительственным органам определенного процента от валовой добычи.
Несмотря на то что одной из статей конвенции предусматривалось заключение договора о торговле и мореплавании, японские власти всячески затягивали решение этого вопроса. Реализации открывавшихся перспектив развития двусторонних связей во всех областях препятствовала позиция Токио в отношении открыто действовавших (вопреки положениям конвенции) на территории Японии и ЮМЖД[23] белоэмигрантских организаций. К тому же недовольство нормализацией отношений выражали военные круги Японии, для которых Россия, а затем СССР являлись традиционным противником, под предлогом необходимости борьбы с которым армейские генералы выбивали для себя крупные бюджетные ассигнования.
Идеологи японского милитаризма убеждали свой народ, что Япония сможет занять достойное место в мире только на пути внешней экспансии. В японской прессе прямо заявлялось: «Если наши экономические и культурные начинания в Китае и Сибири будут прекращены, нам уготована участь изолированной и беззащитной островной страны».[24] На проходивших в 1923 г. совещаниях военно-политического руководства вырабатывались основы внешней политики и стратегии Японии на последующий период. На них были намечены два главных направления вооруженной экспансии – северное и южное. Соответственно, в качестве основных вероятных противников назывались СССР и США. Подготовка к войне против СССР возлагалась главным образом на сухопутные войска, против США – на военно-морской флот. В Японии были приняты следующие геополитические термины: «хокусин» – «движение на север» и «нансин» – «движение на юг». Если вооруженное столкновение с США рассматривалось в те годы лишь как теоретическая возможность, то будущая агрессия против СССР приобретала вполне зримые очертания. Подтверждением этого является составление генеральным штабом армии конкретных планов ведения боевых действий на территории Советского Союза.
После провала интервенции в 1923 г. был разработан новый план войны против СССР, которым предусматривалось «разгромить противника на Дальнем Востоке и оккупировать важные районы к востоку от озера Байкал. Основной удар нанести по Северной Маньчжурии. Наступать на Приморскую область, Северный Сахалин и побережье континента. В зависимости от обстановки оккупировать и Петропавловск-Камчатский».[25]