Купола (СИ) - Страница 22

Она потеснила его и легла рядом. Он не стал спрашивать, как Сэм нашла его. Сейчас ему хотелось, чтобы она ушла и осталась одновременно. Через несколько минут молчания она заговорила:

— Живой?

— А что, не похоже? Прости. Да, все в порядке.

— В порядке? Не похоже, чтобы все было в порядке. Старейшина объявил, что передаёт свой пост Артуру, ты избил моего приёмного отца, а все вокруг теперь шепчутся при моем приближении. Объяснишь, что происходит?

— Мир сошел с ума кажется. А может это только я. Хочешь знать почему все шепчутся? Потому что Марсель и старейшина наврали тебе. Никто не убивал твоих родителей. Они покончили с собой.

От повисшей тишины Андрею стало неловко. Он повернулся на бок и посмотрел на неё. Она неподвижно лежала, её лицо замерло, а из глаз катились слезы. Он ожидал отрицания, гнева, но никак не этого. Надо было её подготовить, придумать как подать эту новость. Но он был слишком поглощен собой и сделал ей больно. От этого осознания ему захотелось выть, но он сдержался. Вместо этого он произнес:

— Я пытался выяснить зачем — он подождал с минуту, и не дождавшись ответа продолжил — но они не стали рассказывать. Даже после… после произошедшего в зале.

— Прости, я… я хочу побыть одна.

— Да, конечно, я понимаю.

Она ушла, оставив Андрея одного в темноте. Убедившись, что она ушла достаточно далеко, Андрей перестал себя сдерживать, и в полный голос завыл. Ответило ему только эхо.

Несколько часов спустя он обнаружил себя сидящим у обшивки купола. Он надеялся услышать что-либо, прислонив ухо к холодном металлу, но слышал лишь стук своего сердца. Уродливые шрамы на левой руке так и притягивали к себе его внимание, но он старался на них не смотреть и продолжал прислушиваться.

Походку Артура он узнал издалека. Оторвавшись от обшивки, он смотрел, как тот приближается. Артур присел на корточки и сменил Андрея долгим взглядом:

— Жалеешь себя, драчун?

— Да пошёл ты!

— Я-то пойду, но тебе придётся идти со мной. Старейшина хочет, чтобы мы с тобой его проводили.

— Я тоже много чего хочу. Обойдется.

— Не вынуждай меня тебя заставлять. Марселя ты может и отделал, но со мной тебе не справится. Да и хватит делать вид что тебе все равно. Не попрощаешься с ним сейчас — потом пожалеешь.

Андрею не хотелось признавать правоту раздражающего собеседника, но он нехотя встал и поплелся следом за ним. Чтобы он ни испытывал к старейшине, попрощаться стоило.

Комната, в которую его привёл Артур, была ему незнакома. Она располагалась у самой обшивки, и у самой стены был расположен шлюз со странными рельсами. Рядом с ними стоял старейшина.

— Что это за место?

— Кладбище — ответил Артур — никогда не задумывался что происходит с телами умирающих?

— Я думал их сжигают или как-то перерабатывают.

— Была идея пускать погибших на удобрения — подал голос старейшина — но давление на обитателей куполов было и так большим, чтобы добавлять к нему поедание, себе подобных. В итоге возникла традиция: тела помещают в герметичный металлический гроб и выбрасывают в океан через специальный шлюз. А течение уносит их на глубину.

— Но ведь в итоге давление все равно раздавит этот гроб, разве нет? И они все равно пойдут на корм рыбам. Так зачем так заморачиваться?

— Как я уже сказал, это традиция. Люди хотели видеть, что даже в смерти они бросают последний вызов океану.

— Ладно, допустим, и зачем мы здесь?

— Я думал, Артур тебе сказал. Чтобы проводить меня в последний путь.

— Нет. Нет. Только не говорите, что вы собираетесь залезть в этот гроб живьём. Нет. Я не буду в этом участвовать — он повернулся к Артуру — а ты что молчишь? Неужели ты считаешь это нормальным?!

— Это то, чего он хочет — ответил Артур.

Старейшина подошел, положил руку на плечо Андрея и заглянул ему в глаза. В них читалось смирение.

— Знаю, это не то, чего ты от меня хотел. Но тебе нужно отпустить меня. Только так ты сможешь идти дальше. Постарайся не совершать моих ошибок. Будь лучше.

— Как я могу не совершать ваших ошибок, если даже не знаю большинство из них? Может хватит говорить этими общими фразами и нравоучениями? Вы убедили меня продолжать жить и бороться, а теперь сами сдаетесь и бросаете меня. Как это научит меня быть лучше? В чем вообще был смысл меня спасать? Почему вы не дали мне просто подняться на поверхность, как я хотел?

— Потому что ты попал в это время не случайно. Не знаю, какие силы это сделали, но ты — то, что нужно этому миру. И я верю в то, что ты сможешь его поменять. Осталось тебе поверить в это.

Старейшина повернулся к Артуру и пожал ему руку. Происходящее вновь показалось Андрею чем-то нереальным, ещё одним бредовым сном. Он тупо смотрел, как старейшина лёг в металлическую коробку, как автомат опустил сверху крышку и приварил её к основному корпусу, и как по странным рельсам гроб медленно выкатился в шлюз. Он молча вышел из комнаты, дошёл до своей кровати, и не раздеваясь упал на неё. Последнее что промелькнуло в его голове перед тем, как он провалился в сон, было облегчение от того, что этот безумный день закончился.

Они сидели на полу. Он обнимал её сзади, уткнувшись лицом в пышную кипу её волос. Андрей ощущал тепло её тела и приятный запах, исходивший от её шевелюры. Саманта нечасто распускала косу, но он обожал, когда она это делала. Прижавшись к ней еще сильнее, он спросил:

— В какой момент ты поняла, что любишь меня?

— Сложно сказать. Первое впечатление было не самым лучшим. Эй, хватит щипаться! А потом. Ты пролез в мою жизнь, наполнил её собой. Когда же ты уехал, не попрощавшись, я злилась несколько дней, представляла, как высказываю тебе всё что думаю. А потом внезапно осознала, что, когда ты вернёшься, я больше не смогу злиться. Но, наверное, окончательно я поняла что люблю тебя, когда увидела тебя лежащим в той палате.

— Значит влюбилась из жалости, да?

— Ну если такой ответ тебя устроит…

Она повернулась к нему лицом, и Андрей в очередной раз удивился, как её глаза могут меняться от ледяных до невероятно тёплых. Он поцеловал её и прошептал на ухо:

— Меня устроит любой ответ, если его даёшь ты.

— Хватит подлизываться. Лучше скажи, когда ты влюбился в меня.

— Ну, ты понравилась мне, как только я тебя увидел. Но, вероятно, мне не хватило бы смелости продолжить общение, если бы я не увидел, как ты увлечена всем этим.

Тут он обвел рукой кабинет, в котором они сидели. Она засмеялась. Сейчас, слушая этот смех, ему казалось, что события, произошедшие несколько дней назад, были давным-давно. Но по правда говоря, последние дни он не мог спать. Стоило ему закрыть глаза, он раз за разом видел закрывающуюся крышку гроба со старейшиной внутри.

Он украдкой посмотрел на часы, висящие над дверью. Однако это действие не осталось незамеченным.

— Куда-то торопишься, стесняшка?

— Нет. То есть. Я договорился встретиться с Артуром через несколько часов.

— Зачем? Не думала, что вы все еще общаетесь.

— В один из наших предыдущих разговоров, старейшина… прошлый старейшина сказал, что я не смогу остаться в стороне. Мне придётся вновь вмешаться в то, что происходит в третьем куполе.

— А что думаешь ты?

— Я… меньше всего я хочу в это влезать, но, если это будет угрожать тебе — разве у меня есть выбор?

— Есть. Но похоже ты его уже сделал.

— Сэм, я…

— Не надо, не оправдывайся. Я понимаю.

— Иногда мне кажется, что я не заслуживаю тебя. Ладно, не иногда. Постоянно.

— Почему?

— Потому что чтобы ни происходило, ты меня поддерживаешь. Даже тогда, когда тебе самой тяжело.

— Ты… даёшь мне что-то другое. Надежду.

— Надежду? Я? Ты говоришь это человеку, который видит кошмары каждую ночь.

— И все же. Ты веришь в будущее. И веришь, что оно может быть правильным. Веришь, что как бы ни был сломан мир, ты сможешь его исправить. Это впечатляет.