Купи фейка! (СИ) - Страница 15

Новенький Гретин раб взбесился (то есть не выдержал издевательств) и кинулся на Грету. Она-то конечно, сразу воспользовалась формулой подчинения, но это происшествие выбило женщину из колеи. Поэтому, исключительно для поднятия духа, она во время беседы периодически пинала своих «мальчиков».

Нажаловавшись вдоволь и испортив Инге настроение, Грета ушла. Долгое общение с этой женщиной выдерживали только специалисты типа Инги по необходимости и рабы, которым некуда было деваться.

Девушка спала плохо, поэтому под утро решила устроить себе маленький праздник.

— Фенрок! — закричала она.

Орк, одетый в просторную светлую сорочку и полотняные штаны, почти моментально объявился в ее комнате.

— Завтракать хочу! — капризно сказала Инга. — Вкусненькое.

— Я утром купил клубники и взбил сливки с сахаром, — сказал Фенрок. — Все девушки Артура…

— Я тоже люблю, — перебила его хозяйка. — И что-нибудь посущественнее.

Фенрок притащил поднос — он как-то умудрялся нести его одной рукой — и сел на пол.

— Рассказывай новости, — велела Инга. Ей очень не хватало Дрока.

Фенрок отрапортовал:

— Феёк спит, Зуматар копает. На рынке подрались рабы из-за рабыни сво Кетрин. Ее муж был очень зол.

Дрок возвращался из похода по рынку, полный новостей и сплетен, а от этого толком ничего не узнаешь. Инга недовольно взмахнула рукой. Блюдечко со сливками взлетело и упало ей в запах халатика. Фенрок проследил глазами полет блюдечка и вздохнул.

Инга отодвинула поднос.

— Я грязная, — сказала она. — Фенрок?

— Я… принесу салфетку.

— Куда? А ты на что?

Инга поманила его пальцем, чувствуя себя невероятно развратной.

— Можно? — прошептал Фенрок и облизнулся.

Инга кивнула. В конце концов, верность нужно вознаграждать. Особенно, если это приятно.

Непослушными пальцами орк развязал поясок ее халата. Достал блюдечко. Наклонился. Слизнул сливки с ее живота. Поднялся. Разделся.

Присел на кровать. Лизнул еще раз. Встретился со взглядом Инги своими потемневшими от страсти глазами с расширенными зрачками. А потом опять положил свою ладонь на ее лобок.

Ингу тут же охватил жар. Она вспомнила, как в прошлый раз она пыталась извиваться под его рукой, как он вонзил в нее свои пальцы, как ласкал грудь…

— Госпожа, вы уже мокрая, — судорожно дыша, сказал Фенрок. — Могу ли я надеяться, что это из-за меня?

— Да, — прошептала Инга, сжимая своими руками свои груди и подставляя их орку под рот. — Ну?

Он ее не подвел. Вылизав всю госпожу, Фенрок принялся целовать и щекотать ее соски. Тем временем один его палец аккуратно проник в горячую влажность, вышел из нее. Ладонь орка удержала бедра Инги от движения. Палец дразнил ее лоно, то входя в него, то выходя, то легонько двигаясь внутри.

Инга стонала, пыталась извиваться, вонзала ногти в спину Фенрока. А потом решила помучить и его тоже. Опустила свою руку, нашла его член, прикоснулась. Мужчина замер, с шумом выдохнув на ее сосок, отчего по телу Инги пробежала огненная волна.

— Что… госпожа-а-а…

Ободренная этим стоном, девушка сжала в ладони член. Потом опустилась ниже. Потеребила сморщившиеся и затвердевшие яички, готовые вот-вот взорваться белой пряной жидкостью.

— О-о-о, — выдохнул Фенрок, и его палец задвигался в Инге быстро и ритмично. Подстроившись под этот ритм, она двигала рукой на его члене.

Орк кончил первым, с гортанным вскриком упал девушке на грудь, содрогаясь от оргазма. Он не старался удержать свой вес, ему было не до этого.

Судорожное дыхание, остаточная дрожь — и это сделала она, Инга! И эта мысль была последней — девушку увлек за собой вихрь оргазма.

Посторгазменную дрему нарушил фей. Постучав в дверь, он сообщил:

— Госпожа, там прибыли ваша мать и братья.

Инга подскочила. Вся нега слетела с нее в мгновение ока.

— Что? О, ужас! Аррон, займи их чем-нибудь и, я тебя умоляю, — очаруй мою мать!

Путаясь в собственных конечностях, Инга быстро оделась, причесалась и схватила за грудки уже одетого Фенрока.

— Все должно быть идеально, понял меня? Сервируй стол так, будто Артур с королевой переспал и она сейчас спустится!

— Он не спал с королевой, — немного заторможено произнес Фенрок.

— Не важно. Моя мать все равно хуже.

Спустившись вниз, Инга была несколько удивлена составом родственной делегации. Понятно, что мать явилась вместе с Игнатом, старшим родным братом девушки. Но вот наличие второго старшего брата, сводного, от первого брака отца, было крайне подозрительным. Мать его терпеть не могла, больше ненавидя только третью жену отца.

— Мама, Игнат, Матис, рада вас видеть.

— Ты долго спускалась, — заявила мать.

— Я спала.

— Одиннадцатый час!

— Сегодня выходной… — принялась оправдываться Инга. — Я много работала всю неделю…

Осознав, что привычно опустила голову и скомкала подол, Инга выпрямилась и поймала прищуренный взгляд фея, одетого в плащ (его расу Инга решила пока скрывать). Он приподнял одну бровь, и до Инги дошло. Она уже не маленькая девочка. Она живет в собственном доме. Зарабатывает собственные деньги. Она ответственна за своих рабов. Если сейчас покажет слабость, Зуматар этим непременно воспользуется. Да и Аррон тоже, наученный во дворце топить всех слабых.

— Итак, что вас привело ко мне? — она села в кресло и представила, что перед ней просто склочные клиенты.

— То, что ты обзавелась таким количеством рабов и разбрасываешься ими, в то время, как твоя мама и брат страдают! — выпалила мать.

«Узнаю, кто донес — убью» — подумала Инга.

— Мы вынуждены использовать праздничные порталы, чтобы навестить любимую дочь и сестру! — продолжала восклицать мать.

— У нас что, фестиваль? — спросила Инга у Фенрока, расставлявшего чашки и вазочки с печеньем.

Он кивнул.

— Трехдневный, в честь эльфийской богини Лета.

Инга подумала, что Дрок бы обязательно напомнил ей об этом и предупредил, что нужно держать ухо востро.

Праздничные порталы открывали устроители фестивалей во всех крупных городах. Пользование ими было бесплатным. Так привлекалось большое количество гостей, которые все равно оставляли деньги в кафе и в торговых точках.

В прошлый крупный фестиваль Инга сбежала от возможного визита в лесную хижину, а в позапрошлый — не сообразила, и сильно поскандалила с четвертой женой отца и самим отцом.

В этот раз она закрутилась и напрочь забыла про праздник! Да и как их все упомнишь, когда эльфы вытягивают из своего древнего наследия все возможное, включая день почитания котов!

— Так что вас привело ко мне? — еще раз спросила Инга, понимая, что родственной любовью тут и не пахнет.

— Ночевка! — сказал Игнат.

— Что? — удивилась девушка.

— Ночевка. Мама планирует познакомить меня с кем-нибудь. Мне жениться пора.

Игнат уже дважды женился, но мать, с которой он продолжал жить под одной крышей, развела его с обеими женами, заявив, что они недостойны ее сыночка. Хотя кандидатки и прошли ее суровый ценз.

— Только ночевка? — недоверчиво поинтересовалась Инга.

— И раб, — сказала мать. — Ты тут жируешь, а мы перебиваемся с хлеба на воду.

Не перебивались бы, если бы Игнат работал, а не сидел дома, требуя еды не меньше пяти раз в день. По сравнению с подтянутыми, мускулистыми телами ее рабов, Игнат выглядел расплывшимся и рыхлым, как дрожжевое тесто.

— Я беру этого, — мать указала на фея. На гневный взгляд Инги он только пожал плечами — сама же просила обаять!

— Мама, стоп! У вас же был раб.

— Был, да сдох недавно, — сказал брат.

— Почему? Он же молодой, насколько мне помнится.

— А кто его знает, — отмахнулась мать. — Сначала еле ноги волочил, потом лег и сдох.

Инга вспомнила старую рабыню, заменившую ей няньку. Ее подарила матери на свадьбу бабушка. Рабыня умерла, когда Инге было пятнадцать, от панкреатита. Если бы мать выделила хоть немного денег на лекаря! Но двадцатилетний брат тогда увлекся азартными играми, и денег постоянно не хватало. А отец уже жил со своей третьей женой, и считал, что взрослый оболтус в его финансовой помощи уже не нуждается.