Культурология - Страница 115

Следующий шаг делает М. Вебер. Он усиливает тезис Дильтея о зависимости гуманитарного познания от установок познающего, связывая эту зависимость с ценностями исследователя [43. С. 35]; показывает, что гуманитарное познание представляет собой не просто изучение некоторого явления, но одновременно ее конституирование, внесение в нее смысла, ценностей [43. С. 48]; оригинально решает проблему сочетания в гуманитарном познании индивидуализирующих и генерализирующих методов. «Разумеется, — пишет Вебер, — это не означает, что в области, наук о культуре познание общего, образование абстрактных родовых понятий и знание правил, попытка формулировать "закономерные" связи вообще не имеют научного оправдания. Напротив... Следует только всегда помнить, что установление закономерностей такого рода — не цель, а средство познания» [43. С. 46].

М. Бахтин прекрасно знал работы Г. Риккерта, В. Дильтея и М. Вебера. Еще в ранней статье (1919) он формулирует мысль, сходную с веберовской, о том, что познание в гуманитарной науке есть одновременно и конституирование познаваемой действительности. В поздних работах, отталкиваясь от своих исследований, Бахтин утверждает, что объект познания в гуманитарных науках не просто принадлежит к той же действительности, что и познающий, но что он не менее активен, чем познающий субъект. Гуманитарное познание у Бахтина истолковывается как активный процесс диалогического общения и взаимодействия. «Науки о духе, предмет — не один, а два "духа" (изучаемый и изучающий, которые не должны сливаться в один дух). Настоящим предметом является взаимоотношение и взаимодействие "духов"» [24. С. 349].

Наконец, четвертая, собственно педагогическая предпосылка формирования гуманитарного — это становление в XX в. идеи гуманитарного образования, истоки которого прослеживаются еще в идеале классического образования по В. Гумбольдту.

Для наших целей целесообразно различать два основных плана гуманитарного — гуманитарное познание (подход и науку) и гуманитарную практику жизни в широком понимании. Чтобы пояснить последнее, подумаем, кого мы называем гуманитарно образованным человеком. Вероятно, того, кто создает тексты и произведения (искусства, науки, любой символической области жизни), пользуется ими, проживает их, вырабатывает отношение к создателям этих текстов и произведений, живет реалиями символических форм жизни (т.е. событиями языка, искусства, науки, истории и прочее), в той или иной мере ориентирован на решение проблем современности. Это не означает, что каждый должен быть, как Гумбольдт или Аверинцев, но гуманитарно образованный современный человек все же должен быть включен в культуру, уметь читать и понимать тексты и произведения своего времени, оценивать их, знать точки зрения и позиции других относительно этих текстов и произведений, переживать события истории, языка, искусства, науки и прочее, осмыслять проблемы современности и пытаться в связи с этим действовать, безусловно, так, как это в его силах и возможностях. При этом важна и рефлексия гуманитарного. Она становится просто необходимой для тех, кто специализируется в гуманитарных профессиях — в художественном и научном творчестве, истории, критике, гуманитарной науке и т.д. Напомним в связи с этим особенности гуманитарного подхода и науки.

Гуманитарный подход и наука. В типологическом отношении • можно говорить о трех основных, равноценных идеалах науки — античном, естественно-научном и гуманитарном; первый сложился в конце античной культуры, второй — в XVIII — начале XIX в.; третий — в первой половине XX столетия. В настоящее время формируется еще один идеал науки, его можно назвать «социальным» (В. Лепенис, например, предлагает ввести понятие «третьей, социальной культуры» наряду с технической и гуманитарной). Нетрудно сообразить, что для первого идеала образцами выступили античные науки («Начала» Евклида, «Физика» Аристотеля, работы Архимеда), для второго — естественные науки (прежде всего физика Галилея и Ньютона), а также математика Нового времени, для третьего — гуманитарные науки (история, литературоведение, гуманитарно ориентированная психология, языкознание), наконец, для формирующегося идеала социальных наук образцами выступают некоторые социальные и общественные науки (отдельные экономические теории, понимающая социология, гуманитарная культурология).

Хотя все эти идеалы науки специфичны и различны, они содержат (задают) единое «генетическое ядро» (инвариант), которое сложилось в античной философии и науке и далее постоянно уточнялось. Это ядро включает в себя:

• установку на познавание явлений;

• выделение определенной области изучения (научного предмета);

• построение идеальных объектов и фиксирующих их научных понятий;

• сведение более сложных явлений, принадлежащих области изучения, к более простым, фактически же к сконструированным идеальным объектам;

• получение теоретических знаний об идеальных объектах в процедурах доказательства;

• построение теории, что предполагает разрешение проблем, выделенных относительно области изучения, «снятие» эмпирических знаний (они должны быть переформулированы, отнесены к идеальным объектам и затем получены в доказательстве);

• обоснование всего построения (т.е. системы теоретических знаний, идеальных объектов и понятий) в соответствии с принятыми в данное время критериями строгости и научности.

В античной культуре, где это ядро сложилось, цель науки понималась как получение с помощью доказательств истинных знаний о подлинной реальности (родах сущего, бытия). Для этого эмпирическая реальность описывалась с помощью категорий, а эмпирические знания относились к сконструированным идеальным объектам и затем (уже как теоретические знания) доказывались.

В естествознании Нового времени цели науки меняются: помимо получения истинных знаний о подлинной реальности, которая теперь понимается как природа, на первый план выдвигается практическая задача — овладение силами и энергиями природы. Начиная с работ Г. Галилея, X . Гюйгенса, Ф. Бэкона формируется представление о естественной науке как описывающей законы природы, а сама природа считается «написанной на языке математики и реализуемой в инженерии». Естественно-научный идеал помимо генетического ядра включает в себя экспериментальное обоснование теории и такие процедуры ее развертывания, которые позволяют получить знания, используемые именно в инженерии, где и происходит деятельностное овладение процессами природы. Если в античной науке природа понималась просто как начало, противопоставленное искусственному («Из различных родов изготовления, — пишет Аристотель в "Метафизике", — естественное мы имеем у тех вещей, у которых оно зависит от природы» [10. С. 82]), то в Новое время природа фактически понимается как «латентный механизм», строение которого выявляет сначала ученый-естествоиспытатель (создавая теорию), затем собственно инженер, рассчитывая и изготавливая настоящий механизм или машину.

В гуманитарном подходе цели науки снова переосмысляются: помимо познания подлинной реальности, истолковываемой теперь в оппозиции к природе (не природа, а культура, история, духовные феномены и т.п.), ставится задача получить теоретическое объяснение, принципиально учитывающее, во-первых, позицию исследователя, во-вторых, особенности гуманитарной реальности, в частности то обстоятельство, что гуманитарное познание конституирует познаваемый объект, который, в свою очередь, активен по отношению к исследователю. Выражая различные аспекты и интересы культуры (а также разных культур), имея в виду разные типы социализации и культурные практики, исследователи по-разному видят один и тот же эмпирический материал (явление) и поэтому различно истолковывают и объясняют его в гуманитарной науке.