Культурология - Страница 105
Что же останется? — спрашивает Рывкина. Существует, говорит она, два мнения — оптимистическое и пессимистическое. Оптимистический прогноз таков: если демократия в России будет развиваться, то евреи не исчезнут и их культура окрепнет. При этом возлагаются надежды на культурно-национальную автономию и усиление роли еврейских организаций.
Пессимистический прогноз другой: к 2020—2025 гг. в России останется примерно от 50 до 100 тыс. евреев, причем их численность будет меняться только в одну сторону — уменьшения [147. С. 186, 193-194].
И вот на фоне таких печальных тенденций и прогнозов (общих для многих малых народов России) кажется совершенно неожиданным подъем национального движения и создание национальных школ (в Москве, например, действует пять еврейских школ). X . Ротман, анализируя материалы дискуссии, проведенной «русским» педагогическим семинаром в Иерусалиме в ноябре 1995 г., пишет, что в СНГ «еврейская школа стала очагом национального духовного возрождения. Педагоги и ученики вместе участвуют в воссоздании культурно-исторической преемственности еврейского народа... при своих скромных масштабах еврейское возрождение в СНГ демонстрирует положительную динамику, которая служит источником надежды для всего народа» [82].
Можно заметить, что еврейское движение в России отчасти инициируется и поддерживается Израилем, заинтересованным в выезде русских евреев на свою, как пишут в проспектах, «историческую родину». Кто же является в данном случае инициатором национального движения? В первую очередь религиозные или полурелигиозные еврейские общества (российские и израильские), во вторую — еврейская интеллигенция.
Здесь обнаруживается непростая проблема. Дело в том, что российские евреи в своем большинстве нерелигиозны и, как считает Рывкина, не образуют «особого этнокультурного целого». Российские евреи, пишет она, — это «не особая национальная общность, а часть населения России, которая сохранила свою национальную самоидентичность и свои этнопсихологические особенности. Хотя многие российские евреи и считают себя евреями, они не соблюдают еврейских традиций и в основном ведут обычный для россиян образ жизни. Российские евреи проживают среди русских и не требуют каких-либо особых статусных прав в российском обществе». Национальная самоидентификация российских евреев проявляется в двух случаях: «в моменты переписей населения, т.е. в форме индивидуальных волеизъявлений, и когда имеет место обострение антисемитизма» [147. С. 176]. Таким образом, с точки зрения Рывкиной, «говорить о существовании в России еврейства как национально-культурной общности в строгом смысле этого понятия нет оснований» [147. С. 176].
Рывкина отмечает, что при решении конкретных вопросов, касающихся еврейской жизни, широко используется понятие «еврейская община». К ней организаторы еврейских школ, больниц, других благотворительных и религиозных акций относят евреев, которые принимают участие в работе таких организаций, как синагоги, школы, университеты, а также тех, кто получает ту или иную благотворительную помощь [147. С. 176].
Что из этого следует? А то, что во-первых, евреи могут претендовать, как и любые другие «нетитульные народы» (немцы, цыгане, греки и т.д.) на «национально-культурную автономию», во-вторых, что эти претензии опираются не столько на реальную национальную жизнь, традиции и общность, сколько на умственные (идеологические) соображения типа: «я еврей, следовательно, должен знать свой язык, культуру, историю, придерживаться еврейских обычаев», в-третьих, очевидны «ножницы» между традиционно-религиозной, произраильской ориентацией еврейского национального движения и неопределенной или даже, может быть, пророссийской ориентацией большинства евреев в России. Интересен ответ, данный российскими евреями на вопрос «Как вы считаете, евреи, проживающие в России, должны уехать в Израиль или должны остаться?» Значительная часть респондентов (42%) ответили, что евреи должны жить в России, сохраняя свою национальную специфику [147. С. 189].
Особенность Московской национальной еврейской школы. Созданию школы в 1991 г. предшествовала поездка группы московских детей в Израиль. Поездка случайно совпала с началом там войны, поэтому группу предложили срочно эвакуировать, но дети во главе с будущим директором будущей школы решили поддержать «своих» и остались до конца туристического срока. Тогда же, воодушевленные всем увиденным, впервые по-настоящему ощутив себя евреями, дети и педагоги решили, что по возвращении в Москву они создадут еврейскую национальную школу, и создали ее на волне реформы образования и нового Закона об образовании, предоставившего школам широкую свободу.
Но вот что важно. Целью новой школы была объявлена подготовка образованных евреев, знающих еврейский язык (иврит), еврейскую историю, традиции и религию. В концепции этой школы, принятой несколько лет тому назад, записано:
«Цель школы — дать детям еврейское образование...
Школа ставит своей целью получение детьми еврейского образования, сочетающего в себе приобщение к еврейским ценностям и традиции с высоким уровнем общего образования...
Полученное еврейское образование ориентирует выпускника школы:
• на традиционный еврейский образ жизни, основанный на Торе и заповедях;
• на создание гармоничной еврейской семьи... позволяет ученику школы:
• быть конкурентоспособным для поступления в высшие учебные заведения, а также для продолжения обучения в существующей структуре еврейского образования в России и за рубежом...
• адекватно ориентироваться в условиях диалога культур». Чтобы реализовать эти установки, в школу принимают только
еврейских детей, все педагоги являются евреями, по субботам не учатся, в школе создан кабинет традиций (фактически выполняющий функцию синагоги), наряду с хорошей общей подготовкой (все выпускники школы поступают в вузы) основательно преподаются иврит, еврейская история и обычаи. Образ еврея заимствовался из традиционного представления о еврейской культуре: еврей — это человек верующий (соблюдающий Тору) и придерживающийся еврейских традиций (поэтому, например, в школьной столовой кошерная пища, старшеклассники носят «кипу», а девочки — удлиненные темные юбки, школа отмечает основные еврейские праздники и т.д.).
Кажется, все прекрасно, но сегодня школьный коллектив был вынужден признать наличие ряда непростых проблем. Пока в начале 1990-х гг. довольно много детей уезжали с родителями в Израиль, в США или в ФРГ, не вставал вопрос о дальнейшей судьбе выпускников и их отношении не только к своей «исторической родине», а к настоящей их родине — России. Но вот в последние годы волна отъезжающих спала, оставшиеся евреи, как показывают социологические исследования, связывают свое будущее в основном с Россией, но оказалось, что многие дети в еврейской национальной школе Россию своей родиной не считают.
Как ни странно, на самом последнем месте по интересам у детей находятся дисциплины «еврейского цикла» (иврит, еврейская история, еврейская религия и обычаи), что подтвердили проведенные в школе анкетные опросы. На первое же место вышло изучение иностранных языков, математики, информатики. Дети рассматривают еврейскую религию и историю только как учебные дисциплины, не имеющие прямого отношения к современной жизни. Встал также вопрос, в какой мере погружение в традиционную еврейскую культуру необходимо выпускнику, чтобы жить в современной России, или напротив, оно еще больше сделает еврея «белой вороной». На что должен быть ориентирован выпускник еврейской национальной школы: покинуть Россию или жить в ней, быть полноценным россиянином, активно участвовать в решении многочисленных проблем, стоящих перед современной Россией? На уже упомянутом семинаре в Иерусалиме доминировал, как его называет израильский социолог X . Ротман, «идеологический подход»: большинство педагогов считало своей задачей воспитание у учеников гордости прежде всего за еврейскую родину и народ, а что касается его нееврейского окружения — то подразумевался лишь диалог.