Куклы Сатила. Разработка сержанта М - Страница 3

Эмери взял друга за плечи, втолкнул в темноту, притворил дверь — жидкое коридорное освещение иссякло, уползая в щель между дверным косяком и стеной. Эмери любил спектакли, но сейчас Сток не желал участвовать в шуточках, не то настроение, дышалось в темноте все тяжелее.

Сток протянул руку, уперся в пустоту, сделал шаг вперед, ощутил прикосновение женских волос, густых и шелковистых; сглотнул слюну: Эмери затих, ничем не выдавая своего присутствия.

Сток припомнил, как в детстве застрял в кабине лифта: лампочка медленно угасла на глазах, пришлось просидеть никем не обнаруженным шесть или семь часов в кромешной тьме.

Эмери, черт тебя побери!

Никогда не поверишь, что над головой всего в десятке футов кипит город; власть города размазана тонким слоем по поверхности и здесь кончается. Здесь, в подвалах, тишина и затхлость и обездвиженный, пропитанный пылью воздух напоминает жидкость, омывающую тебя чем-то нечистым, превращающую твою рубашку, и брюки, и белье в грязное тряпье.

Представление о времени распалось. Сток залез в карман, вознес над головой зажигалку, крутанул ребристый цилиндр, вспыхнуло пламя, лишь незначительно потеснив тьму вокруг. Повертел головой. Эмери исчез. Сток ступил вперед, туда, где касался, как ему почудилось, волос женщины, и… замер: вдруг неизвестная в полуфуте от него, и он невольно подпалит ей волосы, хуже того — сожжет лицо… Сток замер, сдавленно прошептал:

— Кто здесь?

Эмери себя не обнаружил.

Сток прихлопнул пламя, погрузился во тьму, неизвестно, сколько осталось газа, неизвестно, сколько ему понадобится проторчать здесь и как отсюда выбираться.

Эмери ожил, стегнул голосом как ни в чем не бывало:

— Слушай, не могу найти выключатель, посвети!

Сток с трудом пришел в себя: надо же, как истрепаны нервы, небось меньше минуты, как друзья вошли в темное помещение, а уж он взвинтил себя донельзя. Заворочалась мстительность: Сток замер, просьба Эмери повисла в воздухе.

— Запаливай зажигалку! — уже с раздражением потребовал Эмери.

Сток съежился. Эмери, особенно на высоких тонах, — чистый удар хлыстом, и все же… затаил дыхание, отпрянул в сторону, чтобы Эмери, растопырив пальцы, вытянув руки, сразу же не обнаружил напарника. Почему только Сток должен трястись? Почему ему одному уготовано сжиматься в темноте и путать минуты, а то и секунды с часами? Внезапно Сток прозрел: мальчишество! Эмери ни в чем не виноват, выкроил время, чтобы помочь другу, неважно, что Сток и не догадывается как; и сейчас экс-обожатель Сьюзн ведет себя не лучшим образом, вовсе не подобающим взрослому человеку с хорошей репутацией.

Сток крутанул ребристый цилиндр и — темнота. Крутанул еще раз, виновато пояснил:

— Газ кончился… или кремень, или черт его знает что…

Эмери подал голос откуда-то слева, издалека, Сток не думал, что отдалился на значительное расстояние, и только сейчас догадался, что помещение, куда оба нырнули из коридора, не закуток, а скорее огромный подвал, поэтому, передвигаясь в темноте, он ни разу не налетел на стены, хотя и чувствовал все время прикосновения то ли волос, то ли легких накидок, а изредка, казалось, налетал на вешалки с одеждой, покачивающиеся от каждого неловкого прикосновения.

Эмери высморкался, рассмеялся.

— Забыл! Ни разу не промахивался, а тут забыл. Проклятый выключатель!

Тишина. Видно, Эмери складывает носовой платок, аккуратно прячет в карман.

— Где мы? — Сток предпочитал говорить что угодно, лишь бы не молчать.

— Да так… — неопределенно хмыкнул Эмери, — только не заводись.

С чего заводиться? Еще раз крутанул цилиндр зажигалки, вспыхнуло пламя.

— Вот ты где! — подал голос из ниоткуда Эмери. — Не загаси случайно! — Быстро приблизился, выхватил зажигалку, нырнул в темноту. Сток так и остался с протянутой рукой. Внезапно пламя зажигалки исчезло, Сток снова задохнулся: выходило, Эмери просто-напросто отобрал огонь, и теперь Стоку ни в жизнь не выбраться отсюда.

— Внимание! — Эмери вещал из тьмы нараспев, как жрец. — Рука на выключателе…

Вот почему потухла зажигалка. Эмери обнаружил то, что искал, и, разумеется, без страха загасил огонь.

Свет вспыхнул со всех сторон… Сток ослеп. Глаза привыкали долго. Подвал поражал размерами — не меньше десяти тысяч квадратных футов.

Бетонный пол уставлен фигурами женщин: одетыми, полураздетыми, вовсе обнаженными, меж женских фигур на никелированных штангах в рост человека яркие светильники. Сток будто внезапно ворвался в толпу красавиц. Эмери замер рядом с блондинкой, задрапированной шелком. В потоках искусственного освещения женщины казались живыми: сочные краски лиц, непосредственные позы, мягкие линии тела, выразительные глаза…

Эмери молчал, давая другу время проникнуться необычностью открывшегося зрелища.

Сток понял, чьи волосы щекотали его щеки, понял, какие упаковочные ящики подпирали стены в коридоре, понял, откуда запах пыли, и лишь не догадывался, зачем Эмери приволок его сюда.

Дверь скрипнула, в подвал вкатился крошечный субъект с густыми черными бакенбардами, изрядно тронутыми сединой.

— Мистер Паллис. — Эмери чуть поклонился.

— Мистер Эмери. — Крошечный тип нагнул голову в приветствии. Стоку показалось, что владелец магазина вот-вот чиркнет лбом об пол — так мал он ростом.

Эмери протянул руку, указывая на друга.

— Мистер Сток.

Сток кивнул. Мистер Паллис еще раз согнулся, рискуя задеть лбом пол.

Эмери обнял блондинку, положил руку на высокую грудь, оправил газовый платок, подвязывающий тяжелые волосы.

— Мистер Паллис, как, договорились?

Мистер Паллис умел подкупающе улыбаться.

— Естественно.

Эмери оставил блондинку, лавируя меж фигур, приблизился к другу, обвел подвал рукой:

— У мистера Паллиса уникальное собрание, на все вкусы.

Что он имеет в виду? Сток поежился. Зачем нужны эти куклы? Для фотосъемок? Или для украшения витрин? Для модельеров? Или для холлов вилл, если не отличаешься вкусом?

— Видишь ли, — Эмери умолк, похоже, подбирая слова, — это особенные куклы, обычные манекены не идут с ними ни в какое сравнение, это совершенные куклы. Как бы тебе объяснить?.. В общем, сам поймешь…

Сток ни черта не понял, вспыхнуло раздражение: дал же уговорить себя, дал втянуть в авантюру, попахивающую глупостью, и без того паршиво, чтоб наблюдать за смешно передвигающимся мистером Паллисом, за кривляньем Эмери, за толпой размалеванных красоток, ни на что не годных и скорее всего потому таких вызывающих.

— Вы нас проводите, мистер Паллис? — Эмери редко выказывал такое почтение.

Крошечный мистер Паллис покатился по бетону, огибая фигуры женщин, как радиоуправляемая игрушка.

— Может, мистер Сток хочет побыть здесь? Пообвыкнуться для разгона?

Сток уловил легкий акцент, но не смог определить происхождение хозяина магазина. Эмери кружил меж женщин, как старый знакомый, многих называл по именам, и Сток удивлялся памяти друга. Кукол десятки, многие имена Сток слышал впервые: Хониара, Упаала, Линеа… попадались и обычные Пэт, Кэт, чаще блондинки; смуглые женщины наличествовали в коллекции Паллиса, негритянок — ни одной, и Сток решил, что мистер Паллис расист или предпочитает клиентов, не лишенных предрассудков.

Далее мистер Паллис играл роль экскурсовода, умело предвосхищающего желания клиента.

Сток морщился, менее всего желая, чтобы кто-либо из знакомых увидел его покидающим заведение Паллиса.

Хозяин плел о пожилых людях, об инвалидах, о всяких-разных чудаках, мало ли у кого возникают проблемы с женщинами, и тогда… тогда на помощь приходит Паллис и его товар.

В другое время Сток наорал бы на Эмери, взбрыкнул и выбрался бы из подвала на волю, но сейчас, после блужданий по коридорам, после приступов страха в темноте, после ухода Сьюзн, сил на бунт не оставалось. Сток кивал, лишь бы скорее прекратить недостойный спектакль, мистер Паллис, похоже, принимал кивки Стока за одобрение.