Куклы Сатила. Разработка сержанта М - Страница 16

— Вечером перед убийством вы куда отправились?

Сток встрепенулся, ему бросили вызов.

— Я не убивал.

— Предположим… — неожиданно быстро согласился Сатил, — и все же, куда вы поехали?

— В бар «Риголетто».

— Это где ж такой, не в курсе… — Сатил вроде смутился, признав, что знает не все о барах города.

— На север вдоль Шнурка и за рынком орхидей второй поворот налево.

— Между банком и музеем? — Сатил наконец вспомнил бар «Риголетто» и снова обрел уверенность.

Сток подтвердил.

Вошла мисс Рэмптон. Лейтенант оглядел ее с ног до головы.

— Мисс Рэмптон, вам приходилось бывать в баре «Риголетто»? — Точно знал, что девушка по барам не ходок, но считал, что сотрудников надо приучать к быстрым ответным маневрам, всегда пригодится в их работе.

Девушка смутилась:

— Нет.

Сатил не унимался, краткое отрицание вовсе не то, чего он добивался:

— Что так?

— Не с кем!

— Неужели?

— Вот бы и пригласили! — Мисс Рэмптон стрельнула глазенками в лейтенанта. Сатил отмяк: не тушуется, молодец.

— Считайте, пригласил, при свидетеле, — кивнул в сторону Стока.

Сток рассматривал носки туфель: для людей жизнь продолжается, треп, флирт, а Сток уже по другую сторону.

Мисс Рэмптон удалилась, вильнув бедром и дав понять Сатилу, что призывное движение предназначается единственно ему.

— Подробнее о событиях последней недели перед убийством. — Сатил хмурился, деньги за «мерседес» понадобится выплачивать дольше, чем хотелось бы, и еще два внушительных кредита отравляли жизнь.

Сток собрался, говорил без волнения:

— Возвращаясь домой, я обнаруживал, что горит свет, и находил в квартире неизвестных. Мужчин! Думайте что угодно, но я прикипел к той… В день развязки я поймал детину у себя в квартире, не телефониста, не инспектора энергонадзора, не пожарного… просто мужик шести футов пяти дюймов роста. Куклу нашел полураздетой, в непристойной позе… решил, что схожу с ума. Детину вышвырнул на лестницу, бесновался с полчаса, потом осенило — напьюсь! Все помню, как сейчас. От землетрясения оползла набережная Шнурка, рабочие на трех катер-пиллерах сгребали песок и щебень в горки ярда по два высотой, укладчик громоздил облицовочные плиты одна на другую. Ехал я медленно, кружилась голова, казалось, в зеркальце заднего вида мелькает капот одного и того же автомобиля, запомнил разбитую желтую фару и погнутую фигурку на острие радиатора. Напился до умопомрачения, не помню, как вернулся домой, вмиг протрезвел… Кукла лежала, свернувшись калачиком, наверное, я перед уходом из дома прикрыл ее одеялом, чтобы не психовать по возвращении. Лицо гладкое, невинное, как у лютых греховодниц, ангел во плоти, да и только, губы приоткрыты, вот-вот слюна капнет на подушку. Меня затрясло…

Сатил перебил:

— Нож взяли на кухне?

Сток кивнул.

— А не жалко? Такие ощущения и все такое?..

Сток покачал головой:

— Бешенство скрутило, даже кости затрещали — так ломала ярость. Нож вошел мягко, без сопротивления, я успел подумать: удивительно, ну и материал идет на изготовление этих кукол, и вдруг… хлынула кровь!

Сатил к этому моменту уже все разложил по полочкам: из кукол кровь не хлещет — раз; радиатор автомобиля с погнутой фигуркой на острие, похоже, следили — два; мужчины в квартире у ревнивца и неудачника в любви — три! Стока прожаривали, давили методично и умно, провоцировали на взрыв…

— Все! — выдохнул Сток. — Я не знал, что убиваю… не знал, что…

Сатил ласково улыбнулся:

— Жаль, не припомните номер телефона в конторке у дежурной по дому. Пари? Я узнаю этот номер, и еще: он вам известен.

Сток не слушал. Сатил вызвал конвоира, отправил Стока в камеру. Вошла мисс Рэмптон, Сатил привлек девушку, прижался к губам, мисс Рэмптон не сопротивлялась. Поплыла. Сатил отстранил девушку.

— Неплохо целуешься, не напрягаешь губы, молодец! Учил кто?

Мисс Рэмптон порозовела.

— Значит, от природы. Еще лучше. — Сатил подтолкнул юное создание к двери.

Днем лейтенант заявился в дом Стока, предварительно вызнав, что дежурит пуэрториканка.

Визитер прижал нос к стеклу, постучал согнутым пальцем. Взметнулись черные глаза. Сатил распахнул дверь.

— Привет, Хуанита!

— Вы кто? — Пуэрториканка посерела.

— Господь. Для тебя, Хуанита, я господь бог. Ты здесь на птичьих правах. Зацепить тебя… на наркотиках? Или на неуплате налогов? Или на липовой страховке? А как насчет вторжения в жилища без ведома жильцов?..

Сатил точно рассчитал удар. Зрачки затопили глаза дежурной, чернота выплеснулась и залегла обводами серости под густыми ресницами.

— У тебя ключи от всех квартир? — напирал Сатил, ответа не дождался, сжевал пару вишен из горки пунцовых ягод на тарелке. — У тебя есть записная книжка?

Сатил подцепил подбородок Хуаниты, принялся вращать немую голову, будто скульптор, примеривающийся к натуре.

— Ну ладно, ладно! — подобрел лейтенант. — Давай поболтаем для первого знакомства. Ты нашего брата уважаешь, мужиков то есть, вижу по глазам. — Сатил повернулся профилем к девушке, зная, что в профиль неотразим. — Давно мечтал познакомиться с красоткой, родившейся на южных островах… — Далее Сатил понес про карибские ураганы, про ущелье Сан-Кристобаль, где побывал с родителями мальчишкой, про листики орехового дерева и махагони, которые вывез с острова и долго держал засушенными в альбоме, про первые слова пуэрториканского гимна, про лангустов и песни под гитару…

Хуанита не шелохнулась; когда Сатил на миг умолк, выдавила:

— Вы кто?

Сатил сжевал еще одну вишню, сок окрасил выпяченную нижнюю губу и уголки рта, сейчас Сатил походил на позавтракавшего вурдалака:

— Слушай, крошка, мне с тобой п… — лейтенант употребил крепкое словцо, — недосуг. Расскажи-ка мне о жильце по фамилии Сток.

Черные глаза девушки метались по остеклению конторки, будто хозяйка искала возможность ускользнуть от нахального посетителя.

Сатил положил руку на колено девушки:

— Вникни, сучонка, я, например, в курсе, что вы с дружком купили домик за гроши, подкрасили чуть-чуть и толкнули за полтораста тысяч или вроде того, а насчет налога подзабыли… — Сатил импровизировал, и, похоже, удачно. — Ты, видно, утешаешься, что на острове действуют все федеральные законы, кроме подоходного, но… здесь, крошка, не остров. — Рука Сатила поползла вверх. Хуанита не шелохнулась. Сатил поднялся. — Записная книжка есть?

Девушка согласно кивнула:

— Дома… принесу завтра…

— Завтра не годится. — Лейтенант облизнулся, увидав в зеркале на стене губы, выпачканные вишневым соком. — Этот Сток баб таскал?

Хуанита задумалась. Сатил напирал:

— А ты его выручала?

Пуэрториканка гневно зашипела.

— Нет?.. Значит, нет. Спросить нельзя. Так как Сток насчет слабого пола?

— Жил тут с одной около года, месяца три назад вроде расстались.

— Вроде или расстались? — не унимался Сатил.

Хуанита сорвалась:

— Откуда мне знать! Может, Сток теперь к ней ездит барахтаться в кровати.

— О! Да мы злые. Может, и завистливые?! — Сатил шарахнул кулаком по столу. — Книжку выкладывай!

Хуанита полезла в нижние ящики стола, Сатил заглянул в вырез, подмигнул, будто рядом дружок по гулянкам, восторженно покачал головой.

Девушка протянула записную книжку с готовностью, даже излишней. Сатил понял: ничего интересного в книжке нет, решил зайти козырем:

— Хорошо знаешь домовладельца?

Девушка кивнула.

— И я хорошо. Домовладельцы с нами предпочитают дружить, а Мэгнус вообще корешок, стоит мне шепнуть — вылетишь в два счета, работенка не пыльная, крути свои делишки сколько влезет, на твое место дурех найдется невпроворот. — Сатил решил рискнуть. — Мне нужен один номер. У тебя под стеклом лежала бумажка с телефоном…

Хуанита держалась молодцом:

— Не представляю, о чем вы!

Лейтенант запустил пробный шар, — похоже, удачно, заглотнула крючок, — вскочил, не прощаясь, помчался к машине. На переднем сиденье лежал прибор-перехватчик. Сатил выставил на дисплее семь цифр телефона пуэрториканки. В этот миг Хуанита набрала номер Патрика Эмери, чтобы посоветоваться и сообщить, что приходил дознаватель. Эмери поднял трубку, тут же на дисплее прибора Сатила жидкие кристаллы высветили семь цифр служебного номера Эмери.