Кто ты, Такидзиро Решетников? (СИ) - Страница 6

Опять же, теоретически, размер известного органа у полукровки стереотипно больше среднего — в массовых представлениях. Мало ли, насколько мы с Уэки испорченные и к чему склонны после работы. Хоть и втроём, завершила мысленно короткий анализ Хаяси.

Стресс вырвался наружу коротким смешком. Присутствующие покосились на тихо хрюкающую в кулак финансистку.

— Да бог с ней, с ревизией, — продолжил весьма естественно быковать светловолосый, надвигаясь на мужчин. — Я причём?

Члены Комиссии переглянулись.

— Фукудомэ-сан, — русоволосый прочёл фамилию на чужом бейдже. — Будьте добры. — И молча уставился глаза в глаза с членом Наблюдательного совета, что даже теоретически исключается приличиями и сословной разницей.

Интересная пауза, мысленно восхитилась Хонока. Стажёр-хафу с нижнего этажа самим фактом молчания ухитрился наехать на небожителя, причём так, что даже мне любопытно, что дальше.

И это всё — несмотря на контейнер в сетке и очень близкие неприятности, с ним связанные.

— Когда вы хотите выяснить что-то обо мне, — продолжил Решетников, намолчавшись и сочтя, что произвёл достаточное впечатление, — соизвольте обращаться ко мне лично! В крайнем случае, к моему прямому начальству, если дело касается служебных вопросов!

Фукудомэ не на шутку озадачился, его нижняя челюсть непроизвольно отъехала вниз.

— Это не я с ними, — на голубом глазу продолжил логист. — Я иду по своим делам, это они сейчас идут со мной. Я понятно объясняю?

Однако.

Хаяси переглянулась с Уэки. Та одними зрачками ухитрилась отсемафорить в ответ, что вмешиваться не нужно. Пусть всё движется как есть.

— Вы!.. — Фукудомэ наконец отмер и полыхнул возмущением.

— ПРЕДВОСХИЩАЯ ВАШ ВОПРОС! — А хафу без затей перекрыл представителя Наблюдательного совета громкостью, не собираясь уступать. — Наше общение с Хонокой-сан и Утой-сан носит исключительно личный характер. Работы в компании оно не касается и не может быть предметом не то что разговора, а даже и самого деликатного вашего вопроса. В эту сторону.

Вот это поворот. Хотя и понятно было, к чему Решетников клонит.

Хоноке захотелось, чтоб происходящее оказалось частью сериала, а сама она наблюдала за развитием событий не вживую, а на экране.

Скосив взгляд на Уэки, финансистка отметила, что та успешно держит покер-фейс и выглядит спокойной, как удав.

Вопросы должности и семейного влияния в Йокогаме — приоритет номер один, поняла Хаяси. Собственная репутация деликатного плана айтишницу в принципе не интересует, по крайней мере, на момент. Легко жертвовать тем, стоимость чего для тебя не просто равна нулю, а вообще отрицательная величина.

— Что у вас там в мешке? — третий член комиссии следом за хафу наплевал на этикет и подступил вплотную.

— Не ваше дело, — чуть удивился голубоглазый. — Моя личная собственность. Не ваша, не Уты-сан, не Хоноки-сан. Может, вам ещё цвет моих трусов сказать? — Решетников, недолго думая, подался вперёд.

Оппоненты отступили на шаг назад.

А ведь где-то логично и обосновано. Без бумажки ты — букашка, даже если целый член Наблюдательного совета, констатировала про себя финансистка.

В предписаниях на ревизию айтишников складская логистика однозначно отсутствует, как и перемещаемые ею грузы. Пофиг, что это всего лишь стажёр-муравей тащит невнятную сетку по восьмидесятому.

Нет права проверять? До свидания.

Всё прочее, в том числе хамство полукровки — по разряду лирики. Разве что подраться прямо здесь, по горячим следам, но такого варианта с чистой душой можно не рассматривать. Особенно в исполнении Комиссии.

Хотя интересно, кто кому навалял бы, Хонока оценивающе посмотрела на всех мужиков по очереди. Смешно. И интересно — каким образом метис сориентировался? Даже у неё мозги соображают медленнее. Опять же, тот редкий момент, когда его непрошибаемая наглость только в плюс, признала мысленно Хаяси.

Со стороны всё действительно теперь выглядит так, будто мужлан обеих реально пялит — то ли по очереди, то ли в тройничке, однако по общему согласию. Ещё и каждая незамужем.

В данной ситуации у хафу был единственный вариант прикрыть груз от чужого внимания с гарантией: обозначить «интересные» отношения с двумя крайне непростыми тёлками, продолжила рассуждать Хонока.

Да, ему могут навешать виртуальных трендюлей за то, что шатается в рабочее время по личным вопросам по этажам — но, во-первых, и это не автоматически и уж точно не на месте. Чтоб взыскание поднялось вверх и спустилось по команде, требуется как минимум время.

А во-вторых, контейнер в любом случае выведен из под удара. Хоть в ладоши аплодируй. Даже уволенный к известной матери стажёр логистики в изменившемся раскладе акционеров ничего уже не поменяет.

Хаяси не удержалась и ещё раз покосилась влево. Айтишница была похожа на застывшую статую, что обозначенную Решетниковым интимную версию лишь подтверждало.

— Вам это с рук не сойдёт. — Многозначительно пообещал Фукудомэ, поиграв желваками, поскольку тоже мгновенно просчитал варианты.

Провожать стажёра на первый этаж всей комиссией, чтобы проследить, что тот сделает с контейнером — не просто потеря лица, а вообще.

Ревизия затеяна, чтобы поднять собственное влияние и приспустить конкурента. Сопровождением Решетникова до рабочего места это самое влияние будет собственноручно опущено ниже плинтуса и растоптано. Все равно что выстрелить себе в ногу.

Тем временем стажёр за словом в карман не полез, видимо, справедливо рассудив, что уж ему-то терять теперь точно нечего:

— Я расцениваю ваши слова как неприкрытую угрозу, нарушающую корпоративный кодекс менеджера… рапорт на имя начальства с копией совету директоров… попираете основы корпоративной морали… — Хафу в ответ не стушевался, гордо выпрямился и понёс таким отменным юридическим канцеляритом, что стало похоже на судебные прения.

Где честный и добросовестный адвокат ставит на место коррумпированного прокурора, апеллируя к беспристрастному судье.

— … в свою очередь, тоже подниму вопрос ваших безосновательных выпадов в адрес департамента логистики в моём лице и, в частности, отдела складской логистики, в котором работаю. — Хафу поклонился безукоризненно чётко. — Я человек маленький, мне кроме достоинства терять нечего.

Замотанный в тряпку кубик качнулся туда-сюда в сетке.

Видимо, решил, что его всё равно уволят. Вот и не стесняется напоследок, подумала Хонока. Реализовывает, так сказать, тайные мечты и чаяния первых этажей в адрес небожителей — если терять, как он говорит, уже нечего.

Хоть бы драться не полез с контейнером в руках.

— Вы не боитесь взыскания? За то, что шатаетесь по зданию в рабочее время по личным обстоятельствам? — явно опоздал с угрозой медленно думающий Ирисава, давний недоброжелатель деда.

— Отвечу по всей строгости, — без паузы парировал стажёр. — Но перед своим начальством, которое имеет право приказывать. А не перед первым встречным в коридоре, который… — дальше он сделал лицо ромбом и понёс такое, что Хаяси снова озадачилась.

Перспектива корпоративных слухов о регулярном тройничке-мезальянсе между верхними и нижними этажами компании в их исполнении сгустилась, считай, до материальной.

— Пронесло. — Заморожено выдохнула Уэки через полсотни метров коридора и пару этажей вверх, поглядев на часы. — Ещё сорок пять минут. Успеваем с четырёхкратным запасом. Спасибо, Такидзиро-сан!

Общественное мнение на интимную тему молодую почти-директора департамента не волновало в принципе.

— Ну да. Главное в жизни — контейнер, — с каменным лицом кивнула Хонока.

Айтишница то ли проигнорировала сарказм, то ли ей действительно не было дела. Она вбила пароль на цифровом замке, мазнула отпечатком пальца по сканеру и старательно заперла двери за троицей:

— Со стороны выглядело, будто ты и драться готов, если придётся. — Уэки требовательно подступила к Решетникову. — Это так?