Кто ты? - Страница 46

– Ей-богy, опять туман, – сказал лорд Питер.

Паркер тяжело вздохнул и стал с раздражением натягивать на себя пальто.

– Если можно так выразиться, то мне доставляет самое большое удовольствие тот факт, что вся скучная, рутинная работа ложится на ваши плечи, – с искренней радостью проговорил благородный лорд.

Паркер опять вздохнул.

– Как вы думаете; у вас будут трудности с ордером? – спросил лорд Питер.

Паркер вздохнул в третий раз.

– Надеюсь, вы сумеете все сделать тихо.

– Конечно.

– Вы заставите молчать обитателей работного дома?

– Заставлю.

– А полицейских?

– Тоже.

– Потому что, если поднимется шум, то вам некого будет арестовывать.

– Мой дорогой Вимси, вы принимаете меня за дурака?

– Ничего подобного.

Паркер вздохнул и ушел.

Лорд Питер занялся своим Данте. Однако это не принесло ему умиротворения. Его карьере частного детектива мешало образование, полученное в системе частного образования. Несмотря на увещевания Паркера, ему не всегда удавалось помнить об этом. Его разум был воспитан в детстве на "Шерлоке Холмсе" и идеалах, которые он защищал. И сам он принадлежал к семье, в которой все всегда действовали с открытым забралом.

– Я любитель, – сказал лорд Питер. Продолжая читать Данте, он укреплялся в своем решении.

Во второй половине дня лорд Питер приехал на Харли-стрит и позвонил в дверь. По вторникам и пятницам от двух до четырех сэр Джулиан Фрик принимал больных в качестве невропатолога.

– Вам назначено, сэр? – спросил открывший дверь мужчина.

– Нет, – ответил лорд Питер, – но, будьте добры, передайте мою карточку сэру Джулиану. Может быть, он согласится принять меня без предварительной записи.

Он прошел в очаровательную гостиную, в которой пациенты сэра Джулиана ожидали своей очереди получить мудрый совет. Народу былодовольно много. Две-три модно одетые дамы вели нескончаемую беседу о магазинах и слугах и мучили игрушечного гриффона. Тучный и чем-то расстроенный мужчина сидел в углу и раз двадцать в минуту смотрел на часы. Лорд Питер узнал его. Это былмиллионер Уинтрингтон, который несколько месяцев назад пытался совершить самоубийство. Он контролировал финансы пяти государств, но собственные нервы не мог проконтролировать. Таким образом, финансы пяти государств зависели от умелых рук сэра Джулиана Фрика. Возле камина расположился молодой человек с военной выправкой примерно того же возраста, что лорд Питер. Его лицо избороздили преждевременные морщины, и, хотя он сидел, не шевелясь, любой звук привлекал к себе его беспокойный взгляд. На диване сидели пожилая, скромного вида дама и молоденькая девушка, которая выглядела усталой и измученной. Дама с обожанием следила за каждым ее движением. Рядом с лордом Питером дама помоложе не сводила глаз со своей маленькой дочери. У обеих быливысокие скулы и прелестные серые, немного косящие глаза, какие бывают обычно у славян. Девочка вела себя беспокойно и в конце концов – нечаянно – наступила на ногу лорду Питеру, отчего мать немедленно выговорила ей по-французски, а потом уже извинилась перед лордом Питером.

– Mais je vous en prie, madame, – сказал молодой человек. – Ничего страшного.

– Она такая нервная, pauvre petite.

– Вы привели ее на консультацию?

– Да. Он замечательный доктор. Представляете, мсье, она никак не может забыть, бедняжка, что ей пришлось повидать. – Дама наклонилась к лорду Питеру, чтобы девочка не услышала ее. – Мы бежали... из голодной России... полгода назад. Не могу вам сказать... она все еще слышит, а потом начинает кричать, вся дрожит, судороги. Вы не представляете, на кого мы былипохожи – просто скелеты, когда вырвались оттуда. mon Dieu!.. Теперь получше. Она еще худенькая, но все-таки уже не истощенная. Но она бы еще быстрее поправилась, если бы не нервы. Не может есть. Мы уже обо всем заблии... еnfin, оn apprend а ne pas у penser... а вот дети! Малыши, мсье, tout са impressionne trop.

Лорд Питер, избегая холодной учтивости английского языка, выразил даме сочувствие на французском языке, способном выразить любое чувство.

– Теперь ей лучше, намного лучше, – с гордостью проговорила дама. – У нас замечательный доктор. Он может творить чудеса.

– C' est un hоmmе precieux.

– Ах, мсье, с' est un saint qui opere des miracles! Nous prions pour lui, Наташа и я, yous les jours. N' estсе pas, дорогая? Представляете, мсье, ведь он, се grand homme, cet homme illustre, совсем не берет с нас денег. Мы, когда приехали, былисовсем голые... ни денег, ни еды, ни одежды. Et ауес са que nous sommes de bonne famille... mais helas! мсье, en Russie? соmmе vous savez, за ne vous vaut que des insultes... des attrocites. Enfin! Великий сэр Джулиан увидел нас и сказал: "Мадам, ваша девочка очень заинтересовала меня. Ничего не говорите. Я буду лечить ее бесплатно... pour ses yеаux, a-t-il ajoute en raint. Ах, мсье, c'est un saint, un veritabIe saint! Наташе гораздо, гораздо лучше!

– Мадам, je vous en felicite.

– А вы, мсье? Такой молодой, сильный... Вы тоже болеете? Война, верно?

– Остаточные явления контузии.

– Ах, конечно. Так много славных храбрых юношей...

– Сэр Джулиан может уделить вам несколько минут, милорд, если вы соблаговолите следовать за мной, – сказал слуга.

Лорд Питер поклонился соседке и пошел через всю приемную в кабинет доктора. Когда за ним закрылась дверь, ему вдруг вспомнилось, как он один раз побывал в комнате германского офицера. Его охватило такое же чувство... словно его поймали в ловушку, и ему ничего не остается, как за показной бравадой скрывать стыд и страх.

Сэра Джулиана ему приходилось несколько раз видеть, но никогда – так близко. И вот теперь, подробно рассказывая о своем недавнем приступе, он изучал сидевшего перед ним мужчину, который былвыше его и гораздо шире в плечах. И у него были очень красивые руки. Лицо – тоже красивое, но неподвижное и словно бесстрастное, нечеловеческое. Глаза, горевшие синим пламенем, выдавали в нем фанатика. Это не были грустные добрые глаза домашнего доктора. Перед лордом Питером сидел вдохновенный ученый, который умел видеть человека насквозь.

"Ну, что ж, – подумал лорд Питер, – особой ясности от меня все равно не требуется".

– Да, да, – проговорил сэр Джулиан. – Вы слишком переутомились. Это вредно для вашего мозга. Да. Более того. Это мешает вашему мозгу нормально функционировать. Вы меня понимаете?