Кто-то мне должен деньги - Страница 35

Теперь я мчался просто по прямой и, оказавшись на углу Сорок седьмой улицы, отбросил всякую осторожность и рванул напрямик через проезжую часть. Я даже не взглянул на светофор, и поэтому мы сразу же чуть не угодили под колеса. Водитель дал по тормозам, я налетел на капот, а сзади на меня налетела Эбби.

Он опустил стекло, высунул голову и закричал:

— Ты что, ослеп? Не видишь, куда прешь?

Он, разумеется, был прав, но я вовсе не собирался признавать это. Только я хотел ответить ему как следует, как вдруг узнал машину. Не водителя, а машину. Я когда-то сам на ней ездил. Она принадлежала «В. С. Гот Сервис Корпорейшн».

Конечно! Такси!

— Отвези нас…— начал я.

— Ты что, не видишь, что я еду в парк? — Он протянул в окно руку, указывая на табличку.

— Твой парк на пересечении Одиннадцатой авеню и Шестьдесят пятой улицы,— сказал я ему,— а именно гуда нам и надо.

Обежав машину кругом, я открыл заднюю дверцу. В конце квартала показались бандиты, которые, отдуваясь на ходу, всей толпой бежали в нашу сторону. Это было настолько необычное зрелище, что кое-кто из прохожих даже посмотрел им вслед.

Эбби пулей влетела в машину, я последовал за ней.

— Это ваши друзья? — спросил водитель.

— Она решила сбежать со мной из дома,— объяснил я.— А это ее братья.

Он всмотрелся в бегущих гангстеров, удивленно поднял брови и наконец двинулся с места.

Полквартала мы ехали молча. Потом он вдруг сказал:

— Не делай этого.

Я посмотрел на его затылок.

— Чего не делать?

— Не женись,— пояснил он.— Вот я женился, и что из этого получилось?

— Смотря на ком жениться,— сказал я.

Он поймал в зеркальце мой взгляд.

— Ты пытаешься острить по поводу моей жены?

С такими идиотами лучше не объясняться. Я ответил:

— Нет.— И стал смотреть в окно.

Естественно, на Десятой авеню мы остановились на красный свет. Я уже шесть лет регулярно останавливаюсь здесь у светофора, и вообще четыре с половиной года из этих шести лет я провел на перекрестках, дожидаясь, пока загорится зеленый свет. В заднее окно я увидел, как бандиты выбежали из-за угла. Они задыхались, размахивали руками, их пальто были расстегнуты, а галстуки развевались на ветру.

Вспыхнул зеленый свет, мы пересекли Десятую авеню и добрались до Одиннадцатой, где, разумеется, опять застряли на перекрестке.

— Вы, ребята, без пальто едете,— отметил таксист.

Очевидно, он уже простил меня за неудачную реплику по поводу его женитьбы.

— Мы очень спешили,— объяснил я.

— Наверное, вы отправляетесь в Майами.

— Точно,— подтвердила Эбби и, улыбнувшись, сжала мою руку.

— Я бы тоже не отказался туда смотаться,— сказал таксист.

Дождавшись зеленого света, мы повернули направо и, миновав еще один квартал, выехали на Сорок восьмую улицу, где опять остановились на красный свет.

— Самолетом летите? — поинтересовался таксист.

— Конечно,— кивнула Эбби.

— А туда больше ничем и не доберешься,— сообразил он.— Правильно?

— Правильно.

Зажегся зеленый. Мы проехали восемь кварталов и на Пятьдесят шестой улице снова остановились перед светофором. Пока мы добрались до Шестьдесят пятой улицы, мы проехали, не останавливаясь, только три светофора, а водитель попался до ужаса болтливый. За это время он успел нам поведать, что и сам два раза летал на самолете, что тоже бывал в Майами и что его шурин открыл на Лонг-Айленде мойку машин, а он сдуру отказался войти в пай и теперь готов себя за это убить.

Я тоже был готов его убить. Когда ты ведешь такси, пассажир сам должен решить, поговорить ему с тобой или нет. Если кто-то начинает со мной разговор, конечно, я ему отвечаю. Но я не лезу со своей болтовней к людям, которые хотят помолчать.

Тем не менее в конце концов мы приехали в гараж, и тут он спросил:

— А чего это вы сюда приехали? Вам разве не в аэропорт?

— Прежде всего мы хотим обвенчаться,— объяснил я.

— А,— сказал он.

С такими умственными способностями он осознает не раньше чем через три-четыре дня, что здесь поблизости нет ни одной церкви.

Я дал ему хорошие чаевые, потому что сам люблю, когда мне дают хорошие чаевые — только не советы, на какую лошадь поставить! — и мы вылезли из машины. Он загнал такси в гараж, а я сказал Эбби:

— Видишь ту бензоколонку? Подожди меня там. Я заберу тебя через пару минут.

— Что ты собираешься делать? — спросила она, стуча зубами.

— Взять машину.

— Ты собираешься украсть такси?

— Зачем мне его красть? Я здесь работаю. Просто распишусь и возьму.

— А…— Она улыбнулась.— Конечно. Как просто.

— Отправляйся туда и зайди пока в помещение,— сказал я.— Ты уже вся посинела от холода.

— Слава Богу, что я хотя бы в сапогах,— вздохнула она и, повернувшись, заспешила к бензоколонке.

Я посмотрел ей вслед и тоже порадовался за нее. Было просто здорово, что сапоги доходят ей почти до талии, потому что ее мини-юбка едва достигала ног.

Я зашел в гараж. Диспетчер сделал мне замечание за то, что я не выходил на работу несколько дней, но, в общем, я был не самым нерадивым работником, так что он не слишком ко мне придирался. Я расписался в табеле и, когда шел за машиной, встретился с парнем, который нас привез. Он нес диспетчеру свой путевой лист. Парень удивленно уставился на меня:

— А где твоя девушка?

— Я послал ее к черту,— ответил я.— Мне не понравилась ее семья.

Выходя из гаража, я чувствовал спиной, как он смотрит мне вслед.

Парень, работающий на заправочной станции, многозначительно ухмыльнулся, когда Эбби запрыгнула в машину, и я тут же дал газу. Она хотела сесть на переднее сиденье, но я указал ей на заднее и, как только мы тронулись, сразу включил счетчик. Я не хотел, чтобы именно сейчас меня остановил какой-нибудь легавый.

— Тебе не нужно заправиться? — спросила Эбби.

— Эта заправочная — не «Суноко».— Я посмотрел на прибор.— К тому же у меня полный бак.

— Тут холодно.

— Через пару минут станет тепло.

— А куда мы сейчас едем?

— Понятия не имею,— ответил я.— Ни малейшего представления. Тут недалеко есть одна забегаловка, где я обычно обедаю, давай заскочим туда и немного перекусим. А заодно обсудим наши планы.

— Отлично,— согласилась Эбби.

Так мы и сделали. Оказавшись в толпе, мы немного расслабились. Я заказал кофе и гамбургеры. Когда их принесли, Эбби сказала:

— От этого жутко толстеют, Чет.

— Когда за тобой охотятся вооруженные бандиты,— заметил я,— о диете можно не думать.— И я впился зубами в свой гамбургер.— Очень вкусно.

— Ладно. Но когда это все закончится, тебе все-таки придется сесть на диету.

— К тому времени, когда все это закончится,— ответил я,— я без всякой диеты стану ужасно худым. Если, конечно, я все еще буду жив. Хватит об этом, Эбби. Давай лучше поговорим о том, что нам делать дальше. Как ты думаешь?

Она отпила кофе.

— Не знаю, Чет. Кажется, я уже больше ни о чем не могу думать.

— Что, если мы найдем убийцу? — спросил я.— Что, если мы распутаем это дело и как-нибудь дадим бандитам понять, что мы не собираемся никому рассказывать о том, что мы услышали…

— Я ничего не слышала,— перебила Эбби.

— Хочешь вернуться обратно и сказать им об этом?

— Нет,— отказалась она.

— Нам просто чертовски повезло, что мы до сих пор еще живы,— сказал я.— И Наполи, и Уолтер Дробл хотели сначала разобраться, в чем дело, а потом уже принимать решения, но с самого начала было ясно, что мы для них — досадная помеха, избавившись от которой они почувствуют себя гораздо спокойнее.

— Одного я до сих пор не могу понять: зачем ты впустил в квартиру вторую банду, Наполи и его людей, когда Дробл и все остальные были уже там?

— Я мог только догадываться, что произойдет, если я их впущу,— объяснил я,— но я точно знал, что произойдет, если я их не впущу. Они бы выломали дверь и, вероятно, начали бы стрельбу. Люди Дробла, разумеется, ответили бы тем же, а мы бы оказались в самом центре небольшого сражения. Открыв дверь, я выиграл время, а значит, получил шанс. К тому же ничего другого мне не оставалось делать.