Кто и когда купил Российскую империю - Страница 13

Но уже через год все изменилось. Вот как описано положение в Иркутске летом 1918 г. в воспоминаниях И.И. Серебренникова: «К лету 1918 года положение с продовольствием в городе сильно ухудшилось. Стал ощущаться определенный недостаток в различных продуктах. Впервые в истории Иркутска были введены продовольственные карточки на многие припасы, в том числе на печеный хлеб. Появились у городских хлебопекарен “хвосты” горожан, не очень радовавшихся всем этим нововведениям и начавших уже весьма иронически относиться к громко рекламируемым большевиками “завоеваниям революции”.

Помню, как в один из летних дней я взял с собою нашу продовольственную карточку, пошел к хлебопекарне и стал в “хвост” очереди. В нашем доме было кого послать на дежурство, но я решил проделать все сам, чтобы испытать лично это удовольствие. Кажется, я стоял около часа времени и затем получил фунт или два хлеба.

Было странно и непонятно, как могло случиться, чтобы хлебная Сибирь осталась вдруг без хлеба. Действительно, пути революции были неисповедимы…

Бродя по улицам города и наблюдая его праздничное оживление (июль 1918 г. – Авт.), я зашел, между прочим, в помещение Городской управы. Здесь было много народу. В думском зале происходила подписка на нужды Сибирской добровольческой армии. Я подошел к столу, где лежал подписной лист, и, вручив дежурившему у стола десять рублей, записал эту сумму в лист. Вслед за мной на листе расписался известный в Иркутске подрядчик-строитель Ж-в, считавшийся в то время миллионером. Я видел, что он подписал столько же, сколько и я, т. е. десять рублей, и не поверил своим глазам. Вот они, сибирские Минины, невольно подумал я: как щедро они жертвуют на борьбу с большевизмом, от которого им только что помогли избавиться эти же самые добровольцы… Я не мог не вспомнить тогда, что не так еще давно подрядчик этот был арестован большевиками по обвинению в спекуляции, сидел в Иркутской тюрьме и был освобожден только после внесения залога, вернее, выкупа, в сумме нескольких сот тысяч рублей…»[28]

Надо отметить, что самоубийственную скупость по отношению к нуждам Белого движения проявляли многие представители русской буржуазии не в одной только Сибири. «Подрядчик-строитель Ж-в», не постеснявшийся «пожертвовать» десять рублей, весьма вероятно, «сберег» свои деньги для чекистов. Кто знает, может быть, перед расстрелом он вспомнил «щедро» пожертвованные им десять рубликов?

Уфимское правительство, хотя и с громким названием, просуществовало недолго. «Корабль сибирской контрреволюции» ощутимо несло вправо. Правые газеты требовали «железной руки», открытой военно-террористической диктатуры. На территории белых росли цены, разгул спекуляции ощутимо ударил по широким слоям города и деревни, вызывая всеобщее недовольство. Был объявлен сбор податей за несколько лет. В августе 1918 г. началась принудительная мобилизация в Сибирскую армию. Подавляющее большинство крестьян встретило ее резко отрицательно. В ответ власть обрушила на уклоняющихся от мобилизации и их родственников репрессии. Под порки, реквизиции и прочие насилия попадали не только бедные крестьяне, но также и середняки и даже кулаки.

В том же августе в порту Владивостока высадились экспедиционные части союзников бывшей Российской империи, которых позднее назвали «интервентами» – Великобритании, США, Японии и т. д. Высаживались они для поддержки антибольшевистских правительств в Сибири, на Урале и на Дальнем Востоке. Естественно, военная помощь предоставлялось не бескорыстно – у каждой из союзнических держав был свой корыстный интерес, заключавшийся в получении концессий (в первую очередь на добычу полезных ископаемых и торговлю) на российских территориях, контроле над местным денежным оборотом и, в конечном итоге, над всеми действиями местных правительств.

Между тем продолжался рост инфляции, деньги всех разновидностей и достоинств стремительно обесценивались. Слабые, раздираемые интригами правительства не были способны найти выход из стремительно ухудшавшейся ситуации. К тому же началось контрнаступление Красной Армии: 7 ноября 1918 г. под ударами Особой и 2-й Сводной дивизий красных, состоявших из матросов, латышей и мадьяр, пал восставший Ижевск, а 13 ноября – Воткинск.

Неспособность организовать сопротивление большевикам вызвало недовольство белогвардейцев слабостью власти. Невозможно было побеждать под коллегиальным, многопартийным руководством. Необходимость перемен стала совершенно очевидной. Нужен был единый руководитель белых.

18 ноября в Омске группой офицеров был совершен переворот, в результате которого многопартийное правительство было разогнано, а власть передана популярному среди русского офицерства адмиралу Александру Васильевичу Колчаку, которого объявили Верховным правителем России. Он установил режим военной диктатуры и приступил к реорганизации армии и гражданского управления. Власть Колчака была признана союзниками России по Антанте и большинством других белых правительств.

В обращении Колчака к населению было сказано:

18 ноября 1918 года Всероссийское Временное Правительство распалось. Совет министров принял всю полноту власти и передал ее мне, адмиралу русского флота, Александру Колчаку.

Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, объявляю:

Я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью ставлю создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру.

Призываю вас, граждане, к единению, к борьбе с большевизмом, труду и жертвам.

Верховный правитель, адмирал Колчак»[29].

Одной из основных задач нового правительства Колчак считал налаживание местной экономики и торгово-финансовых отношений. В его декларации отмечалось: «…Считая себя правомочным и законным преемником всех бывших до конца октября 1917 года законных правительств Росcии – правительство, возглавляемое Верховным правителем, адмиралом Колчаком, принимает к непременному исполнению, по мере восстановления целокупной России, все возложенные по ним на государственную казну денежные обязательства, как то: платеж процентов и погашений по внутренним и внешним государственным займам, платежи по договорам, содержание служащих, пенсии и всякого рода иные платежи, следуемые кому-либо из казны по закону, по договору или по другим законным основаниям.

Правительство объявляет при этом все финансовые акты низвергаемой Советской власти незаконными и не подлежащими выполнению, как акты, изданные мятежниками.

Верховный правитель, адмирал Колчак.

Председатель совета министров Петр Вологодский.

Члены совета министров: Ю. Ключников, Г. Краснов,

Л. Шумиловский, В. Сурин, И. Михайлов, И. Серебренников,Н. Зефиров, А. Гаттенбергер, И. Петров, Г. Гинс, С. Старынкевич, Н. Щукин, Л. Устругов.

Управляющий делами совета министров и Верховного правителя, профессор Тельберг.

21 ноября н. ст. 1918 г.»[30]

Впрочем, не все признали адмирала Колчака Верховным правителем России. На него делали ставку в первую очередь англичане и другие западные союзники, а также белые офицеры, оказавшиеся в Сибири и на Урале. Между тем вечный смутьян атаман Семенов, игравший одну из главных ролей в Забайкалье и поддержанный японцами, решительно отказался признавать его верховенство, направив Колчаку следующую телеграмму: